Внезапный телефонный звонок буквально разделил наши мгновения на «до» и «после». Я вздрогнула и встрепенулась. Мобильник оставался прямо на кровати, потому что я держала его в руке, когда Саша понес меня в комнату. Он жужа вибрировал и транслировал мелодию… Моцарта…
Я уже знала кто звонит. И мир вновь перевернулся с ног на голову или встал с головы на ноги, тут как посмотреть. Эйфория, пьяный туман нашей страсти с Тамилиным мгновенно испарились, словно их ветром сдуло. К щекам прилил жаркий румянец. Я поняла, что совершенно голая целуюсь с малознакомым мужчиной и собираюсь изменить тому, кто мне прямо сейчас названивал.
Телефон продолжал настойчиво пиликать и жужжать как надоедливая муха. Тамилин замер, в ожидании моих действий или решений или уж не знаю чего. Я распласталась на кровати безвольным куском плоти. Внутри что-то вывернулось наизнанку. Казалось правильно и честно было бы сейчас выключить телефон и… продолжить…
И одновременно это выглядело совершенно неправильным, категорически нечестным… До киношного пошлым.
Меня рвали изнутри противоречия. Тамилин ждал и ничего не говорил, только тяжело и нервно дышал.
Я уперлась руками в его грудь, и Саша сразу же принял правила игры. Вскочил пружиной и начал одеваться.
Я накрыла себя покрывалом, которое было под рукой и приняла вызов.
– Вот. Давно не звонил. Вдруг вспомнил, что обещал каждый день… Слушай, Ярина… Я замотался. Но зато здесь всему так отлично обучают! Уверен, очень скоро я изменю нашу жизнь…
…Кирилл еще что-то говорил. Я отвечала – иногда в тему, а иной раз совсем невпопад… И наблюдала, как мускулистая спина Тамилина неизбежно скрывается за дверью. Он дал нам все обсудить. Молча удалился с поля боя наших страстей, где я уже выбросила белый флаг и капитулировала перед эмоциями, вызванными Сашей.
А когда мы с Кириллом закончили разговор, я оделась и двинулась к выходу, в ужасе ожидая, что в коридоре снова увижу Сашу и придется что-то объяснять, о чем-то договариваться…
Я выглянула за дверь – осторожно, словно кого-то всерьез опасалась. Или саму себя боялась в этой непростой ситуации? Все перепуталось, сплелось и скрутилось в странный узел совершенно новых, ярких, как вспышка молнии и горячих, как действующий вулкан страстей. Все смешалось внутри меня и снаружи. И разобраться я пока не могла.
Эмоции дня накрывали, перемешивались, обдавали то жаром, то холодом, то стыдом, а то сожалением.
Все понятия о правильном и неправильном менялись местами и выворачивались наизнанку. Было так естественно, так правильно заняться любовью с Сашей, потому что он такой… заботливый, настоящий мужчина без оговорок. Потому что он за пару дней сделал для меня и моего сына больше, чем муж за несколько последних лет. Потому что ни разу обо мне не забывал, как забыл Кирилл на все это время…
Но одновременно было так неестественно и неправильно отдаться другому мужчине, когда я все еще замужем. Ведь наш развод с Кириллом был липовым, временным, как и наш брак с Сашей.
Казалось, здесь нет верного решения и нет выхода, чтобы я потом не пожалела о сделанном.
Я вышла наружу, осторожно ступая, практически на цыпочках. Но Тамилина там не оказалось. Я быстрой перебежкой добралась до своей комнаты и юркнула за дверь.
Спряталась там от всего и всех. Временно закрылась в своем панцире, как черепашка, которую напугали.
Приняла душ, почистила зубы и отправилась спать.
Завтра, я все обдумаю завтра. А пока… сон, отдых и никаких треволнений.
* * *
Тамилин
Тамилин пулей вылетел из коттеджа и сел в машину. Вначале сам не знал куда ехать – просто жал на газ и несся по поселку. Пустая дорога наматывалась на колеса, темные громадины домов и заборов мелькали в окнах пятнистыми лентами. Свет фонарей фигурной волной ложился на машину.
Александр сейчас плохо соображал. Только чувствовал, как горит все внутри, как желания распирают грудь и как хочется вернуться. Схватить ее, встряхнуть. Объяснить, что у них настоящий брак! Самый, что ни на есть, настоящий! Потому что он так ощущает! И не может чувствовать больше иначе. Потому что он… любит ее. Так как никого еще не любил за свою жизнь. Ни Олену, ни одну другую женщину.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Потому что он без Ярины… теперь уже не сможет…
Но она заключила с Тамилиным договор. И Александр отчетливо видел ее лицо, когда журналистка приняла вызов мужа. Растерянное, стыдливое, напуганное. Она спрятала глаза, прикрылась покрывалом и словно вся закрылась от Александра. Он понял этот ее жест и принял. Потому что вдруг осознал еще одну ужасающе естественную вещь. Нельзя противоречить той, которую любишь. Нельзя требовать от нее чего-то, чего она не хочет тебе дать. Нельзя! И все тут!
Он пытался добиваться Олены. Считал, что она ошибается с выбором и должна все же переосмыслить, переоценить Тамилина и Оленева. А вот сейчас он не посмел бы усомниться в выборе женщины. Потому что ее выбор – закон и нет ничего важнее.
Тамилин сам не понял, как приехал в клуб «Фантастические вечеринки и праздники», принадлежащий Радифу Заглятдинову.
Он помнил, что сегодня бои варваров. В самый раз! Как будто нарочно, чтобы Тамилин мог сбросить пар.
На то чтобы переодеться и присоединиться к толпе бушующих мужиков у Александра ушло несколько минут. И он стал инстинктом. Удар, блок, подсечка. Подножка и новый удар. Блок. Новый противник.
Только мужские игры, только мужские разборки, только мужские разговоры на языке силы и ловкости. И ничего больше. Теперь Тамилин понял, почему Ястребов так любил сюда приезжать, стоило ему поссориться с Гелей. Так Эльдар чувствовал себя мужчиной. Не тряпкой, не лужицей чего-то невразумительного, ненужного той самой женщине, от которой в груди печет и кровь превращается в кипящую лаву. Так Эльдар ощущал себя сильным, хозяином своей судьбы. В то время как именно она рулила его будущим и его настоящим.
Это был момент, когда забывались те самые острые эмоции, которые впивались в грудь осколками стекол и пропарывали плоть насквозь. Те самые эмоции, что испытывает любой мужчина, которому дает от ворот поворот женщина, одно имя которой вызывает целую бурю внутри. Звенит там хрустальным колокольчиком, заставляет дрожать в предвкушении встречи. Встрепенуться от одного своего произношения. Женщина, которая может вдруг превратить тебя в счастливого восторженного подростка, как на катке или в бассейне или в потерянного маленького мальчика, который слоняется по рынку, не в силах найти свою маму…
Женщина, которая заставляет постоянно желать близости с ней и не желать ее ни с одной другой.
Тамилин дрался азартно, доказывал самому себе, что он лучше этого Кирилла. Жаль, что Ярина его в эти минуты не видит. Не может оценить и понять. И не догадывается, как же ему хреново без ее рук, без ее ласк. Да просто без ее понимания, что никакая у них не липовая семья. А самая, что ни на есть, настоящая.
Тамилин был, действительно, в ударе. Видимо, также, как и Ястребов в подобных случаях. Потому что уже спустя недолгое время «варвары большого бизнеса» начали сторониться Александра. Немногие соглашались с ним помахаться. Да и те быстро сдувались. Обычно Тамилин лишь так, скорее играл. А вот сегодня он бился. Так, словно каждый соперник перед ним олицетворял Кирилла…
Эту живую стену между Александром и Яриной, которую Тамилин раздирал ладонями, разбивал кулаками и пинками куда следует.
Глава 6
Ярина
Наутро после нашей прерванной страстной сцены с Тамилиным я побоялась спускаться к завтраку. Так и сидела у себя в комнате, у компьютера, боясь высунуть нос наружу.
Наконец, ко мне постучались.
Я прямо голову в плечи втянула, предположив, что это Саша пришел все окончательно выяснить. Так и хотелось забиться в угол от стыда и непонимания – как вести себя и что говорить.
Однако за дверью послышался голос Клима.
– Ма-ам… Дядя Саша просил передать тебе завтрак и извинился за то, что вчера был не сдержан. Вы, что? Поругались?