Он просиял, звонко хлопнув ладонью по лбу. Словно комара пришиб.
— Хозяин сказал: номер одиннадцать на Черной стороне. Это Черная сторона?
— Черная. Только номер не одиннадцатый, а восьмой.
— Ох, простите! Виноват! Выходит, я к вам вломился… Беда-то какая! Что же мне теперь делать?
— Наверное, идти искать свой номер, — пожал плечами барон.
— Ну да! А собака?!
— Вы уверены, что она вас ждет? Хорошо, я пойду первым.
Отодвигая щеколду, Конрад чувствовал себя участником дурацкого фарса. Рыцарь Утренней Зари вызволяет жертву из лап Черного Аспида… Овал Небес! Предчувствия его не обманули. Аспид во плоти действительно поджидал в коридоре!
У стены, заложив руки за спину, стоял стряпчий Фернан Тэрц.
Из всех возможных свидетелей негласного обыска — самый нежелательный.
— Что здесь происходит? — риторически вопросил Тэрц.
— Это я во всем виноват! — радостно гаркнул рыжий, вываливаясь в коридор. Котомку детина успел опять водрузить на могучее плечо. — Собака! Тут была злая собака! А я вломился в чужой номер! А этот добрый господин меня спас! А собака убежала…
Стряпчий шагнул вперед, готовясь к длительному общению, но с лестницы донеслось:
— Немедленно! Где здесь барон фон Шмуц?! Я хочу видеть этого человека!
Скажи Конраду кто-нибудь еще вчера, что он будет рад появлению буйного корнета Лефевра — ни за что бы не поверил!
* * *
— Я требую объяснений, сударь!
Сегодня корнет был сам на себя непохож. Пылкий, оскорбленный, чего-то требующий — все, как обычно. Но присутствовал в конном пращнике Франце Лефевре некий надлом. Томила тайная червоточина. Ел поедом злобный хорек сомнений. Лицо осунулось, выправка увяла. И страстный огонь во взоре гнусно коптил.
Даже султан на кивере, возвышаясь над помпоном, скорбно качал пучком китового уса.
— Как вы мне надоели, сударь! — честно вздохнул барон, чувствуя, что мимо воли проникается сочувствием к мальчишке, переживающему тяжелый период крушения иллюзий. — От второй дуэли я категорически отказываюсь, имейте в виду. Меня в спец-арсенале запрут на веки вечные… Слушайте, зачем вы меня преследуете? Фехтовать не с кем?!
— Вы!.. Вы… — корнет задохнулся. Кровь бросилась ему в лицо и сразу отхлынула. Юноша был невменяем. — Идемте! Да, да, сударь! Идите за мной!
Схватив барона за руку, он потащил добычу на улицу. Конрад не сопротивлялся.
— Вот! Смотрите!
На фонаре, обвитом змеей, белело объявление. Прямоугольный листок бумаги, приклеенный с тщательностью сумасшедшего: ни уголка не торчало, ни краешка. Неживой, твердый почерк, ровные ряды предложений, словно пехота на плацу — все это было хорошо знакомо барону. Если ты записной дуэлянт и служишь в Бдительном Приказе, такие штуки выучиваешь наизусть и узнаешь с первого взгляда.
— Читайте, сударь!
— Корнет полка конных пращников, — зачитал барон скучным тоном, заранее зная содержание листовки, — Франц Лефевр в итоге дуэли с бароном фон Шмуцем, обер-квизитором…
— Дальше! Читайте дальше! Это уже по всему городу висит!
Подобные резюме — в рамках «Дуэльного кодекса», статья
«Поощрение и наказание» — учредил высочайшим указом Ромуальд Грозный, прадед Эдварда II. Поскольку дуэль на саблях-болтушках не приводила к телесным повреждениям, заметным для населения, а потому радостным для победителя и позорным для побежденного, синклиту магов-консультантов вменялась разработка соответствующего эрзац-заменителя. Конкурс выиграл волхв-радетель Джошуа Магарыч, очаровав стилос и восковый таблетон особо извращенным образом. Во время дуэли все сведения о результатах горели под стилосом темным пламенем и нечувствительно переносились в канцелярию Приказа, где размножались методом «librorum impressio». Прикормленные гении-табеллариусы разносили листовки по Реттии и расклеивали на столбах в достаточном количестве.
Таким образом, любой, желающий получить законное удовлетворение от господ квизиторов, рисковал не шкурой, но репутацией.
— …был опозорен семь раз против одного косвенного позора…
— Вы издеваетесь? Дальше!
— Теофиль Стомачек, он же Гвоздила… опозорен шестнадцать раз…
— Дальше, сударь! Извольте не останавливаться!
— Сыка Пайдар, он же Яцек Малява… дюжина прямых позоров и три косвенных… бездельник Феликс Шахрай… опозорен восемь раз…
Волосы на голове Конрада встали дыбом. Он совершенно забыл, что данные о расправе над подлыми грабителями отправятся в канцелярию тем же внечувственным путем, что и сведения о дуэли с Лефевром. Где будут зафиксированы, размножены и отправлены в народ. Неодушевленный метод «librorum impressio» в текст не вникает, а гениям-табеллариусам объявления читать недосуг. Разнесли, расклеили, и баста.
А Кримхильда с Брюнхильдой?! Вот же стервы!
Хоть бы напомнили, болтушки…
— Вот!.. — Восклицательные знаки в речи корнета поникли, изогнулись от горя наподобие вопросительных. — Вот, сударь… не ожидал от вас, право слово, не ожидал… А еще честный человек, первый ранг заслужили…
— Простите, Лефевр! Ради Вечного Странника, простите! Это в переулке… они измывались над беспомощным стариком… я не мог пройти мимо…
— Я вам верю, сударь. И тем не менее…
Корнет отчетливо всхлипнул.
— Руки не подают… смеются!.. Говорят, будто я вас испугался. Со страху и привел на дуэль компаньонов… бандитов… чтобы вас, сударь, целой шайкой убивать! А мои секунданты бранятся… грозятся шею мне… намылить!
— За что?!
— В полку теперь думают, что это — они…
— Кто — они?!
— Эти ваши… Гвоздила, Малява… под псевдонимами, значит, явились… в драку полезли… честь офицера позорят… Прапорщика Роцека Малявой задразнили! Полковник Фраух назначил служебное расследование… Помогите, сударь!.. Честью заклинаю, помогите… пропаду ведь…
Барон пинком распахнул двери «Приюта героев»:
— Хозяин! Лист бумаги, перо, чернила! Живо!
Полковник Рихард Фраух был добрым знакомым Конрада.
Они временами спорили о париках: барон предпочитал малый, с буклями и косицей, а полковник любил старомодные и громоздкие «лябинеты». Эти разногласия лишь улучшали отношения. Личного письма вполне хватит, чтобы уладить дело безвинно пострадавшего корнета.
Хотя, как говорит прокуратор Цимбал, наказаний без вины не бывает.
Caput V «Эй, в поход, друзья убогие, колчерукие, безногие, — глупый будет атаман…»
Уронив бумаги на стол, барон откинулся на спинку кресла.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});