и разнообразием запахов, которые она теперь могла различать. Стойло, где умер лорд Гирет, найти было возмутительно легко – благодаря сильному, отдающему металлом запаху застарелой крови. Пропитанную кровью солому убрали, но ничто не могло скрыть смрад, пропитавший земляной пол. Теза начала медленный и тщательный осмотр содержимого конюшни.
- О, новичок, – раздался хриплый голос. – Надеюсь, ты не собираешься здесь оставаться?
Опешив, Теза взглянула наверх и увидела большого жёлтого кота, развалившегося на деревянной перегородке.
- Нет-нет, - поспешила заверить она.
Девушка не знала, по какой причине она может так легко с ним общаться, но её речь представляла собой широкую комбинацию звуков, движений тела и инстинктивно усиленных мысленных образов. Это было потрясающе, и, похоже, досталось ей вместе с обличьем собаки.
- Люди думают, того человека убил мой друг. Я хочу выяснить, кто это сделал на самом деле, - и она продолжила обнюхивать всё вокруг под пристальным взглядом маленького жёлтого хищника.
В этом стойле остались запахи множества других людей, включая запах Канлары и её собственный. Теза также обнаружила запах лорда Гирета на полу и на двери; два же других следа были довольно свежими.
- Сколько человек побывало в конюшне сегодня? - вежливо поинтересовалась она у кота.
Животное проигнорировало её, спрыгнув в ясли на кучу сена.
- Не обращай внимания на эту ленивую шкуру, - пропищал другой голос. Маленькая чёрная крыса высунула носик из дыры под кормушкой. - Он старше самой таверны, и такой же заскорузлый. Хочешь знать - спроси меня. Прошлой ночью сюда пришли трое, чтобы убрать тело, а утром ещё один - прибраться. Отличное развлечение! Мы не видели подобной суматохи с самого зимнего фестиваля.
Жизнерадостный щебет грызуна заставил Тезу ощериться в собачьем оскале-улыбке.
- Видел ли ты ещё кого-нибудь, до того, как тот человек умер?
- Разумеется. Здесь был ещё какой-то человек, ещё шелки, которая с ним встретилась, стражник и женщина, которая…
- Что? – гавкнула Теза. – Шелки! Ты в этом уверен?
Крыса встопорщила усики и задрала носик.
- Уверен ли я, что ночь наступит? Сама понюхай. Она прислонилась вон к той стене.
Теза принюхалась – и правда, как и сказал лорд Гирет, ей удалось почуять слабый запах озера.
Внезапно, в мановение ока крыса скрылась с глаз, и Тезу, словно в железный кулак, схватила за загривок чья-то рука – схватила и вытащила из стойла.
- Прочь отсюда, шавка!
Мужчина, высокий и хорошо одетый, злобно впечатал сапог девушке в бок. Рёбра словно пронзили копья боли, и она взвизгнула. Напавший занёс ногу, готовясь пнуть снова, но на этот раз вмешались собачьи инстинкты.
Быстро, точно ласка, она извернулась и вонзила зубы глубоко в державшую её руку. Запахи мужчины и его крови забились в ноздри. С его губ сорвался яростный крик боли. Теза вывернулась из хватки; успев мельком увидеть его лицо, девушка бросилась прочь из конюшни, в безопасность деревьев.
Теза убежала достаточно далеко, чтобы скрыться из виду, затем остановилась и уселась, задумчиво глядя на вьющуюся между вечнозелёными исполинами дорогу. Тот мужчина выглядел знакомо. Где-то она его видела, и совсем недавно. А потом поняла. Это был тот самый лорд из медовой залы, наблюдавший за кортаром с таким интересом. Так что же он делал в конюшне, где убили лорда Гирета?
Не осознавая, что делает, девушка высунула язык наружу и часто задышала, в то время как её разум бился над сотней вопросов. В частности, над тем, почему шелки, добрейшее водяное существо, оказалось в одном стойле с жертвой убийства. И почему тень лорда Гирета не упомянула о ней?
Поглядывая на таверну, где она повстречала мужчину с тяжёлой рукой –точнее, ногой – Теза обыскала дорогу и другие пути, ведущие к зданию, в поисках какой-нибудь призрачной подсказки о таинственной женщине-тюлене. Земля смёрзлась, а снег был утрамбован дюжинами людей и животных, но всё-таки чуткий нос девушки обнаружил ещё один след странного сырого запаха. Он вился в воздухе вдоль редко используемой промороженной тропы, петлявшей среди деревьев и уводившей под кривым углом к реке и городу.
Другие следы остались позади, но здесь, повсюду, цепляясь за промёрзшую землю, лежал этот ускользающий запах. С предельной осторожностью Теза трусила вниз по дороге, пока та не пересеклась с главным трактом у низенького мостика. Виляя хвостом от возбуждения, Теза-собака забралась на мост, но посередине остановилась. Совершенно очевидно, что шелки тоже здесь останавливалась – её запах пропитал кусочек невысоких каменных перил, а две аккуратных ножки примяли снег у края.
Теза оперлась передними лапами о каменный бортик и уставилась на вяло текущую воду. Что же шелки здесь делала? Превратилась в тюленя и нырнула обратно в свою стихию? Или что-то выбросила?
В задумчивости девушка вернулась к поискам на дороге, и там, чуть дальше моста, след шелки продолжался. Теза шла по нему до Иммильмара, к той части города, в которой огромные усадьбы богатых торговцев и лордов лепились к изгибам реки. Она была совсем рядом с этими домами, когда дорога объединилась с широким проспектом, и нужный запах затерялся среди ошеломляющего количества ароматов людей, пони, повозок и даже других собак.
Теза плюхнулась под дерево – отдохнуть и подумать. Из-за ледяных комков, собравшихся между подушечками, болели лапы, так что она пыталась выгрызть их, тем временем собирая воедино всё, что она узнала – что, надо отдать ведьме должное, не было бы возможным узнать, будучи человеком. Пребывание в теле собаки давало интересные преимущества. Более того, познание своей новой сущности, ощущения, столь отличные от привычной жизни, несомненно волновали и освежали.
К тому времени, как Теза решила, что делать дальше, в город уже прокрались сумерки. Было одно существо, обитатель озера Эшен, могущее – в память о старых добрых временах – ей помочь. Решившись, она быстро покинула город и направилась к берегу Озера Слёз – искать агишки. Она уже несколько раз заглядывала на озеро, просто чтобы проверить, как он там. Девушка знала его привычки и любимые места охоты, и потому надеялась быстро отыскать водяного скакуна.
Как она и подозревала, конь оказался во второй проверенной ею пещере. Чернее самой ночи, статный и изящный агишки был хищной водяной лошадью, питавшейся человечиной. Теза однажды привязала его к себе, используя магию гиппомана, но в начале этой зимы освободила. Она горячо надеялась, что конь вспомнит её и останется на берегу достаточно долго, чтобы выслушать её просьбу.
Жеребец напрягся,