скептицизм. — В одиночку?
— Нет, нас было трое, — спокойно отвечал Колычев, к которому вернулось его самообладание.
— Как интересно! — немного театрально воскликнула Саша, явно пытаясь вывести его из равновесия. — Вы мне расскажете?
— Полагаю, у нас будет время, — с намеком ответил он.
Чудны дела твои Господи! Его опекун оказался зятем всесильного главкома ВВФ России, а тот, соответственно, дедом его гипотетической невесты. Ведь они с Александрой, если верить словам братьев Зиминых, вполне официально помолвлены.
К тому же суженая оказалась не только немного взбалмошной девицей, в этом-то как раз не было ничего удивительного: возраст такой. Она еще и обладала даром и, узнав, кто перед ней, тут же скользнула в «сферу», нахально осмотрев его ауру, прежде чем он успел закрыться. В общем, будущая семейная жизнь обещала быть бурной!
«Слава Богу, эти замшелые старинные обычаи уже никто не соблюдает! — подумал про себя Март. — Надеюсь, Зимин это понимает и не станет настаивать».
Надо сказать, что потенциальную невесту обуревали весьма схожие чувства. Саша прекрасно поняла намек и не на шутку разозлилась. «Размечтался!» — подумала она, едва не испепелив взглядом «суженого». К своим почти семнадцати годам она была довольно самостоятельной, чтобы не сказать своевольной барышней. Ей хотелось получить образование, профессию, найти свое призвание, наконец! Но у матушки и, особенно, отчима были свои планы.
Юная одаренная из хорошей и к тому же очень состоятельной семьи представляла собой выгодную партию и котировалась на брачном рынке не многим меньше, чем дочери какого-нибудь американского мультимиллионера или европейского монарха средней руки. Однако до сих пор ей удавалось купировать матримониальные планы семьи своей детской помолвкой. Ее мать — Татьяна Александровна не раз проклинала себя, что поддалась на уговоры теперь уже бывшего мужа устроить сговор с Колычевыми, и сделала все, чтобы переубедить строптивую дочь, но тщетно.
В общем, все было хорошо и вот вам здравствуйте: суженый-ряженый собственной персоной, да еще такой напыщенный и … да откуда он взялся?!
Что думал по этому поводу чудесно воскресший жених, она не знала, да и не особо интересовалась.
— Сашенька, — отвлек ее от черных мыслей дед. — Мне надобно переговорить с Игорем Ивановичем об одном важном деле. Поскучаешь тут немного без меня?
— D'accord, grand-père [1], — довольно натурально изобразила послушную внучку Саша.
— Вот и славно. Хочешь, пойди к княгине Белосельской-Белозерской и ее внучкам. Вам будет, о чем поговорить.
— Я лучше просто похожу, — деликатно отказалась девушка, не желавшая посвятить вечер обсуждению нарядов и тому подобной дребедени.
— Как знаешь, — пожал плечами Колчак.
Следом за ним в кабинет министра направился отец и его… хм… воспитанник. А вот это было интересно и, пожалуй, даже странно. Ладно отец, несмотря на скромный чин и положение, он был очень авторитетным приватиром с большими связями. Но что в компании таких людей может делать мальчишка? Это нужно было выяснить…
Оказавшись в кабинете, хозяин первым делом предложил гостям сесть, затем подвинул адмиралу шкатулку с сигарами и перешел к делу.
— Мартемьян, — без обиняков начал он, — как вы, вероятно, поняли, здесь собрались не чужие для вас люди. Поэтому я хотел бы вернуться к нашему прошлому разговору.
Март мысленно подобрался, готовясь к более чем серьезным переговорам. Наступил момент, когда все его навыки надо применить и без всякого внушения — сидящие перед ним гроссы этого просто не допустят. Значит, нужны реальные аргументы, точные формулировки, быстрые реакции, толика юмора. Ни одно лишнее слово не должно нарушать целостной, уверенной и ясной картины, способной преодолеть все, даже гипотетические возражения.
— Слушаю вас, Игорь Иванович.
— Да нет, это мы вас слушаем. Насколько я помню, вы твердо намерены стать пилотом?
— Совершенно верно.
— И не имеете желания поступать в какие-либо учебные заведения.
— Да, это так.
— С таким потенциалом и рисунком ауры? — удивленно поинтересовался Колчак, затянувшись ароматным дымом.
— Вы находите это странным?
— Нет, что вы, молодой человек! Я и сам пилот, равно как и все присутствующие здесь. Это весьма важная профессия, но, избегая службы во Флоте, а стало быть и не имея возможности занимать руководящие посты, вы лишаете и себя, и страну возможности раскрыть свой дар пилота в полной мере…
— Вы во многом правы, господа, но это жертва, на которую я готов пойти. В оправдание могу лишь заметить, что мои интересы не ограничиваются полетами. У меня есть планы и в других областях.
— Позвольте полюбопытствовать, в каких?
— В самых разных, ваше высокопревосходительство. Но большинство из них, так или иначе, связано с военным делом. И первый проект, который, не кривя душой, можно считать удачным, — это пистолет пулемет ППК-41. Этот образец вооружения разработан в инициативном порядке и уже поставляется на вооружение корейской армии и частным лицам.
— Я так понимаю, конструктором в данном случае выступил господин Коровин? — уточнил Колчак, очевидно, в общих чертах знакомый с этой историей.
— Верно. Но идея в целом моя и Виктора Кима. Сергей Александрович выслушал нас и согласился взяться за доводку и реализацию проекта.
— Недурное начало, не правда ли? — хитро улыбнулся Сикорский. — Молодой человек начал с того, чем многие заканчивают.
— Пожалуй.
— Кстати, ходят слухи, что русская армия готовит перевооружение. Александр Васильевич, вам что-нибудь известно об этом?
— Пустое, — поморщился адмирал. — Пока в военном ведомстве раскачаются, пока как следует изучат итоги боевого применения, пока сформируют техническое задание… А там, глядишь, и новая война начнется!
— Ну да, лыко да мочало — начинай сначала, — сделал вид, будто согласился, министр, но тут же бросился в новую атаку. — Так может устроить небольшое перевооружение в вашем ведомстве?
— Что вы имеете в виду?
— Абордажников и воздушную пехоту, разумеется! На дворе, слава Богу, уже почти середина двадцатого века, а они у вас все еще винтовками со штыками вооружены. Как во времена «Очакова и покоренья Крыма», ей богу! Вот ваши люди на «Буране», — повернулся он Зимину, — чем вооружены?
— В основном американскими «Томпсонами» и «Браунингами». Причем, это можно сказать не только о моем экипаже, но и о прочих рейдерах.
— Я понял вас, господа. Да, есть мнение. Даже конкурс объявили, но, откровенно говоря, дела идут крайне неспешно. Все же главная сила фрегатов в пушках и бомбах. Остальное финансируется