Сотэр? — сказала Вистра поучительным тоном. — Он не требует чего-то сложного.
— Ладно-ладно, — проворчал паладин. — Будь по-вашему. Давай уже рака, добью его. А то сил нет голод терпеть…
Взломщики привыкли к ночёвкам на земле и крепко спали, хотя перед сном кто-нибудь с мечтательной тоской вспоминал вслух о тёплых кроватях.
— Хватит, не береди душу! — отвечали друзья по несчастью.
Уже не пугали мрак и отдалённые звуки: вой, рык и лай, вырывавшиеся из глоток трупоедов; или стоны, плачь, вопли и даже песни, которыми оглашали ночь призраки, упыри или зомби. Изредка перед сном живые представляли, каково это — оказаться в тёмном бесплодном мире в одиночестве, когда уповать надо только на себя. Как тяжко далось бы выживание, как непросто было бы нести ночной дозор! В такие моменты ученики с благодарностью и облегчением поглядывали на блестящие глаза рядом с местом ночёвки. Уна и Киния внушат ужас любым демонам ночи, которые по незнанию или глупости забредут сюда.
Но однажды взломщики пробудились от стенания, издаваемого вовсе не Бесхозной нежитью. Стонала Киния, иногда произнося обрывки странных фраз.
— Дышать… хочу дышать, — доносилось до слуха живых.
Никогда ученики не слышали, чтобы госпожа говорила таким тоном, а потому не сразу догадались, что звуки исходят от неё.
— Я жива… снова…. Я снова… жива, — говорила вампирша словно в бреду.
Осознав, что это произносит госпожа, ученики приподнялись, будучи сбиты с толку и напуганы.
— Сердце бьётся… как раньше!
— Госпожа? — объявилась Уна, — Опять тот же сон, госпожа.
Воцарилась тишина. Взломщики напряжённо прислушивались.
— Чего уселись, мясо?! — разорвал тишину голос вампирши. — Спите!
Ученики быстро легли, хотя заснули далеко не сразу.
Добыча еды наладилась, к дальним переходам и ночёвкам взломщики более-менее привыкли, но всё равно путь осложнялся иными трудностями. Из-за встречного ветра во время длительных скачек и спанья на плащах, плохо отделяющих от холодной земли, живые подхватывали хворь. Из-за непривычной еды, вдобавок плохо приготовленной, Атти пару дней испытывал прелести медвежьей болезни. Все эти обстоятельства вынуждали сокращать время пути, приводили к частым остановкам. Если бы не целительные заклятья Сотэра, группе пришлось надолго засесть на одном месте, ожидая общего выздоровления.
Однако, несмотря на все тягости, группа наконец добралась до первой важной цели. Они ступили на землю, что когда-то принадлежала ордену паладинов.
Глава 14
— Проклятое Проклятыми
Повинуясь команде, кони перешли на медленный аллюр. Взломщики молча озирались, на их лицах читались скука и разочарование. Вокруг простиралась безжизненная пустошь, которая выглядела даже ещё более пустой и бесплодной, чем все те заброшенные места, что встречались в путешествии. Глазу не за что зацепиться: ни бугров, ни оврагов или иных неровностей, ни тебе терновников или сухих деревьев, ни развалин. Воистину мёртвая земля.
— Так где здесь посвящение проходить? — потерял терпение Сотэр. — Скоро придём к руинам ордена? Вокруг ничего…
Заброшенные кладбища и руины всегда безгласно напоминают о былом: глядя на стёртые даты или пустующие залы можно вообразить, как выглядела ушедшая жизнь. Но в этих местах победители приложили тщательные усилия, чтобы уничтожить любые свидетельства о своём самом непримиримом и опасном враге — ордене паладинов. Сожгли библиотеки, а книжный пепел развеяли далеко отсюда; срыли фундаменты до основания; перепахали землю, а потом распылили над ней алхимическую отраву, чтобы на десятилетия сделать край непригодным даже для вездесущего мха. Копнув твердь не обнаружишь насекомых, червей и других крохотных обитателей почвы. Магическую ауру попытались выветрить, осквернив священное место темнейшими и кровавыми ритуалами.
Никакой другой участок в мире не был настолько опорочен нежитью. Недаром среди мертвецов бывшие владения паладинов называли не иначе как Проклятое Проклятыми. Правда, в присутствии Сотэра Уна, Киния и Вистра благоразумно избегали произносить это название.
Казалось, что сколько не броди по осквернённой пустоши, а не сыщешь даже капельки святой силы. Чувствуется только магия тьмы. В пору тащить сюда на посвящение рыцарей смерти, а не паладинов. И всё же Киния упорно водила отряд кругами по Проклятому Проклятыми.
— Сотэр, прислушайся ещё раз, — требовала вампирша. — Сосредоточься. Ещё пробуй уловить силу.
Иногда они останавливались, и юноша садился на землю для медитации.
— Главное, дыши глубоко. Мне помогло, когда медитировал, — не удержался Атти от язвительной остроты, вспомнив совет Сотэра многолетней давности.
Однако сколько бы Сотэр не отрешался, как бы не обращался весь в магический слух — всё тщетно. Устав ждать, Киния загоняла юношу обратно на коня, и они опять пускались в блуждания.
— Небось под видом медитации дрыхнуть решил! — ругалась госпожа. — Ищи. Сила должна быть. Её невозможно испарить целиком.
Как ни странно, первым присутствие инородной силы уловил не паладин, а вампирша и призрак. Обе, не сговариваясь, резко остановили коней.
— Уна? — вампирша заёрзала в седле.
— Госпожа, — вырвалось у призрака. — Я не уверена, что… что это именно то самое, но… может, нам убраться чуть подальше? А лучше не чуть, а сильно подальше.
Глаза Уны тревожно забегали, а в голосе прорывалась дрожь.
— Что… неужели… оно? — Киния глядела то на призрака, то перед собой, в кои-то веки желая, чтобы чутьё Высшей нежити обмануло их.
— Рядом преследователи что ли? — Вистра, обеспокоенная неизвестностью, понадеялась, что вампирша и призрак расщедрятся хоть на короткое объяснение.
Встревожились Сотэр и Атти, никогда не видевшие Уну испуганной. Ту самую Уну, которая раньше встречала смертельную опасность заливистым смехом. Разве способно что-то в целом мире ужаснуть сумасшедшего призрака, что и сражение с Высшей нежитью воспринимает как весёлую игру? До сего момента живые считали, что Уне неведом ужас.
Задёргались кони, семеня копытами. Но на сей раз скакуны засуетились не из-за чар или незримого озорства, какое проделывала Уна, когда сбрасывала с сёдел рыцарей смерти. Костяные кони, — которые давно лишились плоти и крови, а вместе с ними и страха — забеспокоились так, как беспокоились живые лошади, когда чуяли запах волков.
— Это оно! — взвизгнула Уна. — Приближается!
Вокруг был сумрак, а серые облака, как обычно, закрывали небо. Но тьма стремительно сгущалась, и всю группу будто накрыл купол, сотканный из мрака. Он сокрыл горизонт и даже пронзительный взор призрака тонул в непроглядной пелене.
— Надо уходить! — рявкнула вампирша, пытаясь совладать со всё более непослушным конём. — Поворачивай! Быстрее! Бежим!
Уна не удержала окончательно взбесившегося коня, и он сбросил Сотэра и Атти. Не справлялась со скакуном и Киния, хотя удержалась в седле. Однако увидев, что слабенькая Вистра вот-вот последует примеру соратников, вампирша сгребла её в охапку, и спрыгнула.
— Вставайте, уходим! — заорала вампирша взломщикам.
Киния побежала, всё ещё удерживая Вистру подмышкой.
Казалось, что тьма давит на плечи тяжким грузом,