Ничего не изменилось в мире. Только листья клена за окном солнце просвечивает не сверху, а сбоку.
Да на экране моего осциллографа застыл зеленый прямой угол.
3
А потом был спуск вниз, в мелкий лабораторный триумф. Я собрал у стола всех и демонстрировал на манер Уралова, только без пассов.
Ух ты! сказал Стриж. Достиг все-таки? Ну-ка, дай… Он формирует нажатием кнопки диод, другой, третий. Хорошо! Алешка, ты же пришел к техническому идеалу: нажатием кнопки решается проблема.
Ну и что? Кепкин ничего не понял (или прикидывается). Ну, переключает схему на диод что здесь такого!
Схемник он и в гробу схемник. Здесь не переключение, пояснил за меня Сашка, это сейчас, Герочка, я сделал три диода в матрице. Нажатиями кнопки.
Он не верит! Я перевожу иглу на другие перекрестки. Действуй сам, прошу.
Герка осторожно, будто ожидая удара током (помнит свои шкоды с магнето!), нажимает микрик. Характеристика на экране изламывается углом.
Переключаешь, парлазит! Он приближает лицо к схеме. Где-то у тебя здесь стандартный диод, меня не прловедешь. Так не бывает.
Гера, отведи иглу сразу разоблачишь, советует Стриж. Кепкин поворотом штурвальчика отводит линия на экране распрямляется. Подводит до контакта складывается в угол. Выпячивает губы:
Да-а… а как ты это делаешь?
Объясняю. Теперь мне раз плюнуть все объяснить.
А, прлобой перлехода!.. А обрлатно из диода во встрлечные барьльеры можешь?
Ты многого хочешь. Пробой штука необратимая.
Ну-ну… разочарованно тянет зловредный, регулярно избиваемый за ехидство женой Кепкин. Тогда это что! Вот если бы и туда и обрлатно… и хихикнув, удаляется.
Иди-иди к своему разбитому корыту! кричу я вслед. Жена тебя все равно бьет.
Тюрин смотрит, пробует, мгновенно все понимает. С восторгом трясет меня за плечи:
Молодец, Алеша, ну, просто молодчина! Так можно формировать микросхемы прямо в машине, даже если она на орбите где-нибудь. Посылать ей коды импульсов с Земли. Или в луноход, под воду представляешь? И не только диоды так…
Хороший парень Кадмич. Я его давеча прогнал с глаз, обидел, а он зла не держит, рад за меня, развивает идею. Мишуля Полугоршков солидно спрашивает:
А какие по параметрам диоды у вас получатся, Алексей Евгеньевич: те, что в магазине по гривеннику, или дороже?
Дороже, конструктор, гораздо дороже. Это же импульсные!
И я-а хочу попробовать! кокетливо тянет Смирнова. Разрешаю. Нажимает наманикюренным пальчиком кнопку диод.
Ой, как здорово! И просто.
Техник Убыйбатько, отвесив челюсть, с карикатурной опаской тянется к схеме; нажимая кнопку.
Гы… диод! Гы… диод!
А меня так просто распирает от гордости и добрых чувств.
Вдруг за дверью раздается звонок, продолжительный финальный трезвон: конец дня. И как сразу у нас здесь все меняется после него будто после третьего крика петуха в старых сказках. В коридорах становится шумно: это сотрудники других лабораторий, заранее подготовившиеся и занявшие позиции у дверей, сразу хлынули к лестнице и лифту.
Полугоршков взглядывает на часы, потом с некоторой досадой на меня, хлопает себя «по лбу, быстро возвращается к кульману, накрывает чертеж, убирает свои карандаши в стол: у дверей снимает комнатные туфли (такие утром обувал Толстобров), надевает кремовые модельные.
И у других интерес к моему изобретению быстро угасает. Кадмич отступает к двери, уходит. Андруша убирает свой стол, надевает пиджак, причесывается. Смирнова возвращается к ящику химстола, на ходу расстегивая халатик, достает зеркало, помаду, все свои причиндалы; лицо ее делается озабоченным.
…Обычно и у нас все готовы к отбою за несколько минут до звонка. Но сегодня своим результатом я отвлек коллег, отнял у них эти драгоценные минуты переключения на внешнюю жизнь. До звонка еще куда ни шло, но уж после него шалишь: долой все научные проблемы. В умах теснятся иные, у каждого свои. Не такие они и важные, эти свои дела: зайти в магазины, встретиться, позвонить, забрать Вовку из детсада. Могли бы малость и повременить с ними, коль скоро в лаборатории содеялось Новое. Но ведь свои же! То ли здесь ревнивое самоутверждение, то ли просто инерция мира берет свое.
Я и сам досадую: и чего это мне вздумалось потщеславиться, сорвать аплодисменты! Вполне мог бы оставить «триумф» завтрашнему ординарному Самойленко. Неважный я все-таки надвариантник: умом понимаю ничтожность житейских удач и успехов, призрачность счастья-несчастья а на деле…
Уходит Полугоршков. Сделав нам ручкой, исчезает техник. Алла навела марафет и при этом пережила столько мучительных терзаний, что от ее по разному опущенных на мраморный лобик завитков, от по-всякому подрисованных глаз и губ, от расстегнутых-или-нерасстегнутых верхних пуговок и прочего рябит в глазах: складывает все в сумку.
Алексей Евгеньевич, дистиллятор вам не нужен?
Нет. И вытяжка тоже.
Смолкает журчание воды. Стихает шум вытяжки. Лишь Сашка никуда не спешит откинулся на стуле, посматривает то на уходящих, то на меня с понимающей ухмылкой на тонких губах. Может, хочет со мной поморочиться над новым способом? Ничего не имею против. Вместе потом поедем на его «Яве» в мою времянку. Но…
Александр Иванович, вы не подбросите меня» на мотоцикле? вдруг спрашивает Смирнова, поправляя ремень сумки на красивом плече. Пожалуйста, я так спешу, так спешу!
Стриж с интересом смотрит на нее.
Нет. Аллочка, ничего не получится.
Почему-у?
Юбка у тебя больно узка. Не сядешь ты в такой на мотоцикл.
А я бочком.
А за «бочком» автоинспекция права отнимает.
Ну-у… не на всех же улицах они стоят!
А и впрямь? Стриж нерешительно смотрит на меня, снова на Алку. Та глядит на него прямо и просто. Она хороша собой. А человек он свободный. Убедила. Поехали!
…И снова я не надвариантный, здешний. Мне эта сцена не по душе, мне хочется даже напомнить Сашке: «А как же Надя?» хотя никакой Нади нет. Смирнова-то ведь и мне нравится. Современная женщина, которая сама выбирает, куда там. А я тут третий лишний.
Стриж облачается в кожаные доспехи, Алла надевает замшевую курточку. Они торопливо кивают мне, поворачиваются к двери, чтобы выйти.
Эй, вдруг спохватываюсь я, ты про ампулы не забыл? Тетрабромид бора взрывоопасен при соединении с водой и так далее…
Сашка останавливается, смотрит на меня:
Ты опять?! Слушай, может тебе пропустить через себя импульс в обратном направлении? Говорят, помогает.
Ладно, машу я рукой катитесь.
Минуту спустя вижу, как Сашка везет приникшую к нему Смирнову по Предславинской вовсе не туда, куда ей домой… Что ж, шансы, что он погибнет, а она рехнется от чувства вины, я уменьшил. Любовь вам да совет!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});