Читать интересную книгу Славия. Паруса над океаном (СИ) - Александр Белый

Подойдя немного ближе к материку, увидели удивительную картину: сначала появились водяные фонтаны, извергаемые двумя-тремя, затем, десятками и сотнями морских животных темно-коричневого окраса и грандиозных размеров. Океан бурлил брызгами от взмахов хвостов и акробатических прыжков этих величественных исполинов. Их массовое появление нас даже испугало и некоторые корабли стали рыскать и вываливаться из кильватерного строя. Только опустив и подняв вымпел, приказывающий держать строй как в бою, смог соблюсти порядок движения.

Собственно, гладкие усачи прибывают к берегам Южной Африки для рождения и воспитания своих детенышей. Я об этом вроде бы как помнил, но забыл. А вообще, китобойный промысел, как и любая другая охота, дело грязноватое и слегка вонючее, но исключительно прибыльное и нужное как самому княжеству, так и для торговли с Европой. Значит, беру этот вопрос на заметку и через компанию «Новый мир» обязательно поставлю на реализацию. Можно начинать даже в этом году. Не сейчас прямо, а к концу октября, когда подрастет китовый молодняк и они станут разбредаться по океану. Вон, шхуны придут с переселенцами на Канары, да и отправятся сюда на промысел, пусть ребята тоже зарабатывают хорошие деньги. А вообще, на будущее нужен будет целевой китобойно-рыболовецкий флот. И пограничный — отлавливать и захватывать всяких разных пришлых, незачем шляться по МОИМ территориальным водам. Впрочем, правильно вооруженная эскадра шебек с этим управиться без труда, вот и самостоятельно окупит затраты на свое содержание.

Сейчас не спеша мы шли по спокойной, в отличие от западного побережья воде вдоль пустынного, укрытого частыми лесами, восточного берега материка. Коль начались леса, значит, в той истории этот район назывался Квазулу-Натал, а немного дальше (миль двести-триста на север, точно не знаю), должен быть глубокий залив, где в будущем могли построить большой портовый город Дурбан. В нем я никогда не бывал, но карта страны в мозгах сидит крепко, и вскоре этот залив мы обязательно увидим.

Наконец, берег стал резко теряться и заворачивать влево, а глазам открылась глубокая, просторная, но совершенно пустынная бухта. В принципе, так и должно быть, первые европейцы здесь объявились только в середине девятнадцатого века. Правда, аборигены племен банту встретили их далеко не приветливо, тем более, что они высадились на территории клана зулусов, организованного вождем одного из наиболее воинственных племен по имени Зулу в начале восемнадцатого века. С момента создания клана и до появления первых белых людей, племя объединилось и выросло с двадцати тысяч человек до трехсот тысяч, а его армия — из пятисот воинов до пяти тысяч.

Неплохо было бы высадиться в этой бухте сейчас, когда еще не родился воин по имени Зулу и навести шороху, уж больно привлекательно это место для строительства верфи и ведения сельского хозяйства. Однако, лет десять воздержусь, маленькой колонией во враждебном окружении жить невозможно, сначала нужно подготовиться. Уж очень непримиримое и воинственное племя, мужчины которого единственным достойным делом считали для себя охоту и войну, и никакой другой работы не признавали. Их даже великий Сесиль Родс[25] до конца не смог победить, разве что только к середине двадцатого века с помощью современных вооружений, общими усилиями режима апартеида смогли загнать в резервацию — бантустан Квазулу-Натал. И то ненадолго, всего лишь на пятьдесят лет.

Итак, пойдем дальше, еще миль на триста севернее. Вот там будет одна из самых удобных, живописных и великолепных во всех отношениях бухт, расположенных на Африканском континенте. В ней в середине восемнадцатого века была заложена португальская крепость Лоуренсу-Маркеш, которая в последствии, станет одним из красивейших городов Африки и столицей колонии. Это будет крупнейший город-порт с развитой металлургической, машиностроительной, деревообрабатывающей, рыбоконсервной и пищевой промышленностью, отличной автомобильной и железнодорожной транспортной развязкой, ведущей вглубь материка и соединяющей все значимые промышленные центры ЮАР, Мозамбика, Свазиленда, Зимбабве и Ботсваны. Правда, большая часть Мозамбика и вся Зимбабве мне не надо, не проглочу, а вот от всего остального нет, не откажусь.

В середине семидесятых годов двадцатого века с этим прекрасным городом и вполне развитой страной случилась та же беда, что и со всеми другими странами, получившими независимость при военной и идеологической поддержке Советского Союза, и им же созданных, так называемых фронтов освобождения. Столицу вновь созданного государства Мозамбик переименовали в Мапуту, но дело не в этом, в город вошли сменившие португальских солдат негры с чувством вседозволенности и автоматами Калашникова в руках, которые их сразу же активно стали использовать по прямому назначению, и в первую очередь, по мирному бледнолицему населению.

Грамотная администрация, учителя, врачи, профессура университетов, инженеры промышленных предприятий, даже из числа оставшихся в живых этнических португальцев, были выдавлены из страны немедленно. Кроме того, новое марксистское руководство, социалистическим планированием с первых же дней независимости утопило финансовую систему, остановило промышленное производство, спровоцировало застой экономики и массовую безработицу.

Как это ни странно, но падение страны в пропасть было остановлено со смертью донора, когда новые постсоветские правители перестали задаривать национальными богатствами, созданными советским народом всяких негритянских людоедов, а начали класть их в собственный карман. Вот тогда-то более умный вождь съел своего противника и прекратил гражданскую войну, так как подпитывать ее стало некому, и начал приглашать в страну умных людей и богатых инвесторов, в том числе японцев и китайцев.

Восстанавливалась страна много лет. Собственно говоря, лично я столицу красивой видел только на картинках, снятых еще до ее переименования. А в середине девяностых, когда добирался в Преторию через национальный аэропорт Мапуту, то нашел этот город грязным и загаженным, даже белый камень, из которого были построены исторические дома, соборы и небоскребы, выглядел серым. Да, тогда была зимняя мрачная погода, но погода к мусору на улицах и битым окнам в городских домах никакого отношения не имеет. Не правда ли? Кстати, на государственном гербе Мозамбика изображены боевой топор, автомат Калашникова и пятиконечная красная звезда.

Обширная и тихая бухта стала видимой еще издали. Она вклинивалась вглубь материка миль на восемнадцать, и только через час, после того как мы в нее вошли, можно было рассмотреть нужный нам берег. По ее левую сторону все побережье, от края и до горизонта в сторону тропиков, плотно заросло лесами. Было его меньше, чем в Квазулу-Натал, но породы здесь тоже ценные. По крайней мере, сипо и макоре[26] есть. И если древесина макоре излишне твердая, плохо обрабатывается и тупит инструмент, то сипо — именно то, что нужно для обшивки корпуса корабля, даже лучше, чем европейский дуб.

По центру побережья бухты и ее правой стороне, было пустынно, росли только кустарники и какой-то тростник. Именно на этом месте отныне будет стоять город Лигачев.

Португальцы начали осваивать Мозамбик с начала шестнадцатого века. В устье реки Замбези и на ее левом берегу, они построили опорные форты, которые служили, в основном, для развития торговли с Индией. В этот залив они пришли в середине восемнадцатого века, но по некоторым сведениям, небольшая португальская колония объявилась намного-намного раньше, еще в веке семнадцатом. Правда, просуществовала она недолго и была уничтожена аборигенами. Что такое несколько десятков воинов против пары сотен воинственно настроенных дикарей? Кончился порох для мушкетов — кончилась и колония, удалось спастись на шхуне только небольшой части команды. Вот и проверим, произошло уже в истории такое событие или еще нет.

Впрочем, мне это безразлично, теперь здесь — моя земля! Теперь здесь будет только по-моему, или она на некоторое время превратиться в полигон для испытания оружия. И нет в том ничего страшного, наоборот, это дело даже нужное, ведет к ускорению прогресса и развитию промышленного производства.

Длинный скальный выступ, уходящий далеко в море и представляющий собой природный причал, позволил удобно пристать всем семнадцати кораблям, ни одному из них не довелось болтаться на рейде. Первым выгрузился вооруженный десант в составе четырехсот сорока бойцов и казаков под предводительством Ивана Тимофеевича. Здесь уже он первым сошел на берег и зачистку территории решил возглавить лично.

Рассыпавшись цепью, они прошли прибрежную полосу, густо поросшую кокосовыми пальмами, и вошли в реликтовый лес. Я же расположился на высоком квартердеке и на развернутой карте, нарисованной по памяти, уточнял контуры берегов и координаты залива. Сейчас уже четко ориентировался в пространстве и знал по памяти из той жизни направления движений всех шести будущих экспедиций.