– Это как посмотреть, – протянул Глеб. – С одной стороны, может и несколько. А с другой – так и вовсе ни одного не осталось.
– Как это – ни одного? А Танака?
– У Танаки алиби, – заявил Иван и подробно пересказал Эмме все то, что успел сообщить Соколову.
– Ясно, – кивнула Маклеуд, когда Голицын закончил свой рассказ. – Точнее ясно, что ничего не ясно… Ну что ж, – вздохнула она, – пойду обратно к Юннату.
– Э… К Юннату-то зачем? – удивленно вздернул брови Глеб.
– Зачем, зачем… Сказать, что его приказ не выполнен.
– Какой еще приказ? – спросил Иван. – Да, зачем он тебя вообще вызывал-то?
– Расспрашивал о ходе расследования. Вроде как ему откуда-то сверху, – Эмма картинно возвела очи к потолку, – поступило указание взять его под пристальный контроль.
– И что? – задал вопрос Соколов.
– Да что… Орал, как обычно… Что ничего толком не сделано, и вообще как мы допустили – и все такое…
– Да не, что орал – понятно. Я имею в виду: что за приказ-то?
– О немедленном аресте подозреваемого, – со вздохом проговорила Эмма. – Танаки то есть.
– А, понятно, – кивнул Иван.
– Понятно-то понятно… Ладно, пойду опять доказывать, что ни разу не верблюд… – опершись сжатыми кулаками на стол, она медленно поднялась. – Ждите, короче. Скоро вернусь…
Эммино «скоро» затянулось на добрых полтора часа, последние минут тридцать из которых Иван провел в одиночестве: обязанности вахтенного потребовали присутствия Глеба в рубке. Голицын и сам предпочел бы подняться на мостик: планировался довольно хитрый маневр, призванный при удаче сократить их отставание от «Бурка» на пару-другую очков, но сказано было ждать – он и ждал.
Но вот, наконец, дверь кают-компании открылась, и на пороге вновь возникла Маклеуд.
– Что так долго-то? – нетерпеливо поинтересовался Иван.
– Долго? – тихо переспросила девушка. – В следующий раз сам иди к этому идиоту – узнаешь, что, да почему, да отчего…
– Ну, уж нет, – замахал руками Голицын. – Я уж тут как-нибудь…
– Ты тут как-нибудь сейчас пойдешь, – все так же тихо перебила его Эмма, – и поместишь Танаку под домашний арест.
– Ага… Что?! – смысл сказанного дошел до Ивана не сразу. – Как под арест?!
– Молча. И желательно – быстро.
– Да ты… – Голицын едва не задохнулся. – Ты в своем уме?! У него же алиби!
– Од-сун Свар так не считает.
– Плевать, что там считает или не считает Бешеный Юннат! Танака невиновен, это ж теперь ясно! Ты рассказала Юннату про значок?
– Рассказала, – устало кивнула Маклеуд.
– Про то, что Хирото физически не мог его подбросить?
– Разумеется.
– И что так называемое алиби его любимого Злодея строится ровно на тех же аргументах?
– Три раза разжевала.
– И что Юннат?
– Сказал, значит, у Танаки был сообщник. Вольный или невольный.
– Сообщник?! – захлебнулся от негодования Иван. – Кто же это, интересно?!
– Не знаю, – пожала плечами Эмма.
– «Не знаю»! – передразнил ее Голицын. – А кто знает?! Сообщник… Если начинать искать сообщников – все под подозрением окажутся! И Лерка с Лонгом и Баччаном, и Фролов с Мак Мерфи…
– Я не пойму, – голос девушки по-прежнему звучал негромко, словно каждое слово давалось ей с огромным трудом, – ты что, хочешь, чтобы Боголюбова, Лонг и Баччан тоже попали под арест? И к ним до кучи – Гальтиери, Фролов и Мак Мерфи? У Юнната с этим быстро…
– При чем тут я хочу? – осекся Иван. – Лично я вообще не хочу никого арестовывать – по крайней мере, пока чья-то вина не будет доказана. Надо продолжать расследование…
– Внутреннее расследование закрыто решением офицера-наблюдателя, – отчеканила девушка. – Это приказ. Подозреваемый подлежит заключению под арест – это тоже приказ. Дальнейшее – компетенция прокуратуры военно-космических сил Альгера, ее представитель поднимется на борт, как только экзаменационная программа завершится. Вопросы, од-ин?
– Полно! – зло прошипел Голицын. – И первый: кто на «Альге» капитан? Од-сун Свар или, может быть, все-таки некто од-ин Маклеуд?
В ответ Иван ожидал взрыва, даже, наверное, в какой-то мере провоцировал его, но вышло иначе.
– Что ты хочешь услышать? – спросила, тяжело вздохнув, Эмма. – Офицер-наблюдатель имеет право контролировать ведение внутренних расследований. Юннат, мне кажется, и сам рад бы был не лезть в это дело, но ему, похоже, недвусмысленно намекнули, что ответственность на нем. Вот он и закусил удила: разберусь со всеми и накажу кого попало – лишь бы потом никто не смог упрекнуть в бездействии. Думаешь, я не пыталась возражать? Пыталась, еще как пыталась. Итог – два официальных замечания к ряду. Еще бы одно – и здравствуй, отстранение. Оно и черт бы с ним: за кресло я, ты знаешь, не держусь – да и не такое уж оно мягкое, как может показаться со стороны, но на участь Танаки это никак бы не повлияло. Просто вся грязная работа досталась бы Майку – или кого бы там Юннат назначил «и. о.» из моих навигаторов. Спрятаться за их спину? Не в моих правилах. Ну и штрафные баллы «Альгу», опять же… Так что, возвращаясь к твоему вопросу, – голос девушки вновь зазвучал твердо. – Обязанности капитана корвета «Альг» по-прежнему исполняет од-ин Эмма Маклеуд. А обязанности командира силового подразделения означенного корвета, насколько мне известно, исполняет од-ин Иван Голицын. Не так ли? – ее изумрудного цвета глаза, казалось, были готовы прожечь собеседника насквозь.
– Так, – немного растерянно буркнул тот.
– А раз так – делай свою работу, од-ин. В конце концов, арест – это еще далеко не приговор. Пусть официальное расследование закрыто – но никто нам не запрещает продолжать собирать улики – в частном порядке. Сможем вычислить негодяя – реабилитируем Танаку. Не справимся – сами виноваты, но опять же не все потеряно: прокуратура разберется. На нее у Юнната рычагов влияния нет.
– Надеюсь… – процедил Голицын – просто чтобы хоть что-то сказать в ответ.
– Ну, вот и отлично, – кивнула Эмма, справедливо расценив ответ за отсутствие внятных возражений. – Ну, ладно, я пошла в рубку, – проговорила она, бросив быстрый взгляд на часы. – Мне через семь минут вахту принимать. Как закончишь… Как закончишь – поднимайся, обсудим тактику на последнее задание. Есть кое-какие идеи…
Иван рассеянно кивнул.
Серебристая лента браслета беззвучно разомкнулась и, соскользнув с запястья японца, упала в ладонь Ивана.
– Теперь «Шилк», – глухим – чужим – голосом проговорил Голицын.
Танака покорно отстегнул бластер и протянул оружие командиру.
– Отлично, – кивнул Иван, старательно отводя взгляд. – Ну, бывай! – он шагнул к выходу из тесной каютки, отведенной под импровизированную гауптвахту.
– Командир!
Замерев на пороге, Голицын заставил себя оглянуться.
– Командир! – голос японца дрогнул. – Я не виновен!
– Я верю, Хирото, – ответил Иван. – И я… Мы вытащим тебя! – неожиданно для самого себя пообещал он и впервые за сегодняшний день нашел в себе силы взглянуть Танаке в лицо.
В уголках глаз японца что-то блеснуло.
– Спасибо, командир! – выдохнул он.
Помедлив еще секунду, Голицын шагнул в коридор, и дверь за его спиной закрылась.
10
– Десятая вахта завершена. Корабль в режиме полета, обстановка стабильная, прогноз нейтральный. Дежурные навигаторы – курсанты Мейер и Шаофань. Дежурные в технических отсеках – курсанты Боголюбова и Фадеев, дежурные на батарейной палубе – курсанты Андерсон и Гальтиери. Од-ин Маклеуд вахту сдала! – уже привычной скороговоркой выдала Эмма.
– Од-ин Голицын вахту принял! – отсалютовал Иван, отметив про себя, что, случайно или нет, компанию ему в первые – наиболее ответственные – часы сегодняшнего дежурства составит пара лучших навигаторов корвета. – Сколько у нас времени? – поинтересовался он, усевшись в командирское кресло и вполуха выслушав стандартные доклады подразделений – пока что они не имели никакого значения.
– До вскрытия конверта с заданием – пятнадцать минут, если ты это имеешь в виду, – ответила Маклеуд.
– Это, конечно, что же еще?!
Сегодня им предстояло пройти последний маршрут в рамках экзаменационной программы. Отставание от «Бурка», за два последних дня немного сократившееся, несмотря даже на заработанные Эммой официальные замечания, тем не менее составляло ни много ни мало – двадцать девять баллов. Отыграть их все за один перелет – это, конечно, уже что-то из области ненаучной фантастики, но потом ведь еще будет криск… В общем, для «Альга», как дружно убеждали себя и друг друга Эмма, Иван и Глеб, потеряно было еще не все. А если считать иначе – какой смысл тогда вообще запускать двигатели?
– Обрати внимание на третий бортовой канал, – проговорила Маклеуд, облокотившись на высокую спинку его кресла.
Ловким движением пальца Голицын вывел соответствующее изображение на основной экран, в центре которого тут же засветилась маленькая, яркая звездочка.