Мирандочка же, осмелев, принялась снова тявкать в сторону Насти. Анастасия, поддавшись внезапному импульсу, приблизилась к даме, державшей собаченцию, и щелкнула Мирандочку по ее черному, влажно блестевшему носику. Собака завыла, закрывая лапкой лицо.
– Ах, Мирандочка, что с тобой! Мамочка тебя успокоит, мамочка тебя не бросит! – заявила хозяйка, удаляясь прочь.
– Собаки могут нас чувствовать, точнее, они чувствуют, что вроде бы кто-то есть, но не могут понять, кто именно, – раздался знакомый голос, и Анастасия, обернувшись, заметила Адриана Викентьевича, прислонившегося к стене. – Причем не все собаки обладают такими способностями, а только небольшая их часть. Как и среди людей, среди собак имеются так называемые медиумы. И, что забавно, в основном это такие вот противные крошечные шавки, которые любят облаять всех и вся!
Настя ничего не ответила, а Адриан Викентьевич подошел к ней и заметил:
– Я повел себя не вполне профессионально, да и вы тоже далеко не сахар. Но, думаю, сработаемся. Или хотите, чтобы я ушел?
Настя мотнула головой – какой смысл прогонять галлюцинацию, которую к тому же ей в сознание внедрили врачи, желающие вывести ее из комы?
– Вот и отлично! – просиял ее провожатый. – Что же, главное вы ведь уяснили?
Настя вздохнула и произнесла:
– Смотря что вы подразумеваете под «главным»! Подозреваю, тот факт, что я… Что я зомби? Или вампир? Ах, привидение! Что, конечно, означает – я умерла вчера!
Адриан Викентьевич протянул ей руку и сказал:
– Ну, собственно, вы уяснили. Но пока что не можете привыкнуть к этой мысли. Ничего, никто не может. Думаете, мне легче было? Отнюдь нет. Длилось чуть ли не три года, пока я наконец с этим смирился. Хотя как с таким смиришься… Дайте мне свою ладонь!
Настя усмехнулась:
– У призраков имеются ладони? Это что-то новое!
– У призраков много чего имеется! – ответил ей Адриан Викентьевич. – Хотя, опять же, зависит от того, что понимаешь под этим милым словом. Ну, давайте руку! Не бойтесь, я вас не съем!
Анастасия протянула ему руку, опасаясь, что дотронуться до длани этого странного господина не получится. Но получилось – кожа у него была сухая, теплая.
– Для призрака у вас отличное кровообращение! – заметила она, и мужчина сказал:
– Закройте глаза!
Страшновато было повиноваться его приказу. Она закроет глаза, затем откроет их – и окажется где? В том месте, откуда нет выхода?
– Доверьтесь мне! – призвал он ее. – Потому что все мы когда-то с этого начинали. Ничего, постепенно привыкнете, акклиматизируетесь, а потом, кто знает, и свою дверь найдете…
И опять упоминание двери. Настя вложила ему в руку свою ладонь, чувствуя, как Адриан Викентьевич крепко сжал ее. Она даже ощутила на коже прикосновение его, видимо, давно не стриженных ногтей. Для призрака он был уж слишком осязаем.
– А теперь закройте глаза! Всего на несколько мгновений! И не открывайте их, пока я вам не разрешу!
– А что произойдет, если я все же это сделаю? – спросила Анастасия просто из любопытства – она не намеревалась противиться советам провожатого.
– Рассыплетесь на молекулы! – ответил тот просто, и Настя закрыла глаза.
Ничего не произошло. Она ничего не почувствовала и не сомневалась, что все еще находится на улице около кафе. Они никуда не двинулись, никуда не переместились.
– Открывайте! – услышала она голос Адриана Викентьевича и повиновалась. Анастасия распахнула глаза – и онемела. Нет, они были не около кафе. Они оказались на крыше высотки. Присмотревшись, она поняла, что это был тот самый небоскреб в Москва-Сити, в котором находился офис ее фирмы.
Адриан Викентьевич отпустил ее руку и не без самодовольства сказал:
– Ну что, прокатил я вас с ветерком? Все же быть призраком не так уж плохо, не находите?
Настя осторожно подошла к краю – еще несколько шагов, и она полетит вниз. У нее даже закружилась голова, хотя страх высоты у нее был выражен слабо. Вернувшись к Адриану Викентьевичу, она произнесла:
– Занятно, однако…
Лицо того вытянулось, и он воскликнул:
– На вас, милая моя, не угодишь! Ведь мы были в совершенно ином месте, а стоило вам закрыть глаза – вы оказались здесь! Это то, о чем пишут фантасты и о чем мечтают спецслужбы всего мира: телепортация!
Нет, никакая это не телепортация. А всего лишь очередной фортель, который выкинуло ее воображение. Этим и объяснялось ледяное спокойствие Анастасии.
– Так, значит, вы говорите, я умерла? – из вежливости сказала Настя. – И вы, стало быть, ангел? Или, извините за предположение, демон?
Адриан Викентьевич потер руки, поправил шляпу и заметил:
– Так-то лучше! Я уже сказал, но повторю это еще раз: я харон. Причем, заметьте, не с большой буквы, а с маленькой – не имя собственное, а название, так сказать, профессии. И уж точно не демон и не ангел. Потому что, милая моя, вынужден вас разочаровать: никто не в курсе, существуют ли они, эти самые ангелы, демоны и прочие гремлины. И вообще, есть ли загробный мир или нет, ни нам, ни науке пока что не известно!
Настя улыбнулась и произнесла:
– Ну если вы считаете, что вы… Точнее, что мы – призраки, то должен быть и загробный мир! Ведь разве призраки – это не души грешников, не принятые ни адом, ни раем?
Адриан Викентьевич вздохнул и сказал:
– Вы путаете одно с другим! И обильно сдабриваете это идиотскими представлениями людей о том, что ожидает их после смерти. И все эти романтически-дебильные, пардон за резкость, мифы о призраках! Ах, дух княжны, утопившейся от несчастной любви в пруду! Ах, дух поручика, застреленного на дуэли рогатым супругом! Однако рациональное зерно в этом есть – имеется своего рода привязка к месту обитания человеческой сущности. Призраки ночебродят там, где жили, будучи людьми. Мы же обитаем в этом параллельном мире и обладаем способностью наблюдать за миром живых, хотя такое состояние после кончины отнюдь не является нормой!
Голова от этих объяснений у Насти шла кругом. И где-то в животе у нее зародилось неприятное, с каждой секундой усиливающееся чувство. А что, если Адриан Викентьевич говорит правду?
– И вы можете перемещаться по всему миру? – спросила не без иронии Настя. Цель у нее была одна – свести тему в практическую, не связанную со смертью плоскость. – И визы для телепортации не требуются?
Адриан Викентьевич снова вздохнул и ответил:
– Некоторые избранные могут. Но их – считаные единицы. А так ваши способности распространяются на город, в котором вам, так сказать, посчастливилось завершить свой земной путь. Причем Москва – не самый плохой вариант! Представьте, что смерть застигла бы вас где-то в провинции! И оказались бы привязаны к какому-нибудь Верхнеленинску или Нижнесталинску!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});