Читать интересную книгу Осознание - Андрей Левицкий

Неожиданно на столе зазвонил телефон. Она замерла, вжавшись в стену, и уставилась на аппарат. Звонок вскоре оборвался, зато голос за дверью стал немного громче. Отлипнув наконец от стены, Яна подошла к двери на другой стороне комнаты, приоткрыла ее: просторный кабинет, в центре – кресло-кушетка, в нем полулежит… да это же Сергей Зигович, глава «Русо-Вирта»!

Она широко раскрыла глаза, шагнула дальше. Вокруг кушетки стояло незнакомое оборудование, напоминающее то, что она видела в офисе Артюхова, но тут все было более громоздким и одновременно… изящным, что ли? Ничего лишнего, каждая деталь на месте. Кресло-кушетка было заключено в рамную конструкцию из хромированных стрингеров, спереди и сзади висели изогнутые пластины-мониторы, к голове Зиговича тянулись трубки и пучки проводов. Он что, себе в затылок их воткнул?

Губы главы «Русо-Вирта» шевелились, он что-то бормотал, будто разговаривал сам с собой. Завибрировал смартфон в кармане, Яна выхватила его и прочла сообщение: «решельевская 6, квартира 77. запасной ключ у соседей. быстрее, кажется, умираю».

Надо вниз поскорее и бежать к дому Егора. Тот упоминал, что живет недалеко от «Русо-Вирта». Но сначала… ее как магнитом тянуло к бормочущему человеку в кресле. Яна подошла ближе, еще ближе, робко сделала последний шаг – и заглянула в его лицо. Глаза Зиговича были раскрыты, но зрачки прятались под веками. Он медленно, глубоко дышал. Губы шевелились, но теперь он не издавал ни звука. Монстр, а не человек. Что все это означает?

Вдруг зрачки выскочили из-под век, и Зигович мертвым взглядом уставился на Яну в упор. А потом произнес глухим монотонным голосом:

– Твои друзья в игре скоро умрут. Им не выжить, они уже пришли в мою ловушку.

* * *

– Держитесь! – закричал Картограф и выжал газ.

Машина клюнула носом, жалобно заскрипели катки, залязгали гусеницы. Аппарель закончилась просторным залом с каменными сводами, лучи фар мазнули по железным воротам в конце.

Взревел двигатель. Картограф приказал Большому:

– Впереди ворота – по ним стреляй!

Большой, кряхтя, принялся разворачивать пушку, она поддавалась медленно – поржавела за время, пока ею не пользовались. Атила переводил взгляд с экрана, где колыхалось зеленоватое море, обозначающее врагов, на смотровое водительское окно. Впереди пока было чисто. Если верить РЛС, сейчас карлики наводнили аппарель.

Перед глазами снова начало двоиться, в легких будто полыхал огонь. Блин, как не вовремя! Атила потер отяжелевшие веки и сказал:

– Что-то не то с ними. Они живут небольшими таборами, а этих на нас будто кто-то натравил.

Картограф ответил, не отрываясь от управления машиной:

– Это работа Альфы. Миша, стреляй быстрее.

Самоходка проехала уже половину зала, до ворот осталось метров пятьдесят. Атила, глядя на приближающиеся ворота, не выдержал:

– Твою мать, Большой, ты там заснул, что ли?!

Мишка испуганно заорал:

– Заклинило! Поворотный механизм заклинило!

Он скользнул к люку, откинул его, выбрался на броню и сунул руку в салон:

– Дай скорчер!

Атила выполнил его просьбу, потом тоже высунулся из люка. Держась за скобу на корпусе, Большой стоял на коленях и пытался скинуть на землю обезглавленного карлика. Короткая нога мутанта застряла в углублении поворотного механизма и не давала развернуть пушку.

Из переднего люка показалась голова Картографа:

– Брось его, лезь назад!

Не дождавшись реакции Большого, он скрылся в отсеке. Мишка старшего, конечно, не послушал, саданул кулаком мертвого карлика в бок, рванул за плечи на себя, но так и не выдернул из шестерни застрявшую ногу. Превозмогая головокружение, Атила тоже подался наверх.

Самоходка резко затормозила – и его припечатало к креслу. Сначала он не понял, что происходит, но спустя миг сообразил: они разворачиваются. Картограф нашел более эффективное решение и поворачивал машину пушкой к воротам.

– Стреляйте! – приказал он, остановив самоходку.

Атила переполз на сиденье наводчика и выстрелил. Самоходка ощутимо дернулась, «присела» на левый борт, словно морской линкор, давший залп по врагу главным калибром.

Ворота впереди просто исчезли. Вот они были – и тут же их не стало.

Почему Большой так долго не возвращается? Атила, выглянув из люка, выругался – Мишка исчез. Упал во время выстрела или карлики опять камнем в лоб засадили? Какого черта он старших никогда не слушается?!

Пригнувшись, Атила вылез на броню, посветил вокруг фонариком. Большой валялся в метре от машины, раскинув руки, пузом кверху, бороду и волосы присыпала белая пыль. Рядом лежала силовая винтовка.

Егор спрыгнул на цементный пол, поглядывая в сторону аппарели, где встревоженным ульем гудели карлики, присел и отхлестал Мишку по щекам – безрезультатно. Пришлось хватать его за подмышки и волочь к рычащей самоходке. Ноги Большого чертили колеи на пыльном полу. Ну и тяжеленный!

Сердце частило, в глазах темнело, и расстояние в метр показалось Егору в десять раз длинней. Прислонив бесчувственного Большого к самоходке, он крикнул:

– Картограф, помоги его наверх поднять.

Никто не отозвался. Чадя дымом из дефлекторов, самоходка вновь повернулась к дыре, проделанной выстрелом из пушки, и покатилась, набирая ход. Большой опять упал, едва не угодив под гусеницы.

– Картограф! – завопил Атила и рванул за машиной, но тот просто не заметил потери пассажиров: самоходка пронеслась сквозь ворота и свернула в темный тоннель.

Атила начал лихорадочно озираться. Надо уходить с открытого пространства, как можно скорее валить отсюда – вон, карлики гудят. Пара минут, и они будут здесь, а тут валяется тело Большого. Бросить его не позволяла совесть, а тащить на себе не было сил. Сжав челюсти, Атила пнул его носком по голени, присел и надавил на болевые точки возле носа. Плюнул. Какие точки в игре? Пока сам не очухается, бесполезно его дергать.

Он метнулся к скорчеру, перекинул винтовку через плечо, схватил Большого за руки и поволок в темень. Мишка застонал, открыл глаза, вырвался.

– Че случилось? – спросил он, потирая лицо.

Хотелось ударить его, но Атила сдержался и сказал:

– Картограф уехал. Надо спасаться…

Он побежал к приоткрытой бронированной двери со штурвалом запорного механизма.

– Как – уехал?! – проблеял за спиной Большой.

– Держи! – Атила снял тяжелый скорчер, сунул догнавшему его приятелю.

Сзади гомонили взбирающиеся по аппарели карлики. Мишка первым забежал в проход, Егор – за ним. Вдвоем они повернули проржавевший штурвал, прислушались. Атила представлял, как карлики текут рекой, размахивая самодельным оружием, трепещут их рваные балахоны… Он раньше и не думал, что в игре так много карликов. Или Альфа умеет генерировать мутантов? Тогда конец, они просто задавят количеством.

– Не шумим теперь, – шепнул Атила. – Будем надеяться, они нас потеряют.

– А Картограф куда делся? – не унимался Мишка.

– Я откуда знаю? Уехал куда-то дальше… может, вернется за нами. Если выживет.

– Выживет, – махнул рукой Большой. – Нам бы самим выжить.

Егор зажег фонарь, осветил узкий коридор за спиной. Мир вдруг поплыл, и коридор распался на два. В черноте заплясали световые пятна. Покачнувшись, он ухватился за стену и потряс головой – два тоннеля слились в один, но звон в ушах не стих.

Большой, не замечая, что спутнику плохо, продолжал расспрашивать:

– А что там вообще произошло?

– Ты упал с самоходки, когда я выстрелил из пушки, – прохрипел Атила. – Заткнись. Давай отойдем хотя бы по тоннелю, а то услышат карлики, сломают дверь и сожрут… Не таращи глаза, они трупами питаются, не знал, что ли?

Быть съеденным Большому не хотелось, и он молча последовал за Атилой в темноту. Луч фонарика освещал всякий мусор под ногами, прыгал от стены к стене. В коридоре было узко: если раскинуть руки, можно коснуться стен. Двигаться старались бесшумно, медленно.

Когда отошли подальше, Большой спросил:

– А потом?

– Что – потом?

– Ну, что случилось, когда я упал? Я ж не помню.

Борясь с тошнотой, Атила начал рассказывать. Большой топал позади и шумно сопел. Узкий коридор все не заканчивался.

– Что же теперь делать? – растерянно спросил Мишка.

Слова гулким эхом прокатились вперед и смолкли. Атила решил, что там еще один просторный зал, похожий на тот, куда недавно въехали на самоходке.

– Старших слушаться, Миша, – проговорил он голосом строгого учителя.

Впереди мелькнул свет, послышался треск разрядов и слабое гудение. Луч фонаря высветил одинокую скособоченную фигуру: голова то ли в каске, то ли в шлеме, костюм с отражающими свет белыми полосками…

Большой охнул и вскинул скорчер, но Атила схватился за его ствол.

– Спокойно! Это экзоскелет.

– Ух ты! – Большой шагнул вперед. – А я думал, что излом, руку вон как спрятал…

Они направились к экзоскелету. Из коридора позади донесся громкий удар, и Егор от неожиданности выронил фонарь – упав на пол, тот выключился. Мишка развернулся прыжком и прицелился в черноту: