Читать интересную книгу Призрак в машине - Грэм Кэролайн

Следовало проявить благоразумие. Полли вспомнила, как во время поточной лекции один студент-антрополог прочитал отрывок из газетной статьи, утверждавшей, что в Лондоне грабят людей каждые три минуты. И днем и ночью.

— Этим болванам следовало бы переехать в Бирмингем, — добавил он под смех окружающих.

«Но если бы это случилось с тобой, ты не стал бы так веселиться, — подумала теперь Полли. — Особенно если при тебе было бы несколько тысяч наличными». В результате она решила расплатиться банковским чеком.

Конечно, совету отца дочь не вняла и ждать не стала. В тот же день позвонила по единственному номеру, который у нее был, но ей ответили, что мистер Слотер уехал в деревню и вернется только в понедельник после ленча. Этот человек говорил как грубый слуга из грубой английской пьесы.

Адрес Билли удивил ее. Полли представлялось, что он живет в каком-нибудь по-настоящему шикарном месте. На верхнем этаже башни в Канари-Уорф с «порше» в гараже или в перестроенном складе в Доклендсе с видом на реку. Может быть, даже в Монтеветро, в роскошном доме Ричарда Роджерса, имеющем форму гигантского куска стеклянного торта, сияющего и сверкающего над Темзой в Баттерси. Но Билли жил в Уайтхолле. Точнее, на Уайтхолл-Плейс. В нескольких минутах от Кенотафа[54]. Конечно, центр, однако район ужасно скучный.

Полли поспрашивала людей, слышал ли кто-нибудь про это место, но все только хлопали глазами. Лишь один старый итонец[55], изучавший философию и экономику, сказал, что у его дяди, адмирала в отставке, там квартира. Оттуда рукой подать до его клуба на Пэлл-Мэлл[56] и до палаты лордов. Всегда ворчит, что плата за обслуживание слишком высокая, и клянется, что она больше закладной его дочери.

Полли пришла туда пешком от станции метро «Набережная Виктории»[57]. Вестибюль был устлан ковром бледно-розового цвета и наполнен цветами. Полли хотела пройти прямо, но ее остановил привратник и спросил, по какому она делу. Он позвонил по телефону, удостоверился, что ее ждут, и показал, в каком направлении находится лифт.

Длинные коридоры, устланные толстыми коврами, белые и серые мраморные колонны и бесконечные панели из закаленного стекла произвели на Полли сильное впечатление. Кроме того, тут было поразительно тихо. Всего несколько минут от Трафальгарской площади, а слышно, как пищит комар.

Подняв голову, Полли услышала, как закрылась дверь лифта и заработал механизм. Она принялась ждать, вспоминая романы Джона Ле Карре[58]. Именно в подобных изолированных и анонимных местах встречались со своими хозяевами тайные агенты разведки, работавшие под прикрытием и оставлявшие сообщения в дуплах деревьев. Иногда после таких встреч кто-то из столпов власти с треском лишался своего поста. В таких местах никто не знает твоего имени. Внезапно ей перестало казаться странным, что Билли Слотер живет именно здесь.

Она вышла из лифта в длинный, тускло освещенный коридор, конец которого утопал в тени. Потом открылась тяжелая дверь, из которой хлынул поток света. В освещенное пространство вышел мужчина в вечернем костюме, поднял руку и сказал то, чего Полли не расслышала.

Она шагнула вперед. Билли следил за ее приближением. На ней было тонкое белое платье в темно-синий горошек, подол которого соблазнительно шелестел над красивыми коленями. Она шла, покачивая бедрами и уверенно ставя на пол загорелые длинные ноги. Ее ступни с розовыми ноготками беспечно опирались на четырехдюймовые каблуки, щиколотки были перехвачены блестящими узкими ремешками.

«Как им это удается? — думал Слотер, любуясь ее походкой. — Почему они не падают?» Когда девушка подошла ближе, он вернулся в квартиру. Полли, побаивавшаяся той или иной физической формы rapprochement[59], ощутила облегчение. Она бы не вынесла, если бы Билли попытался поцеловать ее. Или обнять за талию. У него хватило бы на это наглости.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Интерьер квартиры удивил ее еще больше. Комната, в которую она вошла следом за Билли, была обставлена в стиле гостиной сельского дома. Темно-зеленые диван и кресла от Ноула были сильно потерты. Застекленные полки ломились от зачитанных книг. Тут было несколько маленьких картин, в основном пейзажей, но две изображали изящных лошадей на фоне регулярных парков с бьющими фонтанами. На противоположной стене висели вставленные в рамки карандашные наброски танцоров. На низком столике лежали кларнет и пачка научных журналов; рядом стояло синее глазурованное блюдо со спелыми абрикосами.

— Ну, Полли?

Слотер стоял у письменного стола красного дерева, обтянутого зеленой кожей и тоже выглядевшего довольно старым. На столе не было ничего, кроме компьютера и экземпляра «Ивнинг стандард».

Изумленная Полли не торопилась с ответом. Внешний вид Слотера сбил ее с толку. В последний раз они виделись несколько недель назад; тогда он казался озлобленной Полли толстым. Даже жирным. Но теперь выяснилось, что Билли не толстый, а просто крупный. Может быть, он сбрасывал вес? Или ее лихорадочное воображение раздуло его образ в буквальном смысле этого слова?

И уродом Билли тоже не был. Да, его миндалевидные глаза были холодными, но губы казались скорее полными, чем узкими. Они не улыбались. Полли припомнила, что никогда не видела его улыбающимся.

— Не хочешь присесть?

— Нет, спасибо. — Полли быстро открыла сумочку и вынула конверт с банковским чеком. — Я принесла долг.

— Подожди минутку. — Он исчез — видимо, на кухне — и вернулся с двумя бокалами и ведерком со льдом, в котором стояла бутылка. — Мы должны это отметить.

При виде темно-зеленой бутылки в металлической оплетке из изящных голубых листочков Полли сменила гнев на милость. Слотер ловко наполнил два бокала, не пролив ни капли. Полли с деланой неохотой приняла бокал, сделала глоток и подошла к окну с видом на арку, украшенную двумя присевшими на корточки каменными статуями — похоже, работы самого Эпстайна[60].

Она хотела задать вопрос, но Слотер ее опередил.

— Министерство обороны.

Полли снова вспомнила Ле Карре и сделала большой глоток «Перрье-жуэ», которое и в самом деле оказалось великолепным.

— У тебя почти ничего не осталось. — Билли долил ее бокал. Он стоял близко. Эта близость не была оскорбительной, но Полли все же предпочла отойти в сторону.

— Я не знала, что ты играешь на кларнете.

— Я играю на всем.

— Билли, послушай… Если бы я не смогла вернуть деньги, ты?..

— Да.

— Пошел бы до самого конца?

— А ты нет? — Он наполнил свой бокал.

— Конечно. — И все же это прозвучало после крохотной паузы. — А если бы речь шла о друге?

— Я не верю в дружбу.

— А с кем же ты тогда общаешься?

— С людьми, которые могут быть полезными. — Полли на мгновение замешкалась. — Разве ты придерживаешься другой философии?

— А в чем заключается твоя философия?

— В том, что хороший бизнесмен должен четко понимать происходящее.

— А плохой бизнесмен?

— Он видит только то, что хочет видеть.

— Я это запомню.

— И это пойдет тебе на пользу, Полли.

Слотер протянул руку. Девушка передала ему конверт. Билли не глядя сунул его в карман, сел за письменный стол, написал несколько строчек на листке бумаги с грифом и отдал ей. Полли, не желавшая уступать ему в хладнокровии, также не глядя сунула его в сумочку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Еще шампанского?

Полли не ответила. У нее слегка кружилась голова. Перед приходом она нервничала и не могла проглотить ни кусочка. Она приняла бокал, понимая, что стоит как дура и выпаливает первое, что приходит в голову. Ничего банальнее нельзя было себе представить.