Верить трудно, а проверить не получалось. Снова пытать? Возможно, придется.
О повторном допросе Ундер размышлял спокойно, без эмоций, он знал, что иногда до истины можно докопаться только с помощью боли, и его это знание не смущало. Пытать — значит, пытать. Однако история знает немало примеров, когда жертва терпела самые ужасные пытки и молчала или, что хуже, давала заведомо неверную информацию. И этот факт изрядно беспокоил Витольда.
«Соврет, чертов дух, отправит не в тот район. Или не расскажет о какой-нибудь ловушке. Кто знает, что у него на уме?»
«Звони в Орден! Звони! Немедленно! — не переставал сигнализировать здравый смысл. — Не справишься! Пропадешь!»
Но Ундер, как всякий чуд, тем паче — Дракон, был упрям. Он знал, чего хочет, и не собирался отказываться от задуманного.
— Я вытащил счастливый билет. Не Орден — я! И я справлюсь!
Да и зачем духу врать? Какие могут быть планы у бесплотного создания, которое даже имя свое забыло за тысячи лет заточения? Новое тело? Будет ему новое тело. И имя новое будет. Это он сейчас дергается, переживает, что не получилось в него, в Витольда, вселиться, а посидит связанный пару дней, мигом сообразит, что лучше работать в команде, чем одному…
В команде!
Ундер поерзал на диване. Вот что ему нужно: команда! В одиночку проект не поднять, нужны помощники или компаньоны. Первое предпочтительнее, второе — вероятнее. Значит, не надо жадничать, придется кому-то открыть тайну Шумы-Шумы. Кому?
Витольд перебрал в памяти друзей. Дитрих? Слишком болтлив. Макс? Полностью зависит от папаши и думает только о карьере. Луис? Нет, он слишком предан Ордену…
«А ты, получается, не предан?»
— Я патриот, — громко произнес Ундер. — Понятно это станет не сразу, но станет. Обязательно станет!
* * *
Москва, улица Тверская,
7 августа, понедельник, 17:02
Обида?
Наверное — да, именно обида. Глубокая, всепоглощающая обида… на всех. На ублюдка Зугара, который позабыл устное сообщение Кумара, оставил ящик с артефактами под дождем, а потом пустил поврежденные устройства в продажу. На Торговую Гильдию, которая, испугавшись скандала, поспешила прогнуться перед Службой утилизации и начала рубить сплеча. На Службу утилизации, которая… Говоря откровенно, Служба действовала в своем обычном стиле, предупреждала нарушения режима секретности, заметала следы, карала провинившихся, но, поскольку провинившимся на этот раз был Итар, досталось и Службе.
«Проклятые формалисты! Делать им нечего, вот и раздули мелкое происшествие до заоблачных высот!»
На себя Кумар тоже злился. Знал, что недоглядел, недоработал. Не следовало идти на поводу у Зугара, торопиться и сдавать на склад недоделанные артефакты. Но деньги! Турчи, лавка которого неожиданно стала пользоваться популярностью, пообещал надбавку за скорость. Итар поспешил воспользоваться выгодным предложением. Последствия известны.
Кумар понимал, что заслужил наказание. Умом понимал. Но душой принять не мог. Казалось ему, что он единственный пострадавший. Крайний. Что все отыгрались на нем, подставили, обманули и теперь хихикают за спиной, обсуждая прокол молодого и на удивление глупого шаса.
«Я — крайний!»
Самому себе Кумар казался брошенным.
«Все отвернулись. Все предали. Я один! Я против всех!!»
И особенную горечь вызвал у Итара отказ принять его в Гильдию.
«Проклятый Зугар!»
В мыслях Кумар уже разорял вредного соплеменника, покупал его лавку и заставлял трудиться приказчиком. Или находил доказательства, что дочь негодяя спуталась с челом и принесла в дом полукровку — неслыханный позор. Или устраивал какую-нибудь другую пакость, наслаждаясь сладким вкусом мести.
«Я заставлю тебя расплатиться!»
Но как? Как?
«Что я могу?»
Это была первая здравая мысль, посетившая Итара с тех пор, как он покинул кабинет Биджара Хамзи. Несколько часов озлобленный юноша блуждал по московским улицам в полной прострации. Не замечал никого, натыкался на челов, задерживался в тени деревьев, брел дальше. Изводил себя бессмысленной ненавистью.
«Что я могу?»
По всему выходило — ничего.
Зугар — уважаемый шас, член Торговой Гильдии, владеет собственным бизнесом и аккуратно платит налоги Темному Двору. Сотвори Кумар какую-нибудь подлость, директора, да и вся семья, примут сторону Зугара. Уже приняли, если быть точным: закрыли глаза на то, что Зугар позабыл о сообщении, назначили виноватым одного Итара.
Что остается?
Утереться, проглотить обиду, сжать зубы и работать. Стараться. Надеяться, что Биджар не ошибся в прогнозах, семья сменит гнев на милость и позволит ему стать полноправным членом Гильдии.
Надеяться.
Работать.
Прогнуться.
Итар подумал, что следует вернуться домой, где его ждали заготовки для следующей партии артефактов, но работать совсем не хотелось. Устройства для наведения морока ему делать нельзя, а на другие артефакты заказов не было. И будут ли — неизвестно. Да и настроение, чего скрывать, совсем нерабочее. На инструменты и заготовки даже смотреть не хочется, от одной мысли об артефактах тошно. Да и какой смысл вкалывать? Для чего создавать товар, если не знаешь, будут ли на него покупатели? Сейчас надо думать, где взять деньги для возврата долга.
В его положении три дня — это мало, очень мало.
Денег, что заплатил Зугар, у Кумара уже не было — потратил на материалы и энергию для артефактов. Торговля на юношеском турнире принесла неплохой барыш, но его не хватит даже на треть долга. Откуда брать остальное?
Продать инструмент? Глупо, да и стоит он недорого.
Продать машину? За древнюю «четверку», производства еще имперского автопрома, дадут меньше, чем за инструмент.
Плюнуть на все, запереться дома, накачаться стимуляторами и сделать за день партию артефактов… ну, допустим, партию боевых перстней? Ведь наверняка какой-нибудь лавочник их возьмет! Пусть и не за настоящую цену, но возьмет. Плюс выручка с турнира. Плюс остатки сбережений. Хватит? Скорее всего, для выплаты долга хватит. А что делать дальше? На что покупать материалы для следующей партии? На что открывать лавку, если сбережения уйдут Зугару? Вот и получалось, что деньги для возврата долга следовало искать в другом месте, не снимать с себя последнюю рубашку.
Но в других местах любили получать проценты и гарантии.
Заложить квартиру?
А где жить, если… Нет, никаких если! Он будет работать! Будет как проклятый работать, чтобы преодолеть последствия этой ошибки. «Если» не будет. Он заработает и отдаст!
Но к кому обратиться?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});