Читать интересную книгу "Стрекоза второго шанса - Дмитрий Емец"

– Ой! Простите! – воскликнула Рина.

Кавалерия мотнула головой, показывая, что прощать некого и не за что.

– Я долго тут стояла, – сказала она каким-то особым согретым голосом. – Со спины ты немного похожа на… хотя совсем, конечно, не похожа. И рост другой, и волосы. Но я все равно думала: вдруг ты обернешься, и…

Рина что-то пробормотала, испытывая страшное неудобство. Сходное чувство она всегда испытывала, когда ее пускали в душу, а она стояла у порога и, стесняясь войти, многократно вытирала ноги о коврик.

– Он тоже любил тут бывать, – закончила Кавалерия уже с обычной своей интонацией.

Она прошла к фонтану и, достав из рюкзака несколько камней, несильно подбросила их. Фонтан втянул закладки. Три сполоха были красными, один – синим. За этим Кавалерия, как видно, и пришла в Зеленый Лабиринт. Фонтан проглатывал закладки без следа, как трясина проглатывает предметы. Когда закладки прикасались к нему, он становился очень мягким, твердея уже в следующую долю секунды. Закладки фонтан поглощал целиком. Куски же породы, заключавшие в себе закладки, выталкивал. Если опустить голову, вокруг фонтана можно было увидеть десятки и сотни «отработанных» камней. Постепенно они врастали в землю, когда она раскисала от дождей, и с каждым десятилетием почва вокруг Каменного фонтана становилась выше. Один из свежих и еще не втоптанных камней был похож на пони, вырезанного из горного хрусталя. Число ног не совпадало, спина была слишком покатой, но все же это был определенно пони, возникший стихийно, когда кто-то из шныров откалывал породу, чтобы привезти ее с двушки. Показав пони Кавалерии и получив в ответ короткий кивок, Рина сунула камень в карман, сразу забыв о нем.

Рина смотрела на Кавалерию. Во всех ее движениях – в том, как она отбрасывала со лба волосы, как говорила, как поправляла расшатанную оправу очков – ощущалось замешательство, расстройство, занимающая ее всецело мысль.

– Четыре вспышки – четыре судьбы, – сказала Рина, имея в виду брошенные в фонтан закладки.

– Четыре разные судьбы, – поправила Кавалерия так строго, словно это было очень принципиально.

Рина опустила глаза. Только что, подбрасывая камни, Кавалерия случайно коснулась фонтана своей нерпью, и теперь нерпь сияла так, что сияние пробивало сквозь рукав шныровской куртки.

– Расскажите мне о вашем сыне! – попросила Рина.

Кавалерия долго не отвечала, разглядывая рукав. Нерпь постепенно остывала. Сияние гасло. Когда же наконец Кавалерия заговорила, голос ее был лишен выражения. Лишь внутри что-то звенело, точно в глубине леса едва слышно ударяли в колокол.

– Он был дерзким, как Икар.

Рина вопросительно оглянулась в сторону пегасни.

– Нет, не тот Икар. Как сын Дедала, который поднялся к солнцу, не подумав, что крылья могут расплавиться… Я не должна была ему позволять! Он нарушал все правила. Скалы Подковы – для него это было слишком близко. Он морщился, говорил, что ему скучно, и лез за первую гряду. Там ему доставалось, возвращался полуживой, охрипший, с синевой под глазами. И почти никогда не приносил закладок!

– Не приносил?

– Конечно! Какую закладку он мог найти, когда ногтями и зубами держался за гриву пега, чтобы подальше отлететь от Скал Подковы? Это я виновата! Я всегда ему уступала! Чем больше любишь, тем строже надо быть, а я не могла.

– И двушка его пропускала за первую гряду? – спросила Рина.

Кавалерия кивнула.

– Да. Он был любящий, смелый, не жалел себя. Нырял раз за разом, как отчаянный. А я дрожала и боялась, что он в своей дерзости…

– …подлетит слишком близко к солнцу? – угадала Рина.

– Да. Возьмется за что-то такое, чего не сможет поднять.

– И так случилось?

– Не знаю. Возможно. Бывает: эльбы в болоте перестают нападать на шныра. Они выжидают, притворяются побежденными. Они шепчут, что ты одолел их, что ты выше их сетей, и незаметно нашептывают, чтобы ты принес закладку, которая изменит все человечество. Еще бы: зачем приносить закладку для одного больного ребенка, когда можно одним махом истребить все болезни? И разве не глупы мы, что повинуемся? Размениваемся на пустяки? Боимся пойти по короткому пути и, как послушные бараны, ищем только те закладки, за которыми нас посылают?

Рина опустила глаза. Колокол внутри у Кавалерии набирал набатную силу.

– Вот скажи: разве ты сама никогда не задумывалась об этом?.. Зачем мы ищем эти скучные камни на приисках? Почему все шныры, привязав себя веревками к пегам, не рванут через первую гряду ко второй? В первую и последнюю атаку! Конечно, многие погибнут, не выдержав жара, но ведь там, у второй гряды, можно найти все, что угодно! Бессмертие для всего человечества! Дорогу к звездам! Абсолютное счастье! Лекарство от всех недугов – вообще все!

Рина слушала ее, боясь поднять лицо. Щеки ее пылали. Она была увлечена.

– Я об этом не думала, – призналась она.

– Ну да. Это его мысль! – с сожалением сказала Кавалерия. – Он не желал понять, что такая закладка будет самовольной! В ней не будет смирения перед той высшей мудростью, которая требует от нас искать лишь то, за чем нас отправляют. Не переворачивать мироздание, а обжигать горшки. Учиться медленно, постепенно, благодарно. Если ты не художник, то не бросайся дорисовывать холст художника, вырывая у него из рук кисти! Ныряй, и однажды горизонты откроются тебе сами, когда ты будешь достоин, но не раньше!

– Но ведь с самовольной закладкой не всегда застреваешь в болоте! – осторожно сказала Рина.

– Не всегда. Но любая самовольная закладка всегда ломает нам хребет. Так и произошло с Русланом, когда он достал стрекозу! – жестко сказала Кавалерия.

– Вы видели эту закладку?

– Своими глазами нет. Но Руслан связался со мной по кентавру, когда вышел из нырка. Был очень возбужден. Повторял, что стрекоза способна изменить историю. Переиграть все заново! Он хотел сделать все сразу, даже не возвращаясь в ШНыр, потому что знал, что я буду его останавливать!

– И он переиграл?

Вопрос рассердил Кавалерию. Она выпрямилась. Осанка ее, и без того идеальная, стала просто пугающей.

– Нет. Закладка не была полной. Он знал об этом и даже сказал мне. Я предупреждала его, но он не поверил и улетел, а с ним вместе исчезла и закладка! Больше я его никогда не видела и не знаю, как он погиб.

– А вы знаете, что он хотел изменить?

– Догадываюсь, – сказала Кавалерия сухо, но объяснять не стала. – Как возникли ведьмари? Это тебе известно?

– Конечно, – удивленно ответила Рина. – Из шныров. Шныры срывались, брали закладки и…

С пугающей тщательностью Кавалерия застегнула пустой рюкзак.

– И да, и нет. Они уходили с обидой на ШНыр и на весь мир, но обычно не собирались вместе. Им требовалось что-то объединяющее, некий центр, идея, а их-то как раз и не было, потому что ненависть – не идея… Все началось с Гая. Взгляни на фонтан! Помнишь, когда-то ты обратила внимание, что он расколот?

Рина взглянула на грани огромного камня, по которым, медленно журча, стекала вода.

– На три части. Тут скорее всего центральная.

– Так и есть. До Гая скол был один. Гай нашел способ расколоть оставшееся. Он выбрал момент, когда все первошныры куда-то отлучились и никто не мог ему помешать.

– Но ведьмари не могут приблизиться к этой закладке!

– Сейчас нет. Она защищается от них, да и нам тоже доверяет не сразу. Тогда же она была доверчивой. Но и Гай был иным. Защита ШНыра пропускала его. Зеленый Лабиринт он сажал своими руками вместе с другими первошнырами… Отколотую часть каменного фонтана – видимо, она была не такой уж большой – Гай увез с собой.

– А почему не самую большую? – удивилась Рина.

Кавалерия усмехнулась.

– Слишком тяжелая. Грузовиков тогда не было. Но не в этом суть. Отколотая часть камня стала для ведьмарей знаменем и одновременно защитой.

Рина не привыкла, что ведьмарей надо от кого-то защищать. Скорее уж наоборот.

– Защитой от кого? От первошныров?

Кавалерия удивленно вскинула брови.

– Не думаю, что первошныры нападали. Нет, отколотая часть фонтана защищала ведьмарей от взятых ими закладок! Продлевала жизнь и сохраняла разум. Да она и сейчас продолжает делать это.

Рина запутывалась все больше.

– Разве от закладок нужно защищать?

– Пять баллов! А от кого еще? – подбоченилась Кавалерия. – Это кажется, что можно без вреда пожирать закладки. Нет, милочка! Они опаснее яда, какими бы замечательными ни казались на первый взгляд!

Кавалерия взглянула на Рину и, почувствовав, что окончательно сбила ее с толку, ободряюще ущипнула за рукав куртки.

– Ну-ну! Разумеется, я говорю о ЧУЖИХ закладках! Они тебя одаривают, но они же и убивают, потому что это не твой дар, не твоя часть души, а все, что не твое, не может стать твоим навечно.