всё меркло, будто я засыпала.
Но я не приветствовала такой конец. Нет, во мне курсировала тупая ярость. Я столько всего не доделала. Орды драугов всё ещё угрожали моему народу; Бартоль заточён в Хельхейме. Даже Гэлин заслуживал судьбы получше. Я посмотрела на него — на размытый силуэт надо мной. Сожаления раздирали меня на куски. Он больше не мой наречённый… но мысль о разлуке с ним вызывала агонию.
Он говорил со мной, но его слова не доходили до моих ушей.
Я закрыла глаза. Истинный воин умирает в бою.
Глава 24. Али
Моё сердце ёкнуло. С силой дёрнулось в груди. Один удар, второй, третий. Мои лёгкие конвульсивно сократились. Я закашлялась, проливая горячую кровь на мрамор.
— Что происходит? Я мертва? — выдавила я перед тем, как сплюнуть ещё больше крови.
Гёндуль одарила меня самодовольной улыбкой.
— До Рагнарёка здесь жили величайшие воины. Мы сражались весь день, а потом пили и трахались всю ночь. В Вальгалле ты не можешь умереть. Здесь ты подобна нам.
Конечно, она права. Вот почему Гэлин сказал, что я не умру. Он имел в виду буквально.
Гэлин протянул руку и помог мне подняться. Я прислонилась к нему, схватившись за свою грудь. Моя кожа горела там, где её пронзил кинжал Гёндуль.
— Но больно, да? Легче никогда не становится, — она передала мне свой рог. — Если не считать страха. Он уходит. Медовуха помогает этому.
Я отмахнулась, желая сохранить ясность ума.
— Нет, спасибо.
Гёндуль улыбнулась.
— Ты, может, и крохотная, но не глупая. Умно сохранять трезвый рассудок. Готова к третьему раунду?
Я определённо не готова. Мои ноги превратились в желе, грудь пульсировала, во рту всё ещё ощущался вкус крови. Но у меня сложилось ощущение, что валькирии не захотят ждать, пока я очухаюсь.
Я кивнула Гэлину.
— В любой момент.
Он неуверенно отошёл от меня, затем быстро отсчитал сигнал к бою.
На сей раз Гёндуль не бросилась в атаку.
— Твоя очередь, принцесса, — тихо сказала она, сверкая голубыми глазами. Дразня меня.
— Я не принцесса.
Я шагнула вперёд — ну или попыталась; мои ноги до сих пор ощущались нетвёрдыми.
— Гёндуль! — крикнула Хильдр. — У птички подбито крыло. Избавь её от страданий.
Гёндуль фыркнула, хищно сощурившись. Она начала кружить вокруг меня, перекидывая кинжал из одной руки в другую и красуясь.
Я двигалась вместе с ней, держа расстояние. Выжидая.
— Ты не сможешь убежать от меня, — прорычала Гёндуль.
Мне надо ударить первой. Мой единственный шанс — это контратака.
Как там сказала Хильдр? У птички подбито крыло. Я вспомнила, как Свегде однажды показал на маленькую птичку в поле.
— Это крикливый зуёк, — объяснил он. — Они откладывают яйца в траве. Без гнезда. Но если подойти слишком близко, они притворяются ранеными. Хищник гонится за ними, а они уводят его подальше от своих птенчиков.
Я могла использовать это — имитировать травму похуже и приманить Гёндуль достаточно близко для удара.
Схватившись за сердце, я пошатнулась и притворилась, будто споткнулась. Гёндуль шагнула вперёд, крепко сжимая нож.
Делая вид, будто падаю, я метнула Скалей. Клинок сверкнул в отсветах пламени.
Я метила в горло Гёндуль, но она в последний момент попыталась увернуться, и клинок вонзился в рёбра между грудей. Она повалилась назад, выпучив глаза и схватившись за грудь. Рукоятка Скалей торчала меж её пальцев.
— Чуть не попортила тебе сиськи! — крикнула Хильдр.
Лицо Гёндуль исказилось, она выдрала Скалей и швырнула её через всю комнату. Она вонзилась в мрамор в трёх метрах над моей головой.
— Итого два очка на счету Али, и одно у Гёндуль, — сказал Гэлин.
Огромная валькирия сердито посмотрела на меня, пока кровь хлестала из её груди. Теперь она выглядела разъярённой, так крепко сжимала оружие, что клинок дрожал. Ей не нравилось проигрывать.
Я открыла рот, чтобы призвать клинок, но Гёндуль перебила меня рёвом:
— Никакой магии.
Она не ждала, когда Гэлин сделает отсчёт до начала раунда. Она просто бросилась в атаку. Заорав во всю глотку, она понеслась на меня как взбешённый носорог, выставив перед собой кинжал. Я пыталась увернуться, но мои ноги всё ещё ощущались свинцовыми. Сердце колотилось как боевой барабан, адреналин искрил в нервных окончаниях.
Своим мысленным взором я видела, что случится дальше. Замах Гёндуль, пока я тщетно дёргаюсь, её кинжал, неумолимо нацеленный на моё сердце, опаляющая боль, когда лезвие рассечёт мою аорту.
Гёндуль почти настигла меня, и её кинжал полоснул вниз как зуб гадюки. Но я не собиралась позволять ей снова пырнуть меня в грудь. Я вскинула правую руку. Лезвие клинка Гёндуль воткнулось в моё предплечье, и инерция швырнула валькирию на меня. Она отбросила меня назад, и моя рука оказалась вывернута над моей головой.
Затем я потеряла равновесие и инстинктивно схватилась за единственное, до чего могла дотянуться — запястье Гёндуль. Инерция мощной валькирии продолжала валить меня назад, и в итоге мы упали. Я сильно ударилась о мрамор, Гёндуль грохнулась на меня сверху. Ослепительная боль пронзила мою руку, и я закричала, когда кинжал валькирии вонзился в мою кость — падение загнало лезвие ещё глубже в мою руку.
Я ожидала, что Гёндуль отпрянет и победоносно заревёт, но вместо этого женщина-зверюга продолжала лежать на мне как одеяло из мышц. Я пыталась пошевелиться, но валькирия не поддавалась.
— Дай мне встать, — прохрипела я. — Ты выиграла в этом раунде.
Гёндуль не шевелилась. Кровь текла по моей руке, мне тяжело было дышать.
— Гёндуль, прекрати дурачиться! — крикнула Хильдр. — Она принцесса, а не матрас.
Только тогда тело массивной валькирии сдвинулось, наконец-то скатившись с меня. Я ахнула, когда боль разошлась по моей руке. Даже не глядя, я знала, что кинжал Гёндуль всё ещё вонзён в мою плоть.
Потом надо мной мелькнула тень, и я увидела чёрные глаза Гэлина.
— Ты в порядке?
— Нормально. Кинжал всё ещё в моей руке, верно?
Поморщившись, Гэлин кивнул. Позади него я видела валькирий, глядевших на меня.
Хильдр вскинула брови, и её глаза сверкнули восторгом.
— Девочки, Гёндуль ранила её в руку, значит, 2:2! Последний раунд решает всё! — она покрутила бёдрами. — А потом начнётся веселье.
Всё оказалось так, как я и ожидала. Последняя схватка. Всё стоит на кону. Мне надо встать и каким-то образом забрать свой клинок, засаженный в нескольких метрах над моей головой. Боги, ситуация дерьмовая.
Но Гэлин, похоже, не беспокоился.
— Хильдр, кажется, ты ошибаешься, — он показал на Гёндуль. Валькирия лежала на полу, распластавшись на спине, и её глаза расфокусировались. Моя кровь пятнала кожу её груди. Гэлин показал на её шею.