Когда окончательно рассвело, я встала, подошла к окну и тупо уставилась на густой лес. Мне стало неимоверно жаль себя, своего брата и нашу с ним сумбурную жизнь. Я постаралась вспомнить свое детство, свои школьные годы и понять, что нас с братом привело в этот жестокий криминальный мир. Конечно, мотив был один – это деньги, а быть может, и власть. Деньги, конечно, более существенный мотив. А ведь мне пророчили блестящее будущее. Учителя поощряли мое увлечение литературой и все, как один, говорили о том, что я обязательно поступлю на факультет журналистики и сделаю блестящую карьеру. Мол, я очень эрудирована, активна, любознательна, всегда знаю, чего хочу, и добиваюсь поставленных целей. Окончив школу на «отлично», я не пошла на отделение журналистики, а вышла замуж, и, как оказалось, крайне неудачно. Расставшись со своим мужем, я находилась в тяжелой депрессии, она была напрямую связана с разводом и затянулась на целых два года… А ведь все могло сложиться совсем по-другому. Я могла не встретить Артема, поступить на факультет журналистики, окончить его точно так же на «отлично», как и школу, и приложить все усилия для того, чтобы сделать великолепную карьеру – например, дипломированного журналиста-международника. Криминальный мир мог обойти меня стороной, а я бы осталась женщиной, которая умела бы варить борщ, ждать мужа после работы, рожать ему детей. И это не мешало бы мне сделать карьеру, ведь сотни женщин делают прекрасную карьеру и имеют при этом семью. Ах, если бы… если бы… Если бы мой брат не связался с дворовой компанией, если бы не стал с раннего возраста исчезать из дома, если бы он не ушел жить отдельно и не приезжал бы к нам на дорогих машинах, осыпая меня различными дорогими ювелирными безделушками, а мать деньгами… Если бы его тогда не взорвали в машине и он не стал бы ездить на инвалидной коляске… Если бы он не привлек меня к своему делу… Все могло быть совсем по-другому… Если бы… Да «бы» мешает.
Устав от собственных мыслей, я взяла из пачки одно печенье, свернулась калачиком и, съев печенье, крепко уснула. Я видела разные сны. Мне снился Женька, катающий меня на своем новеньком джипе. Тогда он еще ходил и чувствовал скорость. Мы летим с ним по шумному проспекту, я громко смеюсь и чувствую себя счастливой. Оказывается, как мало нужно человеку для счастья! Как мало… А затем мне приснился Лось и его родное, теплое и такое притягательное плечо. Лось говорит мне ласковые слова, рассказывает о своей любви и зовет замуж. А я… Я чувствую себя по-настоящему счастливой. Просто я не могу ему об этом сказать. Не виновата же я в том, что у меня такой дурацкий характер.
Я проснулась оттого, что кто-то пристально и долго на меня смотрел. Я открыла глаза, подняла голову и посмотрела, ничего не понимая. Опершись о раскрытую дверь, стоял мой похититель, курил и с интересом меня рассматривал.
– Ты… – растерялась я и скинула с себя дырявый плед.
– Я… – пустил он дым в мою сторону.
– Я от сырости задыхаюсь. Тут дышать нечем. В лучшем случае я умру, а в худшем – заработаю астму.
– Какие-то рассуждения у тебя странные. Тебе легче умереть, чем схлопотать какую-нибудь болезнь.
– Конечно, а зачем такая жизнь нужна?
– Какая?
– Ну, такая… В этих стенах.
– Значит, тебе эти стены не нравятся?
– А кому они понравятся? – раздраженно пожала я плечами и попробовала встать. – Послушай, выпусти меня отсюда. Я здесь и пяти минут больше не могу просидеть. Я думала, что ты никогда уже не вернешься. Ты где был? – На моих глазах появились слезы.
– По делам уезжал.
– Какие тут могут быть дела, если лес кругом?
– А тебе что, страшно было?
– Еще бы! Я не знаю, как я пережила эту ночь.
– Когда я сюда зашел, ты дрыхла и даже улыбалась во сне. Наверно, тебе снились хорошие сны. А если даже в этом чулане тебе снились хорошие сны, значит, не все так плохо. – Незнакомец бросил окурок на пол и затушил его ботинком. – А я смотрю, ты даже плакать умеешь.
– Конечно, я же не железная.
– Вот я сейчас смотрю на тебя и опять ничего не понимаю.
– Что ты не понимаешь?
– Я вижу, что передо мной обыкновенная баба. Понимаешь, обыкновенная. За ночь с нее слезла вся краска, и она стала страшна, как атомная война. Видно, правду говорят, что бабу утром без краски видеть нельзя, а то можно потерять сознание. Так вот, эта баба ревет и трясется от страха, и совершенно непонятно, как нормальные, здоровые мужики исполняли все ее приказания.
Собрав остатки самообладания, я поправила взъерошенные волосы и злобно переспросила:
– Это кто атомная война, я, что ли?
– Да я вроде про тебя говорил.
– А ты сам на себя в зеркало давно смотрел? Ты сам страшнее, чем атомная война! Шрам во всю рожу!!! Нормальный мужик уже давно бы пластику сделал! Тебе и по жизни в своей черной маске ходить надо. Ты в ней намного симпатичнее выглядишь, чем без нее. У тебя даже один глаз выше, а второй ниже. Циклоп недоделанный!
– Кто циклоп? – ошалел от моей наглости незнакомец.
– Я, кажется, про тебя говорила.
– Застрелю тебя, сука!
Не помня себя, я начала дико кричать:
– На, стреляй! Стреляй! Или стреляй, или отпусти! Но делай же что-нибудь… Не держи меня в неведении! Я должна наконец что-то знать. Я больше так не могу!
– Что ты хочешь знать? – совершенно спокойно спросил незнакомец. Уж чего-чего, а его спокойствия после моих слов я ожидала меньше всего.
– Я хочу знать, что ждет меня впереди! Какого черта ты меня сюда привез? Что ты хочешь? Ты меня не убиваешь, ничего от меня не требуешь и ничего мне не объясняешь… Я тут как подопытный кролик. Ты уж извини, но я не привыкла в туалет в тазик ходить и печенье, как крыса, сидя на полу, есть не могу. А уж спать тем более…
– Ты слишком много сразу хочешь знать. Придет время, все узнаешь.
– Придет время, и ты все узнаешь, – передразнила я незнакомца. – А когда придет это время? Когда? Сколько мне здесь сидеть? Сегодняшней ночью я вообще была одна в доме! У меня уже нервы сдают. Еще немного, и меня можно будет в «дурку» сдавать.
– Чего ты боялась?
– А ты думаешь, что я вообще не знаю, что такое страх? Да, мне было страшно, я не хочу этого скрывать, но больше всего мне страшно оттого, что я нахожусь в неведении. От этого действительно страшно.
– Ты жалеешь, что этой ночью я не лежал у тебя под боком и не согревал? Ты хочешь, чтобы сегодня я лег с тобой рядом на этом матрасике, укрыл дырявым пледом и рассказывал тебе всю ночь сказки? – ехидно усмехнулся незнакомец.
– Да пошел ты! Я совсем не это имела в виду, – огрызнулась я. – Я только спросила тебя о том, где ты был этой ночью.
– Я тебе уже ответил. Этой ночью я уезжал по делам.
– Какие тут могут быть дела? Тут же лес кругом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});