— Что случилось с девочкой? — спросил Мэтью у мистера Кларка, поспешно входя в магазин.
— Она подверглась оскорблению со стороны пьяной компании прямо у дверей магазина, — сурово сказал хозяин, — а вас, сэр, следовало бы выпороть за то, что вы позволили такой красивой молодой леди ходить одной по городу.
Мэтью в недоумении посмотрел на него. Красивая? Алида?
— Где она? — нетерпеливо спросил он.
— Вон там, на складе, но вы не можете туда войти. Она чинит свое… — Но Мэтью уже взялся за ручку и распахнул дверь.
Алида, в одной белой сорочке и нижней юбке, стояла в углу комнаты, держа свое старое синее платье поближе к свету лампы. Сорочка с глубоким вырезом на груди была ей давно узка и плотно облегала фигуру. Мэтью отчетливо видел ее полные груди, натянувшие тонкий материал, и контуры больших сосков. Юбка скрывала длинные красивые ноги, но из-под нее были видны стройные лодыжки и изящные ступни. Как будто увидев ее в первый раз, Мэтью впитывал каждую линию ее тонко очерченного лица и густую волну темных волос.
Внезапно она заметила его присутствие и машинально прикрыла грудь платьем. Увидев, как потемнели и сузились его глаза, а выражение лица стало напряженным, Алида поняла, что отношения между ними уже никогда не будут прежними.
Звук хлопнувшей входной двери магазина разрушил очарование.
— Я подожду снаружи, — резко сказал Мэтью и вышел.
Когда она наконец вышла, он забрал у нее сверток, а ее саму взял за руку и почти потащил из города. Не говоря ни слова, Мэтью довел ее до фургона Виллема, передал Марте, а сам ушел к себе. Лежа лицом вниз на своем матрасе, он чувствовал, как желание жаркой пульсирующей волной заливает его тело, и понимал, что ни одна девушка из салуна не сможет удовлетворить его.
С тех пор образ Алиды постоянно преследовал Мэтью. Если раньше он едва замечал ее существование, то теперь жил каждым ее взглядом, звуком ее голоса, ее запахом. Он замечал любое движение ее волос, легкое трепетание ресниц. Он наблюдал за чувственным покачиванием ее бедер и жаждал сорвать с нее скромное платье, чтобы увидеть все совершенство ее тела. Его руки жгло желание прикоснуться к ней и ласкать так, чтобы страсть изменила невинный взгляд ее глаз.
Его желание было всепоглощающим, оно присутствовало в его мыслях и поступках, но ему не удавалось застать девушку одну. Мэтью скрипел зубами, думая о напрасно потерянных днях, когда он не замечал ее привлекательность. Может быть, на вечеринке по случаю ее дня рождения ему все же удастся наконец прикоснуться к ней.
Виллем и Марта не жалели средств, чтобы устроить для своей приемной дочери незабываемый день. Виллем снял большую палатку радом с гостиницей на главной улице; несколько дней Марта, Алида и жена хозяина гостиницы готовили угощение. Они поставили на столы жареные окорока, пироги, всевозможные соусы и лепешки, пудинги и фруктовые пирожные, а Виллем достал местные вина и бренди плюс дорогие заграничные вина для ближайших друзей.
Мэтью и Корт пришли вместе, и Мэтью сразу же стал искать Алиду. У него даже перехватило дыхание, когда он увидел ее.
На девушке было бледно-зеленое платье из шелковой ткани, отделанное атласным кантом. Короткий рукав обнажал ее руки, но слишком глубокий вырез на груди был прикрыт шемизеткой. Платье было с высокой талией и пышной юбкой, ниспадавшей до самого пола, с соблазнительной драпировкой на бедрах. Алида, гордая и счастливая, не догадывалась, что это платье далеко отстало от моды; молодые особы в Кейптауне уже давно не носили такой фасон и цвет. Там самым модным считались яркие тона и кринолины. Торговец из Кейптауна сбыл залежалый товар неискушенному в моде «высшему обществу» алмазных копей — но он вряд ли мог найти что-либо более подходящее для Алиды. Платье очень шло ее серо-зеленым глазам, подчеркивало ее высокую, стройную фигуру и придавало естественную элегантность, которая выделяла ее среди других женщин. Ее волосы, перевязанные такой же по цвету атласной лентой и струящиеся по спине, как темный бархат, дополняли общее впечатление.
И все это было для Мэтью: каждая складка на ее юбке, каждый локон ее волос и все мечты, которые лелеяла она, одеваясь к вечеру, были для него одного. Когда он вошел в палатку, у девушки замерло сердце — наверное, она неправильно истолковала его взгляд там, в магазине мистера Кларка. Столь прекрасный мужчина, как Мэтью, не мог обратить на нее внимание, а он смотрел на нее так сурово. Тем не менее, она заметила, что он потрудился над своим внешним видом. На нем была кремовая рубашка в голубую полоску и голубой шелковый платок на шее, отлично сшитые светлые брюки с широким кожаным ремнем и высокие коричневые сапоги. Брюки плотно облегали его узкие бедра и длинные ноги; золотистые волосы и борода были аккуратно пострижены, а синие глаза ярко сияли на загорелом лице. Джон Корт первым подошел к ней и, наклонившись, поцеловал в щеку.
— С днем рождения! — ласково сказал он. — Самая прекрасная девушка Кимберли.
Алида развернула сверток, который он вручил ей, и вскрикнула от радости.
— Пьесы Шекспира! О, Джон, как чудесно! Теперь мой английский станет гораздо лучше.
— Шекспир научит тебя не только этому, — улыбнулся Корт от удовольствия, когда руки девушки на мгновение обвились вокруг его шеи.
Алида вновь занервничала, когда к ней подошел Мэтью; ее сердце учащенно забилось. Он не улыбался и, кажется, не сразу решился последовать примеру Корта и поцеловать ее в щеку. Она почувствовала его холодные твердые губы на своей горячей щеке, и ей показалось, что они навсегда оставили там свой след. Дрожащими руками она развернула маленький сверток, который он ей дал, и замерла от удивления, глядя на его подарок — золотой медальон в форме сердечка на тонкой цепочке.
Девушка подняла глаза на Мэтью, улыбка тронула ее губы, и все ее чувства отразились во взгляде. Мэтью не улыбнулся в ответ, но пока он неотрывно смотрел на нее, Алида почувствовала, будто она тонет в глубине его глаз. На короткий миг им показалось, что вокруг больше никого не существует.
— Хочешь его надеть? — спросил Мэтью.
Алида кивнула, но у нее слишком дрожали руки, чтобы расстегнуть замочек. Мэтью взял медальон и встал сзади девушки; она подняла свои пышные волосы, и он застегнул цепочку у нее на шее. Алида задрожала от прикосновения его пальцев, а у Мэтью было одно желание — прижаться губами к ее тронутой загаром шелковистой коже.
Это мгновение мелькнуло и прошло, и никто ничего не заметил. Но в течение вечера Корт видел, как рука Алиды постоянно прикасалась к медальону, тогда как книга, которую он подарил ей, лежала забытой на стуле. Он почувствовал обиду, и обругал себя сентиментальным старым дураком. Разве можно было рассчитывать, что молодая девушка оценит труды гения больше, чем красивую безделушку? Алида не знала, что Мэтью только сегодня зашел в магазин за медальоном, а книга, подаренная Кортом, была его собственной — любимой, много раз прочитанной, скрашивавшей часы его одиночества.