— И как она отреагировала на это?
— Анита предупредила, что я вступаю в опасную игру и месть может неожиданно вернуться ко мне бумерангом. Так и получилось, — шепотом закончил Патрик, — причем самым невообразимым и восхитительным образом.
— О, Пат! — едва сдерживаясь от переполнявших ее чувств, сказала Джессика. — Я очень сильно люблю тебя.
— Тогда покажи мне как. — Внезапно его рука прихлопнула ее пальчики. — Сейчас покажи.
— И я объявляю вас мужем и женой, — торжественно провозгласил священник. И в этот момент за окном раздалось звонкое птичье пение. — Можете поцеловать жену, — сказал он.
Патрику не надо было повторять дважды. Он наклонился к Джессике и нежно коснулся губами ее рта. Их глаза встретились, и лица озарила счастливая улыбка. Раздались приглушенные голоса гостей, терпеливо ожидавших окончания церемонии.
— Не похоже на страстный поцелуй, — разочарованно прошептала Николь. — Вот уж совсем не ожидала такого от Патрика О'Донелла, учитывая его репутацию.
— Подозреваю, — живо откликнулся Жан, — что он просто дурачится, потому что если бы он по-настоящему поцеловал Джессику, то тогда никто и ничто уже не остановило бы его. Обрати внимание, какими глазами он смотрит на нее!
Николь прищурилась.
— Понимаю, что ты хочешь этим сказать, — с удовлетворением произнесла она. — Они смотрят друг на друга как влюбленные подростки.
Рассмеявшись, Жан прижал жену к себе, скорчив гримасу отчаяния.
— А ты до сих пор так же смотришь на меня, любовь моя? — трагическим голосом спросил он.
Смущенно улыбнувшись, Николь вспомнила, как коварно он затащил ее в постель всего час назад, из-за чего они чуть не опоздали на свадьбу.
— Я всегда так смотрю на тебя, мой любимый Жан Дюпон, и ты сам прекрасно знаешь это.
В ответ муж весело рассмеялся, и тут появились Филип и Анита. За плечами у Нуаре в специальном рюкзаке спал младенец. На Аните были обтягивающие красные брюки, такого же цвета короткий пиджак с огромными оранжевыми пуговицами и оранжевая шляпа.
— Опять французский модельер? — догадалась Николь.
— В точку, — расплылась в улыбке Анита. — С ног до головы. Я в восторге от его одежды, и мне очень стыдно за то, что я плачу за нее чисто символическую цену.
— К счастью, мне тоже нравятся его наряды, — включился в разговор Филип, с обожанием глядя на жену. — Я никогда не забуду случай с твоей мини-юбкой, которую ты носила в наш медовый месяц. Увидев ее, гондольер чуть не упал в канал, помнишь?
— М-да, — протянула Анита, вспоминая славные деньки медового месяца.
Анита тогда не была потрясена ни каналами, ни красотами Венеции. Но зато в ее памяти отчетливо сохранилась каждая малейшая деталь обстановки их номера в отеле, и она подумала о том, что туда им надо обязательно приехать еще раз.
— Мы ведь совсем недавно поженились, — мечтательно произнесла Анита, глядя мужу в глаза. — А мне кажется, что знаем друг друга целую вечность.
— Несомненно, — согласился Филип.
— Тогда мне хочется, чтобы ты догадался, — пролепетала Анита, нежно целуя спящего малыша в шелковистую макушку.
— О чем я должен догадаться на этот раз, дорогая? — ласково спросил муж.
— Подумай! — Она улыбнулась, но по его глазам ей стало ясно, что муж уже знает все: она носит под сердцем их второго ребенка.
— Я люблю тебя, — чуть слышно прошептал Филип.
— Уверяю, твое чувство взаимно, — заверила его жена.
Новобрачные, взявшись за руки, торжественно прошествовали через ворота, украшенные розами, к озеру. На Джессике было простое шелковое платье кремового цвета и такого же оттенка венок из розочек на голове. Солнце отражалось от зеркальной поверхности водной глади, радостно щебетали птицы, и, казалось, весь мир наполнен музыкой и весельем. Они остановились на берегу, переживая первые минуты счастья. Затем, любуясь женой, Патрик спросил:
— Ты счастлива?
— Очень.
— Почему твоей маме не удалось приехать?
— Правильнее сказать, она не захотела приехать, — добродушно поправила его Джессика и покачала головой. — Я не грущу об этом, а искренне радуюсь, что мама счастлива со своим новым спутником, и если бы она приехала, то наверняка выкинула бы что-нибудь невообразимое: произнесла длинную и путаную речь или прыгнула в одежде в воду.
— Почему же ты такая задумчивая? Вспоминаешь Джона?
При упоминании имени покойного мужа на глаза Джессики навернулись слезы, и она кивнула головой. Патрик нежно обнял супругу.
— Не печалься, любимая. Теперь Джон уже в прошлом. Сегодня ты сдержала свое обещание. Ты дала ему слово, что будешь счастливой, и уже на пути к этому. Я собираюсь посвятить всю жизнь тому, чтобы твое счастье стало реальностью.
С той самой ночи, как они объяснились, прошло два месяца. С каждым днем Джессика чувствовала все возрастающую радость, любовь и безграничное счастье, переполнявшие ее. Патрик был прав: настало время забыть о прошлом, надо отрешиться от былых горестей и переживаний. Поддавшись душевному порыву, Джессика сняла венок с головы и бросила его в озеро. Зеркальные воды расступились и приняли дар. Она мысленно прочитала молитву за упокой души Джона и затем повернулась к мужу, глядя на него влюбленными глазами. Патрик нежно сжал ее руку.
— Теперь все в порядке?
— Да. — Джессика улыбнулась и посмотрела на букетик роз, который все еще прижимала к груди.
Муж проследил за ее взглядом.
— Хочешь вернуться обратно и бросить свадебный букет в толпу гостей?
Единственное, чего она хотела в тот момент, так это любви своего супруга, полностью и безраздельно, но на это у нее была целая жизнь впереди. Джессика хитро улыбнулась.
— Но ведь среди гостей уже не осталось незамужних.
— А как насчет твоей подруги? — напомнил Патрик. — Симпатичной шатенки?
— Моники? Ей будет лестно услышать, что ты назвал ее симпатичной.
— Сегодня она кажется немного несчастной.
— Она только что порвала со своим приятелем.
— А вот и нашелся получатель букета. Пойдем, любимая. — Патрик только нежно взял жену под локоток, как та вдруг остановилась и посмотрела на него широко распахнутыми глазами.
— Сначала поцелуй меня, Пат.
— Джесс, — предостерегающе произнес он, уже успевший хорошо изучить этот взгляд.
— Просто поцелуй.
— С тобой никогда не получается «просто». Пойдем. — Патрик нерешительно посмотрел на жену, колеблясь между усиливающимся желанием и необходимостью соблюдать приличия, а вслух произнес: — Почему так получается, что я никак не могу устоять перед тобой? Я словно пластилин в твоих руках, знаешь ли ты это, Джессика О'Донелл?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});