дочерью. — Потом она будет отдыхать. Она сейчас только и делает, что спит да ест…
— Я могу чем-то помочь? — ставит руки в боки.
— Сходи вниз и чемодан принеси, — отстраняюсь к комоду, на который ставлю переноску. — Иди…
Мирон уходит без единого слова.
Когда возвращается, я уже выхожу с дочерью из ванной комнаты. Мы помылись и готовы кушать. За этим я точно не позволю ему наблюдать.
— Тебе что-то срочно нужно было в чемодане?
— Да нет...
— Просто спровадить меня хотела?
— Да, — признаюсь. — На самом деле… Ульяна еще даже плохо видит. Ей нужна моя забота и молоко, а ты…
— А я не нужен. Я понял. Но я все равно хочу быть рядом.
— Но сейчас я буду ее кормить, так что…
— Я в гостиной подожду, — нагло проходит мимо меня, отказываясь уходить. Он уже и пальто снял. Решил остаться.
— Через пять минут после кормления или даже раньше, она отключится.
— Не страшно, — доносится уже из гостиной. — Делай, что нужно. Я подожду.
Чего подождет — не понятно. Со мной, наверное, поговорить хочет. О чем только?
Вернувшись в комнату и прикрыв за собой дверь, я никуда не тороплюсь. Усаживаюсь в нереально удобное новое кресло и прикладываю малышку к груди. Наевшись, ее сразу клонит в сон. На этот раз прямо сразу.
Уложив ее в кроватку, я еще с минуту наблюдаю за своей принцессой. В этой кроватке она и впрямь принцесса. Надо будет потом еще видеоняню установить. Мирон и ее распорядился привезти. Отличное устройство. Сбережет мне время и нервы.
Бесшумно выхожу из комнаты и так же бесшумно закрываю за собой дверь.
Войдя в гостиную, вижу Мирона на диване, закинувшего ногу на ногу, со смартфоном в руке.
— Кхм… Она поела, теперь спит. Если хочешь на нее посмотреть, то старайся не шуметь. А мне переодеться нужно, — не дождавшись от него ни полслова, я ухожу в спальню, в которой прижимаюсь спиной к двери и теперь слышу стук собственного сердца.
Я и предположить не могла, что будет настолько тяжело… Это что-то неощутимое, медленно отравляющее меня.
Я не хочу, не хочу его видеть…
Но у нас договор. Я должна взять себя в руки.
Со психом переодевшись в легкий свитер и джинсы, я прихожу в гостиную.
Он как сидел, так и сидит.
— Ты не ходил смотреть Улю? — медленно подхожу ближе, а он улавливает каждое мое движение.
— Нет. Ты сказала, что она спит. Не хочу ее разбудить.
— Ясно… — вздергиваю правую бровь и отвожу взгляд.
— Что?
— Ничего… Ты остался, чтобы со мной поболтать. Может, еще ждешь, что я тебя чаем буду поить?
— Лиль…
— Я согласилась на это все, потому что ты не оставил мне выбора, — скрещиваю руки под грудью.
— Зачем ты мне это говоришь... снова?
— Чтобы ты помнил. Я буду постоянно тебе напоминать.
— Я все знаю, Лиля, хоть и не согласен…
— Не согласен с тем, на что уже согласился?..
Тогда Мирон поднимается с дивана и, не отрывая от меня взгляда, двигается в мою сторону. Мне плевать, зачем ему это надо — я ему просто не позволю.
— Не подходи… — резко ретируюсь за другую сторону дивана.
— Чего ты боишься?
— Я ничего не боюсь.
— Тогда не бегай.
— Я просто не хочу, чтобы ты приближался ко мне. Держи дистанцию.
— Хочешь, чтобы я ушел сейчас?
— Хочу, чтобы ты понял, что сейчас мне твоя помощь не нужна. Я не буду работать в ближайшие два года точно. Буду сидеть с малышкой. Я о ней позабочусь. Знаю, как это делать. А ты…
— А я на хрен не нужен. Ты уже говорила.
— Я сделала, как ты хотел, Мирон. Я вернулась!
— Но ты не со мной…
Да сколько можно...
— И никогда не буду! Я думала, что ты уже перестал на это надеяться.
— Не перестал.
— Ну и дурак!
Глава 28.
Спустя три дня...
В тот день, услышав от меня, что ничего не изменилось и меняться не будет — Мирон ушел без единого слова.
Я потом долго плакала в своей комнате, пока Уля спала.
Остановиться не могла. Все лицо красным было.
Еще никогда я так сильно ненавидела себя. Даже тогда, когда была тряпкой, неспособной самой предложить ему развод, такой ненависти к себе не испытывала.
Я расклеилась.
Но сегодня… сегодня проснулась более или менее с ясной головой.
Мы не видимся. Только сообщения мне пишет. Одно и то же. Каждый день. В порядке ли мы. У меня для него тоже всегда один и тот же ответ.
Как могу, так и отвлекаюсь. С Ульяночкой не соскучишься. Но какая же радость заботиться о ней, быть его мамой и самой главным человеком в ее жизни.
Скоро Марина должна подъехать. Она теперь каждый день к нам заезжает. Влюбилась в мою малышку. Да и поговорить нам есть о чем. Темы не кончаются.
Смотрю на свою малышку, спящую после плотного обеда, и... боюсь. Так боюсь за нее. Каждую секунду. Особенно боюсь, когда мы гулять выходим. Но не гулять — не выход. Ульяне нужен свежий воздух. Поэтому мы по возможности ходим вместе с Мариной. Так мне спокойнее.
Когда раздается звонок в дверь, я нервно дергаюсь. Марина должна была позвонить, перед тем как прийти. Это точно не она.
Прикрываю