- Заткнись. Или я выкину тебя от сюда!
Немного придя в себя, он продолжил:
- Ни с чем? А кому я оставил квартиру и дом? От кого я ушел жить к другу с одним чемоданом? Кому я перечислял все эти годы круглую сумму? Да еще содержал лодыря – гуляку сынка, который даже не здоровался с отцом? Кто оплатил все твои пластические сумасшедшие по дороговизне операции? Забыла, дорогая, а? Еще припомним твоих альфонцев да родственничков. Что же ты замолчала? Ты хоть раз работала в своей жизни? Ты хоть представления имеешь, что такое ответственность и сопереживание, кроме себя одной?
- Но эта твоя жена, не пара тебе, она вертихвостка. Я не позволю!
- Не суди по себе, Марина, я устал от тебя. Правда, мне надоели твои проблемы и скандалы. За сына я расплатился сполна, спасибо. Больше я тебе не буду платить, пусть он тебя содержит, большой уже дядя. А если нет, то у тебя есть куча альфонцев, вот и устрой их на работу. А лучше сама поработай, может, будешь и людей простых ценить.
- Ты не посмеешь этого сделать.
- Сделаю, и это моё последнее слово. А Максиму я расскажу всю правду, если выберет твою сторону, то пусть идет. А если будет стараться и работать хорошо дальше в моей команде, то я ему во всем помогу.
- Эта она тебе промыла мозги, да? Ты разве не видишь, что она с тобой сделала?
- Вижу, и очень хочу, чтобы Максим женился тоже, так же как и я, на простой девушке, она ценит то, что имеет.
- Эта роль, дурак, старый.
- Напоследок, когда мы с ней расписались, то она думала, что я простой бедный офисный работник, живущий в старом домишке. А выводы, Марина, сделаешь сама.
После последних слов, мне захотелось плакать. Поэтому иду в столовую, оставляю одного в холле удивленно смотрящего на меня Максима. Всё прояснилось, я рада, что послушала совета Ольги, не то бы еще долго мучилась или , вообще, наломала бы дров и уехала. Слышу, как вышли из кабинета Марина и Станислав Николаевич, взяв у Максима конверт и коробку, последний произнес:
- Максим, я сегодня уже устал, приезжай завтра, необходимо серьезно поговорить.
Максим соглашается и уходит вместе с матерью из дома. Станислав Николаевич вызывает службу охраны, дает новые указания: не впускать более Марину, даже если она с сыном или Игорем, на территорию дома, только предварительно спросив разрешение. Ого, вот это новость! Во мне всё ликует, и успокаивается моя нервная система. Просто слезы льются, то ли нервы, то ли от напряжения, но вовремя не успеваю их вытереть, так как зашел в столовую Станислав Николаевич, усаживаясь за стол. Видимо, мой вид вызвал жалость, раз он мягко произнес:
- Не переживай, больше она не появится в этом доме. А это тебе, чтобы оставалась впредь постоянно на связи.
Беру коробку, которую привез Максим, открываю и вижу дорогущий телефон, даже боюсь его брать. Я в рекламе такой видела, но как его название не запомнила. Станислав Николаевич попросил на ужин десерт из творога, и под предлогом усталости, ушел наверх. Видно, что ему не совсем хорошо, болезнь еще не ушла. Пытаюсь весь вечер разобраться в телефоне, но мне всегда давалась техника с трудом. На подносе ближе к ночи приношу Станиславу Николаевичу горячий чай с его любимым десертом. Он так измучен, должно быть, так же нервничает и сильно переживает. Смотрит новости по телевизору, но взгляд пустой, чужой, холодный. Даже не знаю, как ему помочь, просто молчу и сижу рядом на кровати, а перед уходом в столовую, слышу тихие его слова:
- Не оставляй меня больше так, без предупреждения. Ты как глоток свежего воздуха в этом смраде.
Столько боли я услышала в этих словах или одиночества? Возможно, и ошибаюсь, но проигнорировать не могу, поэтому твердо и уверенно отвечаю:
- Хорошо, я не оставлю вас, пока вы не пожелаете этого.
Позже, когда я вернулась, он уже спал. Это и к лучшему, так как у меня сна не было. Я вся так измучена, столько нового открыла сегодня о Станиславе Николаевиче, так, оказывается, он обо мне думает хорошо, что просто от радости не было сна.
3 августа
Утром меня будят тихие разговоры в столовой. Неохотно потягиваюсь на диване, встаю и иду туда. Светлана Ивановна уже приготовила завтрак и кормит Станислава Николаевича, который был побрит и одет в спортивный свежий костюм. Понимаю, что уже десять часов и давно пора встать, но просто здороваюсь и сажусь рядом с мужем. Мне ставит Светлана Ивановна кружку с горячим кофе.
- Ты опять на тренировку не поехала?
Ну, вот, вернулся прежний Станислав Николаевич, который будет меня контролировать и отчитывать во всем. Неохотно и тихо отвечаю:
- Проспала.
- Постарайся не пропускать, сама понимаешь, что необходимы регулярные занятия, тогда только будет польза.
Молча встаю и иду наверх, переодеваюсь в лосины и футболку, надеваю очки, спускаюсь, говоря Станиславу Николаевичу:
- Разрешите уехать на тренировку? – возможно, слишком язвительно произнесла, но эта диктатура просто достала.
- Да, конечно, - видимо, он не заметил моего тона или просто проигнорировал, но как сидел за столом и листал, что- то в ноутбуке, так и сидел.
Выплеснуть всё свое возмущение я смогла только в фитнес зале, где пробыла, аж два часа. Вспотевшая, уставшая, но отдохнувшая эмоционально - это факт! Нет желания ехать сразу домой. Столько дней я там была одна, что просто иду в парк, сижу в тени деревьев прямо на траве и тупо листаю свои странички в интернете. Отвечаю подругам на смс, сама не понимаю как, но захожу на страничку своего бывшего мужа. Сколько раньше у него было фоток с разными девушками и женщинами, а сейчас он один. Совсем один. Такой одинокий, что все те мучения и обиды, за столько лет, разом померкли в моей голове. Понимаю, что он увидит меня по функции «гости». Но изменить всё – поздно.
Этот новый телефон действительно хорошая вещь, легко просматривать необходимое в интернете, фотографии получаются яркие и быстрые. На обратном пути в машине разговариваю с родителями, которые очень переживают за моего мужа. Поэтому я даже рада, что, наконец- то, приехала домой, так как полчаса лекций значительно надоедают.
У крыльца стояла машина Максима, кажется, вчера он договаривался о серьезном разговоре с отцом. Значит, не буду им мешать. Переодевшись, решаю приготовить ужин – легкий салат, пюре и рыбу запеченную. Во время готовки решаю позвонить Ольге, которая пропадает последнее время.
- Нет, всё у меня нормально, вот умираем с дочкой от жары.
Выслушиваю подробности о её ссоре с мужем, о первом слушание. Но она молодец, бодро держится! Мне бы её энергетику и оптимизм! Что-то у меня в последнее время нервы просто взбесились. Хочется то плакать, то смеяться. Нужно пропить какие-нибудь успокоительные. На дисплее высвечивается вызов от родителей, но не хочу брать. И так всё внутри кипит, а мама подольёт масла в огонь. Приезжаю домой только к четырём, где в кабинете сидели Игорь, Максим и Станислав Николаевич. Тихо прохожу незамеченной к себе в спальню, смываю в душе всю жару летнего дня и иду в столовую налить кофе. Но спокойно выпить его мне не получилось, так как вошёл тихо, словно хищник, Максим, произнося:
- Добрый день, мамочка! Всё отдыхаем и радуемся беззаботной жизни?
Что ещё он придумал? Мало ему было недавнего скандала? Да, думала перекусить бутербродами, но аппетит сразу пропал. Стараюсь спокойно ответить:
- Добрый день, Максим.
Он сел за стол, по виду, явно собирается поскандалить. Что ж, Наташа, держись.
-Всё примеряешь нимб святости? Хорошо, допустим, я поверил, что ты с отцом не из-за денег. А он знает о твоём ребенке?
Опять. Ну, почему он не отстанет? Неужели ему нравится мучить меня? Молчу и стараюсь держать себя в руках. Максим не унимается, продолжает:
- Язык проглотила? Или ты уже забыла о своей дочери? Как теперь ты откажешься?
Не могу больше это слушать. Или наорать в ответ или лучше уйти? Выбираю второе и мигом поднимаюсь к себе в спальню. Слышу в ответ крик Максим: