Читать интересную книгу Серая гора - Джон Гришэм

— В полном, — пробормотала она.

Они поднимались все выше, затем машина накренилась влево и совершила разворот на 180 градусов. Летели они низко, почти над верхушками деревьев, вдоль главной автотрассы.

— Видите там зеленый грузовик? Вон перед тем магазином? — спросил он.

Саманта кивнула.

— Та самая задница, что преследовала меня сегодня с утра. Держитесь. — Он подвигал рукояткой управления, крылья закачались, посылая привет «заднице» в зеленом грузовике. Когда машина скрылась из виду, «сессна» начала подниматься все выше и выше.

— А с чего это вдруг они преследовали вас в субботу с утра? — спросила Саманта. Костяшки ее пальцев побелели — так крепко впивались они в колени.

— Это их надо спросить. Может, из-за того, что было вчера. Может, потому, что в понедельник начнется важный процесс и мы должны встретиться в суде. Кто их знает. Да они меня все время преследуют.

И тут вдруг она почувствовала, что в воздухе хоть и не намного, но безопаснее. К тому времени, когда они долетели до Брэйди, Саманта расслабилась, успокоилась и уже могла любоваться окрестностями. Донован пролетел над городом на высоте около пятисот футов, и она любовалась им с птичьего полета, видела дома, где жила и работала. Если не считать подъема на воздушном шаре в Катскилле, ей никогда не доводилось видеть землю с такой высоты, и это было потрясающее, совершенно завораживающее зрелище. Донован поднялся на тысячу футов, и теперь они летели над холмами. Рация молчала, как в патрульной машине Роуми, и она спросила:

— А как же насчет всяких там радаров, диспетчеров полетов и всего такого прочего? Хоть кто-то контролирует наш полет?

— Скорее всего, нет. Мы летим по ПВП — правилам визуального полета, — так что не обязаны связываться с диспетчерами. Когда я отправляюсь в деловую поездку, посылаю план полета, и меня включают в систему контроля над воздушным движением. Но сегодня это не обязательно. Мы летаем просто, чтоб получить удовольствие. — Он указал на маленький экран и пояснил: — Вот мой радар. Если вдруг окажусь в опасной близости от другого самолета, он сразу об этом сообщит. Расслабьтесь, я еще ни разу не попадал в катастрофу.

— Но были к этому близки?

— Никогда. Я очень серьезно отношусь к этому занятию, как и большинство пилотов.

— Рада слышать. Но куда же мы летим?

— Не знаю. А вам куда бы хотелось?

— Вы пилот и не знаете, куда мы летим?

Он улыбнулся, кивком указал влево на какой-то прибор.

— Это альтиметр. Мониторит высоту пролета, это особенно важно, когда летишь в горах. — Они поднялись на высоту полутора тысяч футов, на которой пока что и оставались. Донован указал в иллюминатор: — А вот это Кошачья гора, вернее то, что от нее осталось. Там велись масштабные разработки.

Впереди и справа виднелось место разработок, ничем не отличающееся от других, — лишенная растительности часть горы, сплошные камни и грязь. Разительный контраст с прекрасными, покрытыми лесом горами и зелеными долинами внизу. Саманта вспомнила Фрэнсин Крамп, клиентку, которая приходила к ней по поводу завещания и так стремилась сохранить свои земли в неприкосновенности. А находились они где-то там, внизу, неподалеку от Кошачьей горы. Вдоль ручья виднелись небольшие строения, отдельные поселки здесь и там. Самолет накренился вправо, Донован совершил разворот на 360 градусов, и теперь Саманта отчетливо видела грузовики, бульдозеры и другую технику. Грузовик для взрывов, автопогрузчики, машины для вывоза угля, самосвалы для вывоза и сброса ненужной породы, землечерпалки, экскаваторы и прочее. Она набиралась все новых знаний. Даже сумела разглядеть бригадира — тот стоял возле времянки, задрав голову, и смотрел на самолет.

— Они и по субботам работают? — спросила она.

Донован кивнул, потом заметил:

— А иногда все семь дней в неделю. Словно нет профсоюзов.

Они поднялись на три тысячи футов.

— Сейчас мы летим над Кентукки, держим курс на северо-запад, — сообщил Донован. Если б не наушники, ему пришлось бы кричать во всю глотку — так оглушительно ревел мотор. — Просто смотрите. Им счета нет.

Горы испещряли угольные шахты, напоминавшие безобразные шрамы на лике земли, их были дюжины, они змеились повсюду и уходили вдаль. Они пролетели над несколькими из них. Между вытоптанными площадками Саманта заметила большие открытые пространства с зелеными пятнами травы и реденькими тонкими деревцами.

— А это что? — спросила она и ткнула пальцем. — Ну, вон те площадки, где нет леса?

— Места, где велись разработки, они подлежат рекультивации. Некогда это было горой Персиммон высотой две с половиной тысячи футов. Они снесли ее вершину, добыли уголь. А рекультивировать и не собираются. Закон требует, чтобы местность была восстановлена «в приблизительно первоначальном облике» — так там записано, язык своеобразный. Но как можно восстановить гору, которая исчезла?

— Где-то я об этом читала. Земля должна обрести прежний вид или даже лучший, чем до разработок.

— Звучит как злая шутка. Угольные компании заявляют, что рекультивированная земля — самое подходящее место для дальнейшего развития, постройки торговых центров, кондоминиумов, ну и так далее. Пока что на одном таком участке в Виргинии построили тюрьму. А на другом — гольф-клуб. Правда, проблема в том, что никто в этих краях в гольф не играет. Так что все эти разговоры о рекультивации — пустая болтовня.

Они пролетели еще над одним участком, где велись открытые разработки, потом над другим. Все они выглядели примерно одинаково.

— А сколько здесь действующих участков? — спросила Саманта.

— Дюжины. За последние тридцать лет мы благодаря открытым разработкам потеряли около шестисот гор, и скорость, с которой ведутся работы, позволяет предположить, что скоро их останется совсем немного. Потребность в угле возрастает, цена на него — тоже. Так что компании в самой агрессивной форме добиваются разрешений на открытые разработки. — Самолет взял влево, и Донован пояснил: — Теперь мы летим на север, в Западную Виргинию.

— И у вас есть лицензия на юридическую практику в этом штате? — спросила Саманта.

— Да, и в Виргинии, и в Кентукки.

— Но перед полетом вы упоминали пять штатов.

— Иногда летаю в Теннесси и Северную Каролину, впрочем, не слишком часто. В Северной Каролине рассматривается иск о выбросе пепла, там задействовано много юристов. Большое дело.

Он просто обожал вести большие дела. В Западной Виргинии изуродованные горы выглядели в точности так же, как и в Кентукки. «Сессна» летела зигзагом, то вправо, то влево, иногда плавно снижалась, чтобы Саманта могла лучше рассмотреть разрушения, затем взмывала вверх, пролетая над очередным хребтом.

— А вот там, впереди, шахта «Булл-Фордж», — сообщил Донован. — Вы видели ее вчера, только с земли.

— О да. Экотеррористы. Видно, эти ребята сильно досаждают угольным компаниям.

— Похоже, это их цель.

— Жаль, что вы не захватили ружье. Тогда могли бы прострелить несколько шин с воздуха.

— Думал об этом.

Они пролетели еще около часа, после чего Донован начал медленно снижаться. К этому времени Саманта уже научилась считывать показания альтиметра, индикатора скорости и компаса. Они находились на высоте двух тысяч футов, когда она спросила:

— А какой-то конкретный пункт назначения у нас имеется?

— Да, но сперва хочу показать вам кое-что еще. С вашей стороны скоро покажется долина Хаммер. — Он выждал с минуту, пока самолет не перелетел через хребет; впереди открылась длинная глубокая долина. — Начнем здесь, с конца, там, где расположен городок под названием Роквилль, население триста человек.

Среди деревьев показались два церковных шпиля, а потом стал виден и весь городок, вернее уютная деревенька в окружении горных склонов, где дома тянулись вдоль ручья. Они пролетели над ним и дальше держали курс параллельно ручью. Дюжины домиков, по большей части трейлеров, были разбросаны вдоль узких проселочных дорог.

— Это так называемый раковый кластер. В долине Хаммер — самый высокий уровень заболеваемости раком в Северной Америке, в двадцать раз превышает средний по стране. Причем здесь распространены самые тяжелые виды этого заболевания — рак печени, почек, желудка, предстательной железы, много случаев лейкемии. — Он плавно потянул на себя рукоятку управления, и самолет послушно преодолел вставшую впереди гору. Они пролетели над ней на высоте двести футов и вдруг оказались прямо над площадкой, предназначенной для рекультивации. — А вот вам и причина, — сказал он. — Разработки на горе Пек.

Сама гора давно исчезла, на ее месте виднелись небольшие, разглаженные бульдозерами земляные холмики, покрытые высохшей коричневатой травой. За насыпной дамбой зловеще поблескивала обширная поверхность какой-то черной жидкости.