А как насчёт канализации и муаров?
Согвин выпрямился и вопросительно взглянул на Ильминга. Тот пожал плечами и сказал:
— Не понимаю, о чём он говорит.
— Ах, не понимаешь? — Дилль от негодования вскочил со скамьи и обвиняюще ткнул в Ильминга пальцем. — А по чьей милости я оказался в канализации?
— Ты был в городской канализации? — Согвин нахмурился. — Я же тебе велел держаться от неё подальше.
— Был! — рассерженный Дилль совсем забыл, что собирался утаить этот факт. — Меня туда Ильминг столкнул.
— Ильминг? — Согвин помрачнел.
— Я? — его помощник недоумённо развёл руками. — Но я ничего не делал. Я этого адепта не видел с тех пор, как он ушёл из зала. Не понимаю, почему он решил, что я его куда-то толкал?
— А кто это ещё мог быть? — запальчиво воскликнул Дилль. — Сначала ты меня толкнул, когда я смотрел вниз, а потом зажёг надо мной магический световой шар, чтобы побольше муаров набежало. Кто бы это ещё мог сделать, кроме тебя? Уж всяко не Согвин — он-то не маг. А больше никого тут и не было.
Согвин и Ильминг переглянулись, и главный сборщик с озадаченным видом почесал за ухом.
— Вообще-то прошлой ночью сюда приходил мастер Гвинард с инспекцией. Говорил, что после очередного эксперимента в сборник ушли особо ядовитые отходы, и он хочет лично убедиться, что никакой реакции не случилось. Убедился, что всё нормально, и ушёл.
Теперь уже Дилль озадаченно принялся чесать голову. Мастер Гвинард? Тот самый «маг-одуванчик», который накладывал заклинания боевой ярости на драконоборцев. Мастер водной и воздушной стихий, а также мастер магии металла. И кроме всего прочего, наставник Теовульфа, который все уши Диллю прожужжал о том, какой мастер Гвинард замечательный. Вот так дела!
У Ильминга хотя бы мотив есть — он ведь считает Дилля виновником своей беды. Это если предположить, что бывший мастер-маг пытался укокошить непревзойдённого и неподражаемого победителя дракона. А вот чем он мог насолить мастеру Гвинарду — второму человеку в Академии после гроссмейстера Адельядо, Дилль так и не смог придумать.
Глава 12
* * *
Наутро Дилль почувствовал себя плохо. Голова раскалывалась, в горле першило, глаза слезились, а из носа текло, как с крыши в оттепель. Ночное путешествие по холодной вонючей жиже и последующая прогулка по заледенелому городу сделали своё дело — Дилль простыл.
Само собой, немедленным результатом явился очередной поход к смотрителю Криану — это постарался архимаг Сигус. Наставник по риторике, как уже выше упоминалось, терпеть не мог нечленораздельного бурчания, а именно такие звуки издавало простуженное горло Дилля, когда он попытался повторить сказанное учителем.
— У бедя дасборг, — объяснил Дилль Сигусу.
— Тогда что ты здесь делаешь со своим насморком? — хмуро поинтересовался наставник. — С таким произношением ты только что вместо правила постановки слов едва не произнёс команду на расстановку столов. Ну-ка, марш отсюда!
— Гуда?
— Дуда, — передразнил его Сигус. — Не умеешь сам лечится — дуй к врачевателям. Земельщики сегодня всем факультетом на полевых испытаниях, поэтому иди к водникам — там тебя живо на ноги поставят. А чтобы в следующий раз в таком виде на моих занятиях не появлялся, вот тебе талон к смотрителю.
На амулете Дилля зажёгся очередной красный огонёк, после чего он отправился на поиски врачевателей. Поплутав по коридорам и спросив дорогу у незнакомого магистра, он добрался до высокой деревянной двери с вырезанными на ней волнами и надписью «Лаборатория водной магии». Буквы красиво переливались всеми оттенками синего цвета, поэтому Дилль не сразу обратил внимания на другую надпись — «Вход разрешён только адептам водного факультета».
Пока он раздумывал, стучать или нет, дверь распахнулась, и перед Диллем оказался не кто иной, как мастер Гвинард собственной персоной. Тот самый, который, возможно, пытался прикончить его в лабиринте сборника. Высший маг уставился на незваного гостя в оранжевой мантии, ничем не показав, что знает его.
— Ты ошибся, огненный факультет в другой стороне.
— Я бростыл, г вам бослали.
— Но ты же с огненного факультета, — недоумённо сказал Гвинард.
— Да. Архимаг Сигус г вам бослал, — повторил Дилль.
— Ничего не понимаю! — раздражённо проговорил старый маг. — Мейс! Ну-ка, иди сюда.
О, нет, только не это! Не хватало ещё попасть в лапы к Мейсу! Дилль буркнул «Бростите, я ожибся» и совсем уже собрался удрать, когда за спиной мастера Гвинарда замаячил красавчик Мейс.
— Что желаете, мастер? О, какая встреча! — породистое лицо Мейса расплылось в фальшивой улыбке. — Сам великий драконоборец к нам пожаловал.
— Мейс, он утверждает, что простыл, и его послали к нам.
— Замечательно, мастер. Разрешите, я им займусь? Вы же говорили, что мне нужно больше практики.
— Да? Ну, займись.
— Пройдёмте, пациент, — с преувеличенной вежливостью сказал Мейс, освобождая проход, а мастер Гвинард с недовольным видом указал Диллю, куда идти.
Деваться было некуда, и Дилль переступил порог. Оказалось, лаборатория водного факультета занимала огромную площадь. Зал с высокими потолками, вдоль стен заставленный шкафами с книгами, свитками и какими-то механическими приборами. Великое множество столов наводило на мысль об общем зале столовой, но в отличие от академического храма чревоугодия, здесь на столах было всё, кроме еды. И повсюду — и на столах, и на полу стояли разнообразные сосуды с жидкостями: в одних жидкость бурлила, в других колыхалась, словно живая, хотя никто её не тревожил. Несколько адептов и магистров о чём-то совещались над немаленьким чаном, исходившим паром, и на Дилля не обратили никакого внимания.
— Нам сюда, — Мейс открыл дверь, почти невидимую меж двух высоченных шкафов. — Проходи, снимай мантию и ложись на кушетку. Сейчас я принесу лекарство и начнём.
Дилль, понимая, что напрасно пришёл сюда, попытался сказать, что у него уже всё хорошо, но его ноги сами собой зашагали в сторону кушетки, обитой ярко-красной кожей. Проклятье, опять кто-то пытается управлять им через этот демонов амулет! Конечно, этим «кто-то» оказался клятый «одуванчик» мастер Гвинард, с безмятежной улыбкой смотревший на Дилля.
— Иди, иди, адепт. Сейчас Мейс тебя подлатает, а потом, раз уж ты сам сюда пришёл, нам нужно будет поговорить.
Невидимые нити, управлявшие им исчезли, и Дилль вновь стал хозяином своего тела. Сердито сопя, он стянул с себя мантию и улёгся на холодную кожу кушетки. Появился Мейс с двумя высокими бутылками, в которых плескались какие-то подозрительного вида маслянистые жидкости. На лице Мейса застыла многозначительная улыбка, явно не сулившая пациенту ничего хорошего. Дилль хотел спросить, чем это его собираются пичкать, но его опередил мастер Гвинард.
— Что это ты принёс?
— Освободительное зелье мастера Этелье, — Мейс потряс бутылкой с жёлтой жидкостью. — У пациентов с простудой скапливается слишком много вредных