У могилы стояла почетная стража Соламнийских Рыцарей – честь, которая чрезвычайно редко оказывалась тому, кто не принадлежал Рыцарству.
Свежепосаженное деревце трепетало на ветру, выглядело потерянным и несчастным. Люди произнесли слова, лежавшие у них на сердце, отдавая дань уважения покойному. Рыцари торжественно отсалютовали мечами, и на этом церемония окончилась. Все разошлись.
Таверна была закрыта для посетителей в первый раз с тех пор, как один из красных драконов сорвал и сбросил ее с дерева во время Войны Копья. Друзья Лауры предложили побыть с ней в эти первые, самые грустные часы одиночества, но она отказалась, сказав, что плакать лучше наедине с собой. Повариху она отправила домой – та была в таком состоянии, что немногие кушанья, которые ей удалось приготовить, были щедро политы ее слезами и солить их совсем не понадобилось. Что касается овражного гнома, то он все это время прорыдал в углу, куда рухнул, едва услышав о смерти хозяина, и только недавно, к большому облегчению всех присутствующих, заснул, все еще продолжая тихо всхлипывать и стонать.
– До свидания, Лаура. – Тас протянул руку на прощание. Они с Герардом уходили последними, так как кендер отказывался тронуться с места до тех пор, пока не ушел последний гость, чтобы уж окончательно убедиться в неправильности всего происходящего. – Похороны прошли очень мило. Не так мило, конечно, как те, другие, но что тут сделаешь. Я и вправду не понимаю, что тут все-таки произошло. Наверное, из-за этого Карамон и попросил сэра Герарда отвезти меня к Даламару. Я, пожалуй, соглашусь поехать; вот только не знаю, что скажет Фисбен, хотя, по-моему, такое важное дело нельзя назвать праздношатанием и лоботрясничаньем. Ладно, до свидания. Спасибо.
Лаура смотрела на кендера. Теперь в нем не осталось и следа той веселости, которую он излучал, когда явился к ним. Сейчас он выглядел очень несчастным. И Лаура неожиданно присела и крепко обняла его.
– Я верю, что ты тот самый Тассельхоф, – сказала она тихо, но уверенно. – Спасибо тебе за то, что пришел. – Тут она крепко прижала к себе его маленькое тельце, а затем вскочила на ноги. – Заприте двери, когда будете уходить, хорошо, господин Герард? – попросила она и выбежала из комнаты.
В таверне было тихо, только чуть слышно шумели листья на валлине и поскрипывали ветки. Никогда еще здесь не было так пусто. Оглядываясь вокруг, Тас вспоминал тот давний вечер, когда они все собрались здесь после пятилетней разлуки. Он видел перед собой Флинта и слышал его ворчливый голос. Карамон стоял рядом со своим близнецом, готовый в любую минуту броситься на его защиту. А острый взгляд Рейстлина внимательно следил за всем, что происходило вокруг. Тас даже снова услышал, как поет Золотая Луна свою чудесную песню.
Синим пламенем вспыхнул жезл
И обоих унес с собой.
Над степями ветры гудят.
День предзимний все холодней.
note 2
– Все ушли, – пробормотал Тас и почувствовал, как к глазам снова подступают слезы.
– Пойдем-ка, – окликнул его Герард. Придерживая Таса за плечо, рыцарь повел его к двери.
Там он чуть придержал кендера и велел ему выгрузить из карманов и сумочек все, что случайно там оказалось, и затем сложил на барной стойке аккуратную кучку вещей, которым предстояло дожидаться своих владельцев. Проделав все это, он снял с гвоздика у двери ключ и, когда они вышли на лестницу, запер за собой дверь. Затем он повесил ключ снаружи, туда, откуда его мог взять припозднившийся путник, нуждавшийся в ночлеге, и Герард с Тасом стали спускаться по лестнице.
– А куда мы пойдем? – оживился Тас. – А что у тебя в руках? Можно я посмотрю? Ты ведешь меня к Даламару, да? Я ужасно давно его не видел. А ты знаешь историю про то, как мы впервые встретились с ним? Хочешь расскажу? – И, не дожидаясь ответа, начал: – Один раз мы с Карамоном…
– Немедленно замолчи! – Голос Герарда звучал строго. – Твоя болтовня действует мне на нервы. А на твой вопрос я могу ответить. Мы идем в гарнизон. Что же касается свертка у меня в руках, то, если ты попробуешь к нему прикоснуться, я тут же проткну тебя мечом.
Больше рыцарь за всю дорогу не вымолвил ни слова, хоть Тас и наседал на него с вопросами. Сначала Непоседа ждал ответов, потом стал высказывать собственные догадки, а Герарда просил лишь отвечать, правильны они или нет. Пусть он хотя бы намекнет. То, что у него в свертке, наверное, походная бутербродница? Или нет? А оно больше, чем бутербродница, или меньше? А может, это кошка? А может, кошка в бутерброднице? Все было без толку. Рыцарь отмалчивался. Но кендера держал крепко.
Вскоре они добрались до гарнизона соламнийцев. Стража сухо приветствовала Герарда. Тот, не отвечая на их приветствие, объявил, что ему необходимо видеть Повелителя Щита. Стражники, входившие в личную гвардию Повелителя Щита, сказали, что Его Светлость только что вернулся с похорон и приказал его не беспокоить.
– А в чем, собственно, дело? – спросил один из стражников.
– Дело сугубо личное, – был ответ. – Передайте Его Светлости, что оно должно быть решено в соответствии с предписаниями. И что оно не терпит отлагательств.
Один из стражников удалился. Вскоре он вернулся и сухо объявил, что Герард может встретиться с Его Светлостью.
Тот двинулся с места, таща за собой Тассельхофа.
– Одну минуту, господин. – Стражник преградил ему дорогу. – Повелитель Щита не давал никаких указаний насчет кендера.
– Этот кендер вверен моим заботам, – возразил рыцарь, – приказом самого Повелителя Уоррена. И этот приказ не отменен. Разумеется, я охотно оставлю его с вами, если вы гарантируете, что в мое отсутствие – а оно может продлиться несколько часов – он не совершит ничего дурного и по-прежнему будет здесь, когда я вернусь.
Стража заколебалась.
– Он будет счастлив рассказать вам о своих встречах с магом Даламаром, – сухо добавил Герард.
– Забирай его.
Так Тас в сопровождении почетного рыцарского эскорта проник за ворота гарнизона, который представлял собой несколько зданий, огороженных высоким деревянным, заострявшимся кверху штакетником. Внутри гарнизона размещались конюшни, небольшой полигон для занятий лучников и несколько зданий. Гарнизон не был большим, поскольку вел свое происхождение от караулки, предназначенной для почетной стражи Усыпальницы Ушедших Героев, но теперь он подвергся некоторому расширению. Его занимали рыцари, которым, возможно, предстояло стать последним рубежом обороны Утехи в случае нападения Берилл.
Уже давно Герард думал (и эта мысль даже воодушевляла его), что дни его постылых дежурств около Усыпальницы сочтены, так как битва с драконом неминуема. Говорить об этом не полагалось, прямых доказательств того, что Берилл готовится напасть на город, не было, и провоцировать ее никому не хотелось. Но эта таинственность ни в коей мере не мешала соламнийскому командованию разрабатывать стратегию и тактику обороны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});