– Да?
Невероятно длинные ресницы отбросили тень на ее щеки. Кэти снова нагнулась к цветам.
– У него уже есть девушка.
– Откуда вы знаете?
Я не хотела, чтобы вопрос прозвучал так резко, но она вроде ничего не заметила и просто ответила:
– Он сам сказал.
– А! – Я наклонилась сорвать еще цветок для своего букета. – Вы ее видели? Он говорил, кто она?
– Нет. Просто... – Она выпрямилась. – Мама будет без ума от цветов. Мы возвращаемся? – Конечно. Давайте пойдем назад вдоль водослива.
Мы вышли из лабиринта на солнцепек и перешли маленький мостик. Вдоль воды росли примулы, покачиваясь на ветерке от бегущей воды.
– Почему вы называете его водосливом? – спросила Кэти, когда мы шли по замшелой дорожке вдоль берега.
– Потому что это и есть водослив. Он регулирует уровень воды во рву. Есть два шлюза – верхний, по ту сторону дома, пускает воду из реки в ров, и этот, он спускает воду в пруд. Первоначально водослив был просто канавой для отвода воды во время наводнений, но несколько лет назад бурей сломало верхний шлюз, а нижний не смог справиться с наводнением, и часть дома затопило. Потом построили новый, верхний, шлюз и на всякий случай углубили канал.
– Черт, никогда не думала, как опасно жить в доме, окруженном рвом.
– Это не опасно. Если шлюз держать в порядке, такого никогда не случится. На самом деле, – рассмеялась я, – он даже приносит пользу. Его главное назначение – снижать взносы на страховку от пожара.
– Да, вот и еще один прозаический ответ, – сказала Кэти. – А я-то думала, что замок со рвом – такая романтическая вещь... О!
– Что такое? – спросила я.
Она остановилась, указывая куда-то вперед. Я подошла поближе взглянуть.
Между рвом и озером, выступая из угла заросшего травой берега, стояло одно из лучших сооружений в наших садах – каскад с кошкой, ловящей рыбу. Наверху располагались тяжелые ворота шлюза, которые обычно были закрыты, а с обеих сторон от них по ступенчатым отводам, водопад за водопадом, вода стекала в пруд. Водяные ступеньки этого, с виду естественного скалистого каскада, густо заросшие папоротником и стелящейся травой, спускались к углу пруда, из которого через большие валуны, зеленые от многолетнего мха, вода попадала в глубоко прорезанный канал водослива. На одном из этих валунов, где вода соскальзывала к камышам водослива, грациозно выгнувшись, стояла каменная кошка, ее вытянутая лапа касалась воды, словно стараясь зацепить рыбу.
То есть кошка стояла там раньше. Теперь там не было ничего, только ворота с каскадом, а на камне, где раньше была статуя, теперь торчали безобразные ржавые перекрученные скобы, согнувшиеся при ее падении. Сама кошка лежала в углублении под водой, и под ее сломанной лапой туда-сюда спокойно сновали рыбы.
ЭШЛИ, 1835 ГОД
Звук из-за двери вывел его из неглубокого сна. Там, на веранде, кто-то был.
Насторожившись, он быстро привстал на локте. Возможно, это Флетчер. Что-то неладно? Дядя пришел раньше, чем ожидалось? Этот маленький мирок покоя и любви разбился раньше времени, слишком короткая ночь закончилась.
Но все было тихо. Он снова расслабился, увидев ее блестящие в темноте глаза. Она смотрела на него:
– Что случилось, любимый мой?
– Ничего. Что-то меня разбудило. Смотри, луна почти зашла. Еще немного и рассвет. Нет, не уходи еще. Мне нужно кое-что сказать тебе, но это подождет. Подождет еще немного.
ГЛАВА 11
Мое добро тебе не будет в помощь,
Так поразмысли.
У. Шекспир. Ромео и Джульетта. Акт III, сцена 5
К чаю, как и обещала, я вернулась с Кэти к ее матери, потом сходила к себе в коттедж посмотреть, не привез ли Роб мои вещи из Вустера.
Он привез и даже затащил их по лестнице и свалил на крохотном крылечке.
Прежде чем начать распаковывать, я подошла к телефону и набрала номер букинистической лавки в Эшбери.
– Можно мистера Оукера? О, Лесли, это я, Бриони, Бриони Эшли. Да, вернулась пару дней назад, я снова в коттедже... Как ты там? Хорошо. Как дела?..
Разговоры с Лесли напоминают мне восточные ритуалы: сначала надо пробиться через рутину вопросов и ответов, причем ответы занимают гораздо меньше времени. Мистер Оукер любит поговорить, и ничто не может его поторопить. В конце разговора речь заходит о делах, но по пути касается здоровья, погоды, торговых перспектив, последних новостей и местных сплетен, изобилуя смачными подробностями всего, что стоит упоминания. Наверное, этот ритуал развился как способ смягчения собеседника перед жестким разговором о делах, как похлопывание по плечу перед ожесточенной торговлей. При трезвом рассмотрении всегда оказывается, что Лесли почти не идет на уступки, в то же время оставляя впечатление сердечного, импульсивного и подверженного настроению человека. И такое впечатление приносит ему выгоду. Те, кто не знает Оукера, предвкушают легкую сделку, но вдруг, к своему разочарованию, обнаруживают, что встретились с очень компетентным и хитрым дельцом. Лесли Оукер почти так же импульсивен, как двупалый ленивец, и коварен, как домашний кот. Впрочем, его доброжелательность вполне искренняя.
И благодаря этой доброте нынешний ритуал оказался недолгим. Не прошло и трех минут, из которых по крайней мере две были посвящены пожеланиям процветания мне и хвалам моему отцу, как Лесли прямо спросил:
– Но ты, дорогая Бриони, позвонила мне не просто сообщить, что приехала. Чем могу быть полезен?
– Да, кое-что случилось, и я подумала, не поможешь ли ты решить один небольшой вопрос. Помнишь, в прошлом году ты показывал мне сокращенное издание «Рип Ван Винкля» с иллюстрациями Артура Ракхэма? Интересно, сколько он теперь может потянуть? Я имею в виду не книга, а оригиналы иллюстраций.
– Ну, это не совсем по моей части, как ты понимаешь, но я бы сказал, что тебе повезет, если ты вообще их где-нибудь найдешь. Ты хочешь купить какую-нибудь определенную?
Я рассмеялась.
– За кого ты меня принимаешь? И продать тоже не хочу. Я просто хочу узнать, сколько они могут стоить, если не секрет. Есть одна идея.
– Та, которую последний раз я видел в каталоге, – твердо сказал Лесли, – акварель от Комеса, была оценена в восемьсот фунтов.
– Ага, понятно. Спасибо. Знаешь, Лесли...
– Что?
– Если вдруг случайно наткнешься на какое-нибудь упоминание о продаже рисунков Ракхэма, не мог бы ты без лишних слов сразу сообщить мне?
– Конечно. Но ты меня заинтриговала. – В его беззаботном тоне послышался не слишком большой, но искренний и доброжелательный интерес. – Наверное, не стоит спрашивать зачем?
– Пока не стоит. Но как только смогу, я зайду и все расскажу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});