копий конца эпохи бронзы. Они представлены в группе железных вещей, собранных Миллером в 1907 г. близ станции Марычевка (рис. 41,
16). Марычевский наконечник копья имеет короткое перо с резким переходом к длинной и широкой втулке; перо ромбическое в сечении; на втулке с одного бока имеется узкая щель, а у самого края пробито прямоугольное отверстие для закрепления древка. Наконечник очень похож на бронзовый экземпляр из известного Верхнекизильского клада Челябинской области[550], в меньшей степени — на бронзовые копья из района Стерлитамака[551]. Целый ряд бронзовых и железных наконечников ананьинского круга, особенно бронзовые экземпляры, очень близки марычевскому[552]. У железных ананьинских копий (типы II и III, по А.В. Збруевой), имеющих тот же профиль и то же соотношение втулки и пера, перо обычно тоньше и более уплощено[553].
Влияние ананьинских форм копий на савроматские вполне понятно при тесном культурном контакте савроматов с уральско-камским населением, в вооружении которого копья играли очень существенную роль.
Дата марычевского наконечника копья не может быть точно определена. Сравнивая его с камско-уральскими формами, мы можем ориентировочно отнести это копье к VI–V вв. до н. э.
Среди сохранившихся наконечников копий IV в. до н. э. выделяются копья двух типов. Первый из них представлен в Ак-Булакском кургане (рис. 41, 18). В настоящее время в Оренбургском музее сохранились лишь обломки пера с ромбическим сечением и часть втулки. Наконечник имел общую длину 38 см, ширину втулки 4 см, узкое ланцетовидное перо, составляющее приблизительно 2/3 общей длины наконечника. Этот тип наконечника копья в различных вариантах был широко распространен на юге нашей страны с конца V по III в. до н. э.[554] Мы его видим у скифов и их лесостепных соседей эпохи царских курганов и у меотов того же времени[555]. По своей массивности, крепости пера и втулки акбулакское копье сближается с поволжскими копьями V в. до н. э. и близко по форме блюменфельдскому наконечнику с листовидным пером (рис. 41, 4). Широкая популярность узкого ланцетовидного копья объяснялась тем, что оно было удобно для боя с противником, защищенным металлическим чешуйчатым или пластинчатым панцирем.
Подчеркивая, что савроматы в IV в. до н. э. продолжали пользоваться копьями с массивными наконечниками, мы не можем отрицать, что у них вовсе не было и легкого копья. Железные наконечники копий с плоским и узким пером появляются у северных соседей савроматов на последнем этапе ананьинской культуры (IV–III вв. до н. э.). Они возникли под влиянием копий Скифии и Северного Кавказа[556], а воздействие культур этих областей на ананьинский мир, в чем бы оно не проявлялось, почти всегда проходило через савроматов. Поэтому копья с железным плоским пером, которые А.В. Збруева относит к типу III копий ананьинской культуры, вероятно, были известны и савроматам Южного Приуралья. Показательна находка железного наконечника копья (рис. 41, 19) в кургане 2 у деревень Карчажинской и Черноярской на р. Миасе между Челябинском и Курганом (раскопки крестьян 1887 г.)[557]. Данное погребение нельзя с уверенностью назвать савроматским, но оно находится в районе непосредственного контакта савроматов со своими северо-восточными соседями. Отдельные группы савроматов безусловно проникали сюда, занося свои формы вещей. В упомянутом погребении вместе с копьем найдены золотая гривна и кочевнический медный котел, который имеет прямые аналогии только среди савроматских котлов Оренбургских степей. Наконечник копья имеет узкое и плоское ромбическое перо, плавно переходящее во втулку, конец которой был обломан (рис. 41, 19). Он очень похож на позднеананьинские железные наконечники, особенно на экземпляры из Уфимского могильника[558].
Второй тип копий IV в. до н. э. представлен двумя наконечниками, найденными в кургане 11 могильника Кара-Оба (рис. 41, 20) и в кургане 58/26 у хут. Попова на Дону (рис. 41, 21). Это сравнительно небольшие втульчатые наконечники с коротким, но крепким пером лавролистной формы и широкой массивной втулкой с большой боковой щелью. Кара-обинский наконечник датируется мечом рубежа V–IV вв. до н. э. (рис. 4, 3), найденным в том же погребении. Малый наконечник копья или, может быть, дротика из хут. Попова найден в погребении с обрядом прохоровской культуры и поэтому не может быть отнесен, как считает А.А. Иессен[559], к раннему скифскому времени. Он похож на копья юга нашей страны конца эпохи бронзы, но вряд ли от них ведет свое происхождение, так как между ними имеется большой хронологический разрыв. Подобные наконечники копий, возможно, развились из более ранних наконечников типа марычевского и некоторых урало-сибирских, характеризующихся тем же соотношением пера и втулки. Копья этого типа, изготовленные из бронзы, мне известны среди минусинских форм[560], изредка можно их встретить и в Северном Причерноморье[561]. В кургане 2 у с. Бобовичи в Крыму (ГЭ) подобный наконечник датируется по стрелам и мечу с когтевидным навершием временем не позднее IV в. до н. э. Однако, как и прочие наконечники копий, савроматское копье этого типа отличается от аналогов бо́льшей массивностью и крепостью.
В целом все известные савроматские наконечники копий предназначены для нанесения сильного удара с коня. Безусловно, они служили оружием всадников — предшественников более поздних сарматских катафрактариев, составлявших конные дружины преимущественно родо-племенной аристократии. В савроматское время, судя по тому, что большая часть копий была найдена в больших савроматских могилах или в могилах с довольно богатым погребальным инвентарем, среди которого встречались и предметы конского снаряжения (Блюменфельд, Ак-Булак, хут. Черниговский, курган 3 у пос. Матвеевского), копьями также были вооружены главным образом богатые конные воины. Воинственные женщины савроматов также умели владеть копьем, о чем свидетельствуют находки копий в могиле жрицы Черниговского кургана и в богатой женской могиле раннепрохоровского времени кургана 3 у пос. Матвеевского.
Роль дротиков у савроматов была незначительна. Нам почти неизвестны находки дротиков в могилах. Единственный железный наконечник дротика, происходящий с савроматской территории, был случайно найден у с. Лабовки близ Бугуруслана (рис. 41, 22)[562]. Его длина 27,5 см. Это дротик обычного типа скифского времени — с длинной втулкой и коротким треугольным жалом с двумя острыми шипами. Такие дротики известны в Прикубанье и Скифии, особенно много их встречается в погребениях IV–III вв. лесостепной части Северного Причерноморья[563], в погребениях Подонья (Мастюгинские, Частые и Елизаветовские курганы)[564]. Скорее всего от населения Среднего Дона, с которым савроматы поддерживали очень тесные связи, дротики этой формы проникли к савроматам и далее к северо-востоку, в бассейн Камы[565].
На территории савроматов известны единичные экземпляры чуждого для савроматов вида наступательного оружия — бронзовых клевцов минусинского типа. Один из них был найден во время пахоты в 1865 г. у с. Красный Яр бывшего Самарского уезда и хранится сейчас в Музее антропологии