непокорный взгляд, желание дать отпор. Почти предвкушаю его, сам не понимаю почему. Что за черт, когда тебя раздирают противоположные чувства, это крайне бесит.
Но затем Яна послушно избавляется от одежды. Не приближаюсь, наблюдаю за этим чувственным стриптизом. Она не пытается быть красивой, не старается принять сексуальную позу. Наоборот. Не скрывает отвращения ко всему этому. Тем не менее, заводит бешено.
По ее телу пробегает судорога, хотя в квартире комфортная температура.
Оставшись в белье, опускается сначала на одно колено, затем на оба.
Глаза опущены. На кончиках ресниц, могу поклясться, блестят слезы.
Она невероятно прекрасна. Настолько, что самому перед ней на колени хочется встать.
Ловлю себя на этом странном желании.
Вместо этого, подойдя к Яне, обхватываю большим и указательным пальцами ее подбородок, чтобы лицо приподняла вверх. Снова полный ненависти взгляд, вспыхивает, но она быстро его гасит.
– Завтра можешь съездить к матери. Артур отвезет тебя.
– Спасибо…
– Если постараешься сейчас.
Резко вздрагивает от моих слов.
– Тебе нечего стыдиться, Яна. То, что происходит между нами – нормально.
Горько усмехнувшись, опускает взгляд.
Глажу ее по голове. Сам уже мало что соображаю от похоти. Она ни за что не поверит, но я пиздец как стараюсь, сдерживаю себя. Постоянно напоминаю себе, что она – вчерашняя девственница. От сознания, что девушка в моей власти – сносит крышу. Перестаю соображать здраво. Хочется трахать ее постоянно. Без перерывов.
Почему я так безумно реагирую на нее? Словно она особенная.
Я давно разуверился в таких вещах. Нет никаких особенных. Есть работа над отношениями. Потребности. И еще дофига всего лишнего, такие вещи как эгоизм, самовлюбленность. В каждом, если покопаться, много всего неприятного для совместного существования. Кто-то смиряется. Кто-то наоборот, выбирает одиночество. Романтика – самая большая ложь в отношениях.
Но таким нежным девочкам как Яна нужны всякие нежности, глупости. Поэтому наш контракт для нее ужасен. Я это понимаю.
Провожу рукой по волосам девушки, и она снова резко дергается. Большим пальцем другой ладони надавливаю на ее сочные губы. Прохожусь по ним, слегка сминая.
Проникаю глубже.
– Обхвати его ртом, – приказываю хрипло. – Пососи.
Полотенце падает на пол, Яна дергается назад. Смотрит на мой член с таким шоком, словно видит впервые. Толкаю палец ей в рот. Вынимаю, облизываю, думая о том, что мне хочется вылизать каждый сантиметр ее тела.
Подаюсь вперед. Член просто дубовый, от стояка уже больно. Яна нервно прикусывает нижнюю губу, отчего окончательно теряю рассудок. Кладу ладонь ей на волосы, толкаю голову к паху.
Опустив руку, обхватываю основание члена, медленно поглаживаю себя. Прижимаюсь к губам Яны головкой. Все тело прошивает сильнейшей судорогой. Сладкие губы смыкаются на головке, все тело простреливает разрядом электричества. Даже зубы стискиваю от пронзительных ощущений.
Почему все это настолько остро? Минетов в моей жизни было предостаточно. Но именно сейчас ощущение такое, словно это происходит впервые в жизни. При том что опыта у девчонки ноль, действует робко, неуверенно.
– Да, вот так. Дыши носом, – глажу по голове поощрительно. Голос скрипучий, чужой. Не узнаю себя. Проталкиваю член между ее раскрытых губ. Толкаюсь глубже. Яна закашливается, в покрасневших глазах начинают блестеть первые слезы. Блядь, даже ее кашель возбуждает, кажется невероятно эротичным ее неумелость, страх.
– Расслабь горло.
Обхватываю рукой ее волосы. Снова подаюсь глубоко, касаюсь стенки горла.
Но мне мало. Уже не до прелюдий. Подхватываю Яну на руки, несу в спальню. Мне необходимо двигаться в ней. Глубоко, не сдерживаясь. Бросаю девушку на постель. Срываю трусики.
Какая же она узкая. Обхватывает плотно, как кулак. Но такая же влажная. Потекла, девочка. Возбудилась, пока делала мне минет. Скольжу внутрь, дурея от ее жара. Она словно была создана для меня. Сжимает мой член, чувствует, как моя длина входит в нее, проталкивается глубже, пока не упирается в сладкую точку.
Яна издает томный стон, когда закидываю ее ноги себе на плечи. Трахаю сильнее. Отпускаю контроль. Ее лоно пульсирует от вколачиваний моего члена. Толкаюсь сильнее, чувствуя горячую и влажную пульсацию ее оргазма, сжимающего мой член. Всхлипывает, содрогается всем телом и меня начинают прошивать спазмы оргазма.
Откидываю голову назад, наслаждаясь моментом. Затем смотрю вниз на Яну. На изгибы талии, расслабленные мышцы плеч. Она все еще тяжело дышит.
Спустя пару минут пытается освободиться от моих объятий.
– Куда собралась?
– В ванную.
– Нет.
– Почему? – ее голос дрожит.
– Останься со мной. Утром вместе душ примем. Не хочу сейчас шевелиться.
Не помню, чтобы так сильно кончал, буквально все нутро наизнанку. Полное расслабление. Так странно, хочется просто лежать, сжимая девушку в объятиях. Чувствую, что Яна сначала хочет возразить, но сдерживает себя. Затихает. Вскоре мы отключаемся.
* * *
Утром просыпаюсь один в постели. Схитрила, выскользнула с утра пораньше. Нахожу сладкую беглянку в душе. Захожу в запотевшую кабинку. Снова широко распахнутые глаза, испуганный взгляд.
– Мы собирались помыться вместе, – напоминаю хриплым ото сна голосом.
– Я проснулась раньше. Вообще-то я уже закончила.
– Хорошо. Значит потрешь мне спину.
Яна
Еще один день позади. Сколько осталось? Кажется, за эти дни я практически утратила способности к даже самой простой математике. Все смешалось в голове. Один сплошной секс. Оргазмы, вынимающие всю душу, переворачивающие сознание.
Вчера, после утреннего секса, который длился несколько часов, Демид уехал по делам. Перед этим, во время завтрака, он предложил подвезти меня к маме. Я так сильно растерялась, это было совершенно неожиданно. Поэтому, отказалась. Чувствовала потребность побыть одной, даже не знала, хочу ли покинуть сейчас эту квартиру. Странно, правда? Даже испугалась немного, что если это начал действовать стокгольмский синдром?
Так что собралась и решила, что пора выбираться из всего этого.
Из квартиры спокойно вышла. Зоя дала мне ключи, все объяснила. Я записала адрес квартиры, чтобы на обратном пути не заблудиться. Остались какие-то пара дней, так что нет смысла сейчас нарушать договор.
Ощущение свободы… оно не было таким уж всеобъемлющим. Гораздо сильнее меня волновала встреча с мамой. Ее уже выписали из больницы, так что я приехала домой.
Так странно себя почувствовала, зайдя в квартиру. Ведь еще недавно она была мне родным домом… Тогда почему сейчас абсолютно чужой здесь себя ощущаю?
Никого больше нет дома, чему я бесконечно рада. Встречаться с отчимом мне сейчас совсем не хотелось бы.
– Ты изменилась, дорогая, – обнимает меня мама.
– Лучше расскажи, как ты себя чувствуешь? Тебе назначили лечение дома?
– Ты светишься, Яна. Посмотреть приятно. Я не прошу подробностей. Но согласись, я была права? Тебе этот роман пошел на пользу.