и выключил камеру. Организуйте патруль»?
– Это нелишне задокументировать.
– Ты, видно, забыл, как тут все заведено. Я еще не успею вернуться домой, как мои сотрудники расскажут об этом курьеру и волонтерам, а те, в свою очередь, начальнику, соседу, коллеге и так далее. Сплетня будет у всех на устах. Очень в стиле Южной Дакоты.
Развернувшись в седле, Лил окинула взглядом участок, откуда они приехали.
Вернувшись в лагерь, она распаковала маленький ноутбук, села на раскладной табурет и принялась за работу. Куп остался у своей палатки, включил походную плитку и сварил кофе. Он уже забыл, какое это удовольствие – варить кофе на походной плитке, ощущать его вкус. Он сидел, наслаждаясь кофе, наблюдая за тем, как вода в ручье борется с преградами, прокладывая себе путь через камни и лед.
Судя по звукам, доносившимся от палатки Лил, она активно вела переговоры. Говорила по рации, обмениваясь с кем-то координатами и данными.
– Если ты поделишься кофе, чтобы мне не пришлось готовить его прямо сейчас, я поделюсь своей тушенкой! – крикнула она, кивком приглашая его подойти. – Это не готовые консервы из магазина. Это рагу моей матери.
Он отпил кофе, поймал ее взгляд и ничего не сказал.
– Помню, я придерживалась другого мнения, но это было глупо. К тому же ты меня больше не раздражаешь. Пока что.
Поднявшись, она поставила ноутбук на табурет и полезла в седельную сумку за пакетом с тушенкой.
– Это хорошая сделка.
С этим было трудно поспорить. В любом случае он хотел посмотреть, что она делает на компьютере. Он налил вторую чашку кофе, приправил ее специями – так, как раньше нравилось Лил, – и подошел к ее палатке.
* * *
Они пили кофе, стоя на заснеженном берегу ручья.
– Камера удаленно подключена к компьютеру. Когда она активирована, мы получаем с нее сигнал вместе с видео.
– Чудеса.
– Это дело рук Люциуса. Он наш штатный гений-ботаник. Через него можно передать привет твоим бабушке и дедушке, если ты захочешь узнать, как у них дела. Пока что я попросила его либо самому позвонить им, либо передать через Тэнси, что мы в походе. Погода нормальная, так что все должно быть хорошо.
Она повернула голову. Их взгляды встретились, и они какое-то время не отводили глаз. Что-то успело громко ухнуть в его груди, прежде чем она отвернулась.
– Хороший кофе, – сказала она. – Пойду покормлю лошадь, а потом подогрею рагу.
Она ушла к себе, оставив его у ручья.
* * *
Лил вовсе не хотела чувствовать то, что ощущала сейчас. Ее раздражало и расстраивало, что она не может просто отгородиться или отказаться от нежеланных ощущений.
Что с ним происходит? Его внешнее поведение было верхушкой айсберга, а под ним – тень того самого, хорошо знакомого ей Купера. Его злость и печаль беспокоили ее по-настоящему.
Но она напомнила себе, что ее чувства – это ее проблемы.
«Не так ли чувствовал себя Жан-Поль? – спросила она себя. – Хотеть взаимности, нуждаться в ней и не получать взамен ничего настоящего?» Ей следовало бы надрать себе задницу, что она внушает кому-то подобное ощущение беспомощности и бессилия.
Может быть, осознание того, что она все еще любит Купера Салливана, и было тем самым способом надрать себе зад. Бог свидетель, это было больно.
Жаль, что она не может просто взять и уехать, как поступил Жан-Поль. Здесь вся ее жизнь: семья, призвание… и сердце. Так что придется смириться.
Накормив и напоив лошадь, она подогрела рагу.
Над землей сгустились сумерки, когда она принесла Куперу его тарелку с ужином.
– Думаю, достаточно горячо. Ну а я еще работаю, так что…
– Хорошо. Спасибо. – Он взял тарелку и вернулся к чтению своей книги при свете тусклой лампы и слабом отблеске горелки на плитке.
В сумерках вниз по течению передвигались муловые олени – они шли на водопой. Лил могла видеть их движения и тени, слышать шорохи и удары копыт. Она взглянула на экран компьютера, но на пастбище пока не было никакого движения.
Когда взошла луна, Лил унесла ноутбук и фонарь в палатку. Оставшись в одиночестве, она слушала звуки ночи, музыку дикой природы. Одной было лучше, ведь вдвоем с Купом она остро ощущала еще большее одиночество. В ночную симфонию вкрались рык хищника и крик преследуемого им животного. Она слышала фырканье своей лошади и похрапывание, доносившееся из палатки Купа.
«Столько звуков вокруг», – думала она. А двое людей на одном пятачке пространства не обменялись ни единым словом.
* * *
Она проснулась незадолго до рассвета, уверенная, что компьютер подал сигнал. Но, взглянув, увидела лишь пустой экран. Приподнявшись со спального места, Лил обратилась в слух. За пределами палатки что-то прошмыгнуло; скользнула незаметная тень – это был человек. В темноте Лил разглядела ружье и пистолет с транквилизатором. Поразмыслив, взяла пистолет и крепко сжала его в руке.
Она медленно отодвинула завесу палатки и огляделась. Даже в полной темноте она узнала фигуру Купера – но, выходя наружу, пистолет все-таки прихватила.
– В чем дело?
Он жестом велел ей молчать и так же, без звука, велел ей вернуться в палатку. Проигнорировав это, она двинулась ему навстречу.
– Что случилось?
– Здесь кто-то был. Прошел в том направлении.
– Это могло быть животное.
– Нет. Должно быть, он услышал, как я открываю палатку. Он смылся, и быстро. Что это, черт возьми, такое? – спросил он, указывая на пистолет с транквилизатором.
– Это для иммунизации. Усыпит в том числе и человека, если потребуется. Я слышала твое приближение, но не была до конца уверена, что это ты.
– Действительно, ведь могло быть и животное.
– Да ладно, ты же разбираешься в этом не хуже меня, – процедила она сквозь зубы. – А вот это для чего, скажи-ка? – спросила она, заметив в его руке револьвер.
– Для иммунизации.
– Господи, Купер…
Не удостоив ее новой репликой, он вернулся в палатку, вынес фонарь и протянул ей:
– Читай следы.
Она посветила фонарем на близлежащие сугробы:
– Так… это ты, скорее всего, выходил из палатки, чтобы опорожнить мочевой пузырь.
– Угадала.
– А вот еще один набор следов, идущий с другой стороны ручья, в эту сторону. Идем. Движется на север, скорее всего бегом или, по крайней мере, в хорошем темпе. – Она вздохнула. – Возможно, это браконьер. Кто-то собирался устроить охотничью засидку, заметил лагерь. Но, черт возьми, следы похожи на те, что у клетки. Это может быть браконьер… С весьма странным чувством юмора.
– Может быть.
– Ты, наверное, все еще мыслишь как коп или частный детектив: видишь в каждом подозреваемого. И ты наверняка думаешь, что у меня были бы проблемы, не будь здесь тебя.
– Ого, ты читаешь не только следы, но и мысли!
– Я знаю, что делать. Поверь мне, ты бы не был в восторге, получив удар одним из этих транквилизаторов. И поверь мне, я могу за себя постоять. Я справляюсь с этим уже долгое время. – Лил сделала паузу, чтобы смысл сказанного дошел до него. – Но в конфликтах я ценю количественное преимущество. Я не дура.
– Лучше задайся вопросом, как он двигался так быстро – прямо по тропе и в полной темноте. Луна зашла. Сейчас уже светает, но была темень хоть глаз выколи.
– Его глаза адаптировались к темноте, или у него с собой инфракрасный фонарь. Скорее всего, последнее, если он разведывает