«Этого просто не может этого быть!» — твердо решаю я про себя и пытаюсь успокоиться. Это просто коктейль плохой. И майонезные салаты, которыми я объелась дома.
- Спасибо, ничего не нужно. Это обычное отравление. — хрипло кричу из кабинки в ответ волнующейся девушке, оправдываюсь зачем-то. Руки дрожат. Мозг пытается думать, что же делать телу дальше.
Вроде прошло. Можно подниматься. На шатающихся ногах иду к умывальнику. Надо помыть руки и привести себя в чувство.
Фу, да ж кто ж тут такие ядреные духи разлил особенно на не свежее тело? Фу.
Никогда не понимала этого идиотизма. Если уж ты вспотела, то, блин, лучше подмышки протри салфеткой или вымой над раковиной, но не лей на свое потное тело кучу парфюма.
Пот и аромат розы просто убойный химический коктейль массового поражения.
Вернувшись в зал, понимаю, что меня все ещё мутит. И веселиться уже настроения нет. Чёртов Протасов. Померещится же.
— Насть, я поеду домой. — объявляю подруге, как только она возвращается к столику.
— Куда? Ты ж только приехала. — Настя уставилась на меня с недоверием.
— Переоценила я свои силы после домашнего майонезного застолья. Так пронесло, что ну его нафиг. А сидеть и ждать повторения тут не хочу. Да и вам зачем я буду портить веселье своей кислой миной? Я все же вернусь домой и выпью таблетки от несварения. — выжимаю из себя улыбку, чтобы подруга успокоилась.
— Ты уверенна? — еще раз переспрашивает она.
— Сто процентов. Я уже такси вызвала. Сейчас приедет.
— Ладно. Пошли, мы с Матвеем тебя проведем.
Выйдя на улицу на свежий воздух, я ощутила нереальное облегчение. Будто с моего носа сняли прищепку, и он смог сделать нормальный полный вдох. Ибо внутри из-за обилия алкогольных паров, табачного дыма, ароматных композиций мой нос старался делать коротенькие вдохи и большие выдохи. Лишь бы не чувствовать этот неприятный вонючий коктейль.
Такси ждать даже не пришлось. Уже ждёт меня у входа. Махнув Матвею рукой, тянусь обнять и поцеловать Настю. От нее еще раз на прощание получаю кучу поздравлений. А также просьбу отзвониться по прибытию домой.
— Обещаю, Насть. Всё. Матвей, тащи ее внутрь. Мороз большой на улице, а она в расстегнутом пальто вышла.
— Будет сделано! — Матвей в шутливой форме «отдает мне честь», делая знак правой рукой у своей головы, и обнимает Настю со спины. Заправляет покрепче полы Настиного пальто.
Сажусь в такси. Ещё раз смотрю обвожу взглядом вход в ночной клуб. Машина медленно трогается с места, а я, кажется, трогаюсь умом.
Я вижу на крыльце у входа, слева от того места, где только что были мы, как стоит и курит Игорь. Он провожает взглядом мою машину.
Значит мне не показалось. Он был там внутри и видел меня. И не подошёл. Теперь я точно уверенна, что все испортила.
— Остановите! — кричу водителю.
34. Игорь
Блядь, когда она сказала, что это «просто секс», у меня в груди аж защемило. Я не ожидал такого от домашней девочки Ани. Понимаю, что натворил херни. Понимаю, что надо было контролировать себя..
Я провалился в эйфорию от того, что Анька тут со мной. Сама пришла ко мне. Такая боевая. Тигрица.
Я так устал со всеми проблемами на работе, с Романовой, и с мыслями, что скоро моего отца не будет в живых. Когда Анька пришла, все в миг стало так тепло. Проблемы немного отошли на второй план.
Я понял, что не хочу её отпускать. Хочу все с ней. Растворился. Забыл про защиту, когда почувствовал её такую горячую, мокрую, пульсирующую вокруг своего члена.
Готов был нестись за ней. Искать готов был её по всему городу. Штрафы по хрену. Работа пофиг. Главное она рядом. Но Аньку накрыло со страшной силой и достучаться я не смог никак.
Да, я в какой-то мере готов был к истерике, что зачем я это сделал, не спросив у её. Но категоричное «ты не тот, о ком я мечтала» — это прям резануло серпом по одному месту.
Я, кажется, в миг доехал до её городка и остановился у ближайшей аптеки. Пошел и купил ей эти ебучие таблетки. Пусть травит свой организм ими.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Отвёз домой, а сам ломанулся к другу Мишке. Хотел напиться. Но и тут, блин, ни хера не вышло. Позвонил Пётр Сергеевич. Сказал вышли на виновника происшествий на стройке. Пришлось рулить обратно на работу.
Служба безопасности смогла-таки среди пострадавших найти несколько человек, которые признались, что им заплатили за поджоги. У каждого из них нашлись какие-то финансовые трудности. То дорогостоящая операция, то банковские долги, то у кого-то родственник в тюрьме и так далее. Ко всем сути нашли подход, суки.
А когда все эти мелкие сошки как один назвали того, кто стоял над ними, я признаться охренел знатно. Им оказался мой первый заместитель по вопросам гостиничного строительства — Василий Петрович Штейнов.
Василий Петрович работал на нашей фирме больше десяти лет. Входил в круг людей, которым отец безоговорочно доверял и тут такая подстава.
Ведь Петрович сам же мне клялся и божился, что лично всех пострадавших опросил. Говорил, что в его интересах важно ему первому найти виновных в произошедших пожарах на строительных объектах.
— Василий Петрович, как так-то? Ведь столько лет вы здесь работаете. Отец всегда считал вас своим близким другом. — решил я переговорить с ним с глазу на глаз.
— Я по-другому просто не мог. Мне угрожали. Расправой над семьей угрожали. У меня огромные карточные долги. Я проиграл крупную сумму в покере нашим конкурентам. Ты не понимаешь, меня взяли за яйца. — как-то странно оправдывается передо мной взрослый пятидесятилетний мужик.
— Но ты ведь мог прийти ко мне, и мы бы что-то решили, нашли бы деньги, или еще что, — все равно не понимаю я его поступков.
— Чтобы я и к какому-то тридцатилетнему мальчишке пришел на ковер? Чтобы я склонил голову перед тобой? Ты за кого меня принимаешь? Я старше и не должен тебе ничего рассказывать был. — начинает возмущаться Петрович.
— Ты — не мужик, Василий Петрович, ты — преступник. И ты не только себя довел до решётки, но и кучу людей с собой потянул, которых уломал помогать тебе. Ты из-за своей тупости чуть не лишил нас фирмы. Пытаясь таким образом испортить нашу репутацию. И стольких людей чуть не лишил работы, а многих подверг смертельной опасности.
Я больше не могу смотреть на этого идиота и сказав Петру Сергеевичу передавать все материалы полиции. Пусть они с ним разбираются. А мы уж за этим всем проследим, чтоб досталось каждому по заслугам.
Тогда же поздним вечером в больнице меня пустили ненадолго в палату к отцу. Он спал, подключенный к куче датчикам. Стал еще худее. Я захотел его порадовать хорошими новостями. Чтобы ему стало легче, и он смог собраться с силами и выкарабкаться из этой палаты. Рассказал папе, что нашёл виновного и что теперь его компания в безопасности.
Так продолжались и следующие дни. Днем работа, вечером к отцу в больницу. Все ресурсы направил на работу, чтобы не думать и не уйти в депрессняк.
Однажды вечером мы сидели со Светкой у меня в квартире, ели суши после больницы. Болтали о том, о сём. Ну, я ей и рассказал про Юлю, что та творит и почему не стоит с ней общаться. Про наркотики в моем кофе, про странное утро в номере отеля.
Я после тех фото, где мы целуемся в ресторане, все ждал, что она объявится с новыми «историями», «требованиями» или с новыми совместными пикантными фотографиями. Например, как мы трахаемся в номере.
Но ничего до сих пор не было. Юля просто растворилась где-то.
Хотя я подозреваю, что без помощи ее родителей тут не обошлось.
Затем рассказал про Аню и то, как я жёстко влюбился и как меня от неё кроет. Сестра как я и думал, немного подтрунивала, смеялась с меня. Но в целом обрадовалась. Даже в какой-то момент стала защищать Аню. Мол, девочке двадцать лет, а тут я со своими «хочу» на нее насел. Плюс разборки с Юлей, эти фотографии, новости о свадьбе. И я толком ничего не предлагаю, но давлю на нее. Короче, Светка говорит, что запуталась девочка, а мне надо быть чуточку терпимее.