Читать интересную книгу Едем на Вял-озеро - Вильям Козлов

И Андрей не решился сказать правду. Сказать, что заели комары и мошка, от ядовитой мази стянуло лицо и воспалились глаза, что в палатке по утрам так холодно, что невозможно заставить себя вылезти из спального мешка, что устал он, надоело ему тут и еще его сильно обидел Ваня-дружок. С этого, пожалуй, все и началось… Ему, Андрею, до смерти хочется посидеть дома за чистым столом, полистать журналы «Знание — сила», «Техника — молодежи», а он дурак дураком торчит в лесу, на берегу холодного озера, в котором даже выкупаться нельзя. Ваня хоть на моторках шпарит, а ему и этого не доверяют…

Не мог все это сказать Андрей Пирожков, глядя в прозрачные Санькины глаза. Язык не поворачивался. Да и не поймет его Саня. Для него Север — дом родной. И вместо всего этого он сказал:

— Мы приехали за хлебом.

— Поедем обратно с дядей Кузьмой, — тут же решил Саня. — Он нас в кабинку посадит.

Беспокойно спал эту ночь Андрей, а утром уже больше не колебался, решил вернуться. Если бы он улетел в Ленинград, то вряд ли они остались бы друзьями с Ваней.

И Андрей вернулся. Когда они встретились на берегу, Андрей видел, как радостно вспыхнули серые Ванины глаза. Без лишних слов мальчики сразу простили все друг другу. И никто в лагере не сказал Андрею ни одного обидного слова. Никто, кроме Ивана Николаевича. Шофер придержал Андрея за плечо, когда тот собирался выйти из столовой, и сказал:

— Чего же воротился-то, цыпленок жареный? Ходил бы сейчас по городу Питеру, поплевывал в Неву и на железных коней любовался… Аль по нашинским комарикам соскучился?

— По вас, — буркнул Андрей, отворачиваясь. Ему неприятно было смотреть в широкое лоснящееся лицо шофера.

— По мне, значит, соскучился, цыпленок жареный? — ухмыльнулся Иван Николаевич.

— Никакой я не цыпленок и тем более не жареный, — сказал Андрей. — А рыбу вам больше ловить не буду, поищите других…

— Какой из тебя, сопливого, рыбак-то… Прыщик ты, а не рыбак! — нахмурился шофер и, дав легкого подзатыльника, отпустил.

Три дня еще прожили они на острове. Утром, если озеро было спокойное, выезжали на лодках с микробиологами или с Виктором Викторовичем проверять сети. После ужина становились неподалеку от острова и удили.

Саня пробыл с ними два дня и уехал с дядей Кузьмой в Умбу. С собой он увез три крупных щуки и десятка четыре окуней. Ваня предложил ему и свой улов, но Саня отказался, зато дядя Кузьма с удовольствием взял.

Элла обещала наведаться к ним — на лодке это час ходу, — но вот уже три дня прошло, а ее все нет. Наверное, где-нибудь далеко с отцом плоты из бревен вяжет. У Каменной гряды как-то остановился катер. Забрал приготовленные плоты и отправился дальше. Когда жили на острове, Ваня часто смотрел в сторону Каменной гряды, но знакомой высокой лодки-карбаса больше не видел.

В лагерь они вернулись вовремя: не успели причалить, как задул ветер и озеро вздыбилось, во всю ширь загуляли волны. Пошел нудный дождь. Ваня и Андрей почти не вылезали из палатки ихтиологов. Виктор Викторович часто выходил на берег и озабоченно смотрел на ламбу. Далеко отсюда, за островом, поставлены сети. Давно пора их вытаскивать, а погода не дает…

И как часто бывает в этих краях, дождь внезапно кончился, облака разбежались в разные стороны и засияло долгожданное солнце. Ваня с Виктором Викторовичем тотчас отправились проверять сети. Андрей с Верой Хечековой на другой моторке поплыли разыскивать свой буй. Андрей гордо сидел на корме и держал в руке румпель. За Ваней ему не угнаться: на «Казанке» мотор «Москва», а у Андрея всего-навсего «Ветерок».

Отыскав красный флажок, Андрей привязал лодку к бую и стал помогать Вере Хечековой опускать в воду термистер: толстые алюминиевые трубки, навинчивающиеся друг на дружку до тех пор, пока не коснутся дна. Чтобы трубка шла перпендикулярно к поверхности, первые три метра собирают над водой и опускают, а затем сверху навинчивают секцию за секцией. Этим прибором измеряют температуру воды на различных глубинах. Когда под воду ушло почти девятнадцать метров трубки и конец ее воткнулся в илистое дно, неожиданно в одном место нарезная втулка полетела и длинное колено осталось в руках девушки. А термистер, соединенный лишь тонким электрическим проводом, был на дне.

— Что же теперь делать, Андрюша? — чуть не плача, сказала Вера Хечекова. — Злата Дмитриевна меня убьет… Это единственный наш термистер, а без него мы, как без рук.

— Чего-нибудь придумаем, — сказал Андрей.

Он попробовал оставшимся концом трубки нащупать термистер, но ничего не получилось. Трубка тяжело ворочалась в глубине и ни за что не задевала. Тогда он лег на корму и стал вглядываться в прозрачную глубину. Черный провод отвесно уходил в воду. Где-то далеко в зеленоватой мгле смутно виднелся увеличенный белый ствол термистера.

— Попробуем захватить петлей, — сказал Андрей.

Но веревочная петля скользила вниз по проводу, не задевая термистер. Андрей попробовал осторожно потянуть за провод, но Вера Хечекова всполошилась.

— Оборвется — и тогда нам не спасти прибор!

Андрей задумчиво посмотрел за борт. Свинцово-зеленоватая вода холодно блестела. Со дна через равные промежутки выскакивали на поверхность черные пузыри и с тихим звоном лопались.

— Выход только один, — сказал Андрей и стал стягивать с себя куртку.

— Хочешь нырнуть? — уставилась на него Вера Хечекова. — А если простудишься? Меня Валя убьет…

— Какая разница? Так или иначе вас сегодня убьют, — усмехнулся Андрей. — Или Злата Дмитриевна, или моя кровожадная сестра.

Вера Хечекова опустила большой термометр в деревянной оправе в воду и, подержав немного, взглянула на него.

— Тринадцать градусов… Это очень холодно.

— Не час ведь я там буду сидеть? — сказал Андрей. — Накину петлю на трубку, затяну — и назад.

Термистер надо было достать, и он это отлично понимал. Оттого, что нужно было нырять в холодную воду, никакой радости не испытывал. На его месте Ваня, не задумываясь, бросился бы в воду. И сделал бы это с удовольствием. Любое приключение для него — находка.

Раздевшись до трусов, размотал нейлоновый шнур. Один конец протянул Вере, второй взял в зубы. Сначала хотел ногами вперед соскользнуть в воду, но, коснувшись ступнями поверхности, передернулся, кожа покрылась мелкими пупырышками.

— Может, не стоит, Андрюша? — сказала Вера. — Чего-то боюсь я.

— Мне надо бояться, а не вам, — засмеялся Андрей и прямо из лодки нырнул головой вперед.

Вцепившись в борт обоими руками, девушка с тревогой пристально всматривалась в воду. Она видела смуглую спину и ноги отвесно уходящего в глубину мальчишки. Вот он коснулся рукой белой трубки, пузырьки со дна побежали быстрее. Один за другим. Шевеля ногами и извиваясь, Андрей стал двигать руками. Черные волосы на голове стояли торчком и медленно шевелились.

Наконец ныряльщик оторвался от трубки и, сгибаясь и загребая руками, быстро пошел наверх. С шумом и брызгами вынырнул и, не мешкая, вскарабкался в лодку.

— Вс-се в п-порядке, — стуча зубами и тяжело дыша, выговорил он. — Можно вытаскивать.

— Ох, и отчаянная ты головушка!

Вера Хечекова обтерла его жестким вафельным полотенцем, затем стала растирать спиртом.

Андрей морщился от неприятного больничного запаха спирта, но терпел. Тело его покраснело, защипала ссадина на локте, зато прошел озноб и стало тепло. Он быстро оделся.

Когда из воды показался вытащенный за веревку термистер, обрадованная Вера Хечекова обняла мальчишку и поцеловала в щеку.

— Ну вот еще! — даже покраснел он. — Телячьи нежности…

Термистер нужно было ремонтировать, и они отправились в лагерь. Когда лодка причалила, темные волосы на голове Андрея уже высохли.

Немного погодя пристали к берегу на своей быстроходной «Казанке» Виктор Викторович и Ваня. В лодке лежали сваленные в кучу мокрые сети с запутавшейся рыбой. Сейчас предстоит им разбирать весь этот огромный зеленый ком с уловом, тиной и водорослями.

— У нас термистер сломался, — сообщил Андрей.

— Вот что, быстро сети переберем — и на лодке в баню, — сказал Ваня. — Я уже две недели не парился.

Андрея так и подмывало сказать, что он сегодня в озере выкупался, но сдержался. Вытащив лодку подальше на берег, помог Вере Хечековой выгрузить оборудование и побежал в свою палатку.

— Ты куда? — крикнул Ваня. — А сети как же?

— Сейчас, — отозвался Андрей.

Надо же ему переодеться! Трусы-то мокрые…

16. БЕЛЫЙ ГОРОД

В такой бане мальчишки еще никогда не мылись. Кругом одно дерево. Две гигантские бочки с горячей и холодной водой, деревянные шайки. Даже ручки на дверях были деревянные. В бане крепкий парной дух с примесью разопревшего дерева и березового веника. Ваня и Андрей поначалу вместе со взрослыми забрались на горячий полок в парную, но долго выдержать там не смогли и под гогот распарившегося Ивана Николаевича вылетели из обжигающей парной в моечную.