Читать интересную книгу 11.22.63 - Стивен Кинг

Там, на траве, танцевали чубатый парень в подмотанных изоляционной лентой очках и абсолютно роскошная рыжеволосая девушка. Младших старшеклассников мы называли в ЛСШ «твинэйджерами», и именно такими были эта парочка подростков. Но двигались они с грацией взрослых. Не просто дергались, а танцевали свингово. Меня они приворожили, но также… что? Мне стало страшно? Конечно, но разве что чуток. Мне было страшно почти все то время, которое я перебывал в Дерри. А впрочем, сейчас чувствовалось и кое-что другое, что-то большее. Что-то наподобие благоговейного трепета, словно я ухватился за нити какого-то бескрайнего знания. Или заглянул (через тусклое стекло, известное дело) вглубь часового механизма вселенной.

Вам следует знать, что я встретил Кристи на курсах свинга в Льюистоне, и именно под эту мелодию мы с ней учились танцевать. Позже — в наш самый лучший год: это шесть месяцев до брака и шесть месяцев после бракосочетания — мы принимали участие в танцевальных конкурсах и однажды на Чемпионате Новой Англии по свингу заняли четвертое место (Кристи тогда сказала — «чемпионский приз для неудачников»). Мы выступали под «Буги-башмачки», немного замедленную микс-версию старого хита «КейСи & Оркестра Солнечного Сияния»[170].

«Это не случайность», — подумал я, глядя на них. Мальчик был в синих джинсах и майке с вырезом «лодочкой»; на девушке была белая блузка, полы которой свисали на выцветшие красные бриджи. Те ее прекрасные волосы были собраны на затылке в такой же нахально-игривый лошадиный хвост, который всегда завязывала Кристи, когда мы выступали на соревнованиях. Это так подходило к ее белым носкам и расклешенной юбке[171].

Они проделывали тот из вариантов «линди», который мне был известен под названием «адские выбрыки»[172]. Этот танец должен был исполняться быстро — молниеносно быстро, — если танцоры имеют физическую выносливость и терпение довести его до финала…но эти дети танцевали его медленно, так как пока что разучивали свои движения. Каждое из них я знал загодя. Я знал их все, хотя ни разу не танцевал уже лет пять, а может, и больше. Сходятся, хлопают ладонями. Он чуточку наклоняется вперед и брыкает левой ступней, она делает то же самое, оба крутят талиями так, что кажется, что они двигаются в противоположных направлениях. Расходятся, ладони все еще сомкнуты, и тут она кружится, сначала влево, потом вправо…

Вот только они ошиблись в обратном кручении во время расхождения, и она распласталась на лужайке.

— Господи, Ричи, ты все никак не можешь это правильно сделать! Фух, ты безнадежный! — А впрочем, на самом деле она смеялась. Перевернулась на спину и засмотрелась в небо.

— Мне так жаль, миз Скавлет! — заскулил мальчик визгливым голосом маленького негритосика; в политкорректном двадцать первом столетии это прозвучало бы идиотским афронтом. — Моя всего лишь косолапый сельский парень, но я учит ваш этот танец, пока он моя не докончит![173]

— Скорее я сама тебя докончу, — грохнула она. — Заводи пластинку снова, пока я не потеряла терпе… — и тут они вместе заметили меня.

Это было странное мгновение. Дерри прятался за каким-то занавесом — я уже получил такой опыт с этим занавесом, что едва не глазами его видел. Местные находились по одну его сторону, приезжие (такие как Фрэд Туми, такие как я) по другую. Иногда здешние люди выглядывали из-за него, как эта миссис Старрет, когда она выказала раздражение по отношению забранных из библиотеки данных переписи населения, но только ты начинал задавать очень много вопросов — и, конечно, если их переполошить, — они прятались за него вновь.

И вот, я переполошил этих детей, а они не спрятались за занавес. Вместо того чтобы закрыться, их лица оставались настежь открытыми, преисполненными заинтригованного любопытства.

— Извините, извините, — проговорил я. — У меня не было намерения застать вас врасплох. Просто услышал музыку, и тогда увидел, как вы танцуете хоп.

— Пытаемся танцевать хоп, вы это имели в виду, — сказал мальчик. Он помог девушке подняться на ноги. И тогда поклонился. — Ричи Тозиер к вашим услугам. «Ричи-Ричи из канавы», как любят приговаривать мои друзья, но откуда бы им что-то знать?

— Приятно познакомиться, — кивнул я. — Джордж Эмберсон, — а следующее из меня само собой выскочило. — Мои друзья приговаривают «Джорджи-Джорджи стирает одежду в Норджи»[174], но они тоже ничего доподлинно не знают.

Девушка, хохоча, шлепнулась на пикниковую скамейку при столике. Мальчик поднял руки вверх, словно играет на горне, и протрубил:

— Странный взрослый выкинул забавную шутку! Вака-вака-вака! Чудо — чудное! Эд Мак-Мехон, что у нас есть для этого замечательного парня? Ну, Джонни, сегодняшний приз в программе «Кому ты доверяешь»[175] это многотомный комплект Британской энциклопедии плюс пылесос «Электоролюкс», чтобы все те тома вместе засо…

— Би-би, Ричи, — перебила его девушка. Не смотря на это, она вытирала себе уголки глаз.

И этим спровоцировала к возрождению тот злосчастный визг маленького негритосика:

— Мне так жаль, миз Скавлет, не лупить моя! В моя еще не зажило после последний раз!

— Кто вы, мисс? — спросил я.

— Беви-Беви, которая живет на плотине, — ответила она, вновь заливаясь смехом. — Извините, наш Ричи дурачок, но у меня нет оправдания. Беверли Марш. Вы же нездешний, правда?

Это каким-то образом здесь узнавали во мне моментально.

— Ну да, но вы двое тоже не похожи на здешних. Вы первые Деррийцы из всех, которых я встречал, которые не выглядят… унылыми.

— Да-да, это унылый-в-жопу город, — согласился Ричи, снимая с пластинки тонарм. Тот уже какое-то время вновь и вновь запинался на последней канавке.

— Я понимаю, здешний люд небезосновательно волнуется за детей, — произнес я. — Посмотрите, я держусь от вас на расстоянии. Вы, детки, на лужайке, а я на тротуаре.

— Что-то не очень они волновались, когда тут происходили убийства, — буркнул Ричи. — Вы знаете о тех убийствах?

Я кивнул.

— Я остановился в «Таун Хаусе». Один из тамошних работников мне рассказывал.

— Да, теперь, когда все позади, все ужасно начали переживать за детей. — Он сел рядом с Беви, которая живет на плотине. — А когда все это продолжалось, никто и сракой не шевельнул.

— Ричи, — закинула девушка. — Би-би.

На этот раз мальчик испытал на нас ужасную имитацию Хамфри Богарта[176]:

— Но это же правда, красотка. Ты и самая знаешь, что это правда.

— Все уже прошло, — обратилась ко мне Беви. С лицом серьезным, как у главы Торговой палаты. — Они об этом просто еще не знают.

— Они означает всех жителей города или только взрослых?

Она пожала плечами, словно говоря «какая разница».

— Однако вы знаете.

— Фактически так и есть, — подтвердил Ричи. Он смотрел на меня вызывающе, тем не менее, в его глазах за подремонтированными очками продолжал сиять тот же самый маниакальный юмор. Как я догадался, это выражение эти глаза никогда не покидало.

Я вступил на лужайку. Дети не кинулись с воплями врассыпную. Наоборот, Беви подвинулась на скамейке (толкнув локтем Ричи, чтобы и тот подвинулся), освободив место для меня. Они были или очень храбрыми, или недалекими, а впрочем, на дураков они похожи не были.

И тогда девушка проговорила кое-что такое, от чего меня словно молнией ударило.

— А я вас откуда-то знаю? Мы вас знаем?

Раньше, чем я успел что-то сказать, вклинился Ричи:

— Нет, это не то. Это… ну, я не знаю. Вы чего-то хотите, мистер Эмберсон? У вас есть к нам какое-то дело?

— Наверное, да. Хочу получить кое-какую информацию. Но как вы догадались? И откуда вы знаете, что я безопасен?

Они переглянулись, и что-то промелькнуло между ними. Невозможно было понять, что именно, тем не менее, у меня была уверенность, касаемая двух вещей: они чувствуют мое отличие от них, которое простирается намного дальше, чем просто то, что я являюсь чужеземцем в их городе… но, в отличие от мистера Желтая Карточка, оно их не пугает. Совсем наоборот: они ею приворожены. Я подумал, что эти двое радушных, бесстрашных детей могли бы и сами мне рассказать кое-что необыкновенное, если бы им захотелось. Я навсегда остался заинтригованным, что же это могли быть за истории.

— Просто вы не опасный, — сказал Ричи и взглянул на девушку, на что она одобрительно кивнула.

— И вы уверены, что… плохие времена… прошли?

— В целом, — сказала Беви, — я не думаю, чтобы в Дерри когда-нибудь плохие времена совсем уйдут, мистер Эмберсон, во многих смыслах это жестокое место. Но со временем все улучшится.