Рыкнув, я за юбку подтянул девушку к себе, рывком наклоняя и сразу раздвигая пальцами нежные губки. Сунув внутрь указательный и средний, второй рукой с силой шлёпнул дразнившую меня танцовщицу. Будет знать, как издеваться! Спустив с себя штаны, подтянул девушку ближе, прямо так, спиной, усаживая на член. От её заигрываний я уже готов был кончить, так что не собирался дарить ей прелюдию.
Сжав грудь, я зарычал искусительнице на ухо, свободной рукой помогая ей двигаться. Её киска чавкала, хлюпала, заполняя весь храм пошлыми звуками. Её стоны, правда, иногда их заглушали, так что я, переместив руку с груди, заткнул ей рот, вслушиваясь в плеск её смазки. Казалось, даже стук моего сердца играл в этом оркестре — так хорошо мне было.
Чуть приподняв танцовщицу, я раздвинул ей булки, нашаривая узкий вход в задницу. Она слегка поёрзала, но я не позволил выкрутиться, с трудом входя внутрь. Кровь стучала в висках, а член сжимало так, что я был готов кончить на месте. Он дёрнулся, но я замер, желая ещё немного продлить акт, чтобы хоть чуть-чуть потрахать её в задницу. Больно наглая девчонка, такую нужно драть хорошо и долго.
Надавливая ей на плечи, я буквально силой вогнал член внутрь. Чёрт, слишком узко! Мой дружок снова дёрнулся, но я держался из последних сил. Нужно было, под пошлые крики танцовщицы, хоть пару раз, пару разочков!
Хватило двух, таких медленных, в которых я выдирался, а потом так же тяжело входил обратно. Когда я вошёл по самые яйца, не чувствуя дна, только очень узкую дырку, кончил внутрь, понимая, что уже едва найду в себе силы вытащить. Так что я просто кончал, дрожа и сдавливая большие упругие сиськи.
Из-за оглушающего оргазма не заметил посторонние звуки. А когда различил шаги, они были уже слишком близко.
15. Стражница
Меня схватили, с силой ударив по голове. «Хп» вспыхнуло, а я даже толком и осознать ничего не успел, заваливаясь на каменный пол и держась за голову. Калейдоскоп красок закружился перед глазами, пока я тщетно пытался рассмотреть, кто же пришёл по мою душу. Меня схватили за шкирку, снова собираясь запихнуть в мешок, но я в этот раз сдаваться не собирался.
Словно почувствовав нехилую угрозу, в храм ворвался Воин, бросаясь на врага. Меня сразу выпустили, но я слишком сильно переживал за ягуара, чтобы думать о том, как улизнуть. Достав меч, с затуманенной головой ринулся на неизвестных. Оказалось тут четверо игроков, что ещё и вполне реально дрались, не собираясь уступать или жалеть подростка ягуара. По нему прилетело мечом — хлынула кровь, и я тут же рявкнул Воину отступать.
Он практически уполз зализывать раны, а меня окружили, глядя слегка насмешливо. Я ткнул на иконку ближайшего, понимая, что смысла в сопротивлении практически нет. Двадцатый лвл. Ещё трое были моего уровня, хотя это никак не меняло патовость ситуации. При всём при этом я прекрасно осознал факт того, что убивать меня эти ребятки не хотели: им очень нужно было меня просто забрать.
И, пока я лихорадочно соображал, всё резко изменилось. Сзади меня ударили, тут же скручивая руки. Их было пятеро. Просто один сидел в тени, как раз на случай, если я буду сопротивляться. Воин ещё попытался встрять, но я велел отойти. Его-то точно не собирались жалеть, скручивая меня и связывая по ногам и рукам.
Схватившись за верёвку, меня стали волочь прочь, пока тот самый с высоким уровнем просто шёл рядом, глядя на меня свысока:
— Мы тебя долго догоняли, дружочек, — фыркнул он, приглаживая каштановые волосы, что растрепались от порыва ветра, стоило нам выйти на улицу. — Хорошо хоть Тонька тебя видела. Хорошая девчонка, правда, слишком лицемерная. Хочет быть хорошей для всех.
— И куда вы меня? — спросил я под звук ритмичных шагов похитителей. — Почему на месте не убили?
— Ну что ж мы — звери совсем? — хмыкнул один из тех, кто меня волок. — Посидишь за решёткой, пока Давид не победит. А дальше проходи на здоровье.
— А вы почему не боретесь за победу? — не унимался я, на самом деле болтая от безысходности. Связали крепко, да и явно делали это не первый раз. — Зачем добровольно отдавать кому-то победу?
— А это уже не твоё дело, — хмыкнул тот, что с двадцатым лвлом. Фёдор. — Нам ещё добираться несколько часов до места, а ты меня уже замахал.
Я замолчал, но не оскорбившись, а обдумывая его слова. Пару часов? Едва ли за пару часов далеко можно было уехать. Видимо пленников много, возить их всех на дальняк смысла нет, собирают поближе к себе: так и следить просто и мобильность выше. Но я до последнего был уверен, что меня лично доставят в тюрьму, но как же я удивился, когда меня просто закинули в клетку, по типу той, в которой перевозили рабов.
Не слабо приложившись головой об пол, я поморщился, пытаясь осмотреть наш кортеж и вообще понять, каковы шансы на побег. Но в темноте едва ли мог что-то различить, кроме бедолаг, находившихся со мной в одном положении. Их было двое, парень и девушка. Оба явно жутко напуганные и измотанные. У парня все удлинённые чёрные пряди слиплись от крови, что также заливала и глаз.
— Всё, поехали, — крикнул Фёдор где-то впереди процессии, а я обернулся на испуганных ребят.
— Привет, я Лев, — я попытался сесть, но от резкого рывка завалился обратно. — Чёрт. Вы тут давно катаетесь?
— Вторые сутки, — девушка словно ожила, справившись с оцепенением. Я вдруг заметил, что у неё не связаны руки. — Я Мила. Это Никита. Ты знаешь, куда нас везут?
— В тюрьму, если верить на слово, — я наконец сел, опираясь спиной на прут клетки. — Мила, ты развязала руки? Можешь и мне помочь?
Девушка кивнула, убирая за ушко светлую прядь. Она долго возилась с узлами, но вскоре у неё вышло освободить мне руки. Дальше я уже сам порастягивал всё прочее, но пока не знал, как выбраться из клетки. Никите мы тоже пытались помочь, но его связали так сильно, что развязать не получалось. Можно было перерезать, но тогда уже не получится это скрыть.
Я думал о побеге, но собачий холод просто затмевал все прочие мысли. И мог лишь дрожать, пытаясь не умереть от холода. Я в такое время впервые был на улице, просто ахреневая от перепада температур. Но мёрзнуть слишком долго не пришлось — уже через час этой адской морозилки мы наконец оказались в городке, в котором и должны были встретить следующие дни, пока Давид побеждал. Кстати, если уж он не сопротивляется мне, то как может победить? Что ему для победы сделать? Просидеть на троне достаточно долго и спокойно? Интересно, конечно.
Сам город не спал: иной раз мы видели людей, что волком смотрели на процессию. Где-то слышался детский плач, но его заглушали лай и крики хищных птиц. Я всматривался в темноту, уже понимая, что, скорее всего, сбежать на ходу не получится. Пришлось вязать узлы из верёвок и потом вставлять в них конечности, чтобы выглядело так, словно я связан. Я помог с этим и Миле, что до этого пыталась помочь Никите. Парень периодически приходил в себя, но его «хп» не восстанавливалось, находясь почти на нуле.
Но мы вскоре остановились, как ни странно, около гробницы Сета. В неё стали выгружать что-то из прочих повозок, но явно не игроков, а что-то уже типа провизии. Потом и до нас дошла очередь, из-за чего пришлось максимально включиться, чтобы не спалить свои развязанные верёвки. Первой вытащили Милу, почти даже не грубо. Один из игроков закинул её себе на плечо, скрываясь на ступенях, идущих вниз.
Следом вытащили несчастного Никиту — с ним уже вообще не церемонились. И это несмотря на его низкий уровень «хп». Так ведь и убить можно ненароком. Меня же вытолкали, свалив с клетки на песок. Затем, снова схватив за верёвки, поволокли. Было больно пересчитывать ступени, но я из последних сил отыгрывал связанного бедолагу. Но стало проще: волочили уже по ровному полу гробницы, пусть меня и до одури пугали скорпионы, снующие туда-сюда по гробнице.