кабана были очень красноречивы. Тем более что время поджимало, а взять с них было нечего.
За нами даже отправилось несколько человек, но вскоре отстали. Ночевать приходилось под открытым небом, сидя спиной к костру и всматриваясь в темноту. К счастью, чувство опасности всегда вовремя подсказывало приближение зверей, и было не только у меня. Завидев человека с копьем большинство зверей решали убраться восвояси.
А к концу первой недели нашего путешествия, когда кости кабана подошли к концу, мы вышли к настоящему поселку, с нормальным частоколом, а главное — с охраной, которая встретила нас с каким-то неприятным весельем. Едким.
— Добро пожаловать в деревню Кушта, путники, заходите! — довольно оскалился самый богато одетый стражник, и только увидев десяток ухмыляющихся людей с оружием я понял, что возле селения, на полях, не видел ни одного работающего человека. — Род Ван рад приветствовать чужаков в своих землях. Ну, пошли!
— Что тут происходит? — спросил я, бешено пытаясь сообразить в какую очередную жопу мы вляпались. А судя по потухшему взгляду Ами ситуация вновь была далека от приятной, и дело было даже не в окруживших нас стражников, а в странном движении воздуха, словно тысячи мерцающих зеркал, отражающих свет.
— Аномалия. — тихо проговорила девушка. — Эти уроды хотят использовать нас в качестве отмычек.
— А ну, не болтать. — рявкнул старший из стражников, и одним движением выбил у меня из рук копье. — Брось свою бесполезную железяку, девочка. Или хочешь пойти против рода Ван?
Глава 10
— Что происходит? — тихо спросил я у Ами, которая сгорбилась и опустила взгляд. Охранников было слишком много, но судя по толпе народа, в которую пристроили в том числе и нас, не сопротивлялись люди совсем не поэтому. А учитывая, что из оружия у охраны были в основном только копья и мечи, никаких доспехов. — Какой у них ранг?
— Двое старших, пиковые ученики. — прошептала девушка, взглядом показывая на охрану. — Ещё семеро просто из первого пояса. Остальные — кандидаты.
— И почему толпа просто не разорвет их на куски? Тут под сотню крестьян, треть из них крепкие мужики, а на противниках даже брони нет. — удивленно спросил я.
— Ученики могут держать духовный доспех. — сказала Ами, так что я её едва расслышал. — Они перебьют всех крестьян двумя-тремя техниками, и те это прекрасно понимают. А моих навыков не хватит чтобы побороть даже одного из предводителей.
— Ладно, демоны с ними, но почему ты открыться не хочешь, ты же из Фениксов, они тебя должны послушать. — проговорил я, оглядываясь на охранников. — Ты же именно к ним так рвалась.
— Они хотят загнать обычных людей в аномалию. — нехотя ответила девушка, стрельнув в меня глазками. — Это смертный приговор, и подобное строжайше запрещено. Особенно если деревня под защитой клана, а раз предводитель не стесняется называться Ван, значит в живых никого оставлять не собираются.
— Черная аномалия? — подняв бровь проговорил я, глядя на мерцающие осколки зеркал, но девушка покачала головой.
— Желтая. Для золотых учеников она должна быть зеленой. А вот не даосов просто разорвет от энергии. — покачала она головой, сочувственно глядя на окружающих. — Но это наш шанс, когда всем станет плохо, у нас будет несколько секунд чтобы сбежать. Драться с ними бесполезно…
— Ты тоже самое про демонов говорила. — усмехнулся я, заработав гневный взгляд. Ну да, там мы выжили тоже по воле слепой удачи. Она мне вообще благоволит последнее время, только каким-то странным, я бы даже сказал извращенным способом. Из одной смертельной опасности я попадаю в другую, будто кто-то хочет, чтобы я поскорее исчез из этого мира.
Небо? Ну если верить в концепцию восходящих по лестнице к бессмертию и этого самого неба, то вполне возможно, что именно оно. Вот только я материалист, пока не увижу и не пощупаю, буду верить только в то, что нам так везет. Тем более, как сказала Ами, желтая аномалия нас не убьёт, по крайней мере сразу. Правда непонятно зачем тогда тут такое количество крестьян, есть куда более простые способы избавиться от нежеланных свидетелей.
— Сгоните их в кучу! — приказал старший. — Големы должны видеть, что к ним идут бездарные. Начинайте!
— Плотнее, плотнее становись! — начали орать охранники, орудуя древками копий. При этом я с удивлением отметил, что в их голосах нет ненависти или угрозы. Они относились к крестьянам не как к противникам, а как к тупому скоту, к поведению которого нужно относиться с пониманием и снисхождением.
— Врата через пятнадцать, четырнадцать… — начал отсчет, стоящий рядом с главой отряда мужчина с узкой козлиной бородкой. — Гони!
— Вперед! А ну вперед, навались! — вновь заголосили охранники, напирая на толпу, я почувствовал, как резко накатывает чувство опасности. При этом идет оно не от давящей вооруженной охраны, а от мерцающих зеркал. Захотелось юркнуть между охранниками в глупой попытке спрятаться между домами.
Пришлось побороть животный инстинкт, отстаивая право разума выбирать дорогу. Нет, дело не в стаде, которое загоняют на убой, хотя вместе всегда выжить проще — это явно не тот случай. И даже не в любопытстве, которое заставляло рассматривать границу аномалии, за которой скрывались всё новые и новые люди. Я понимал, что сейчас, один против толпы, не справлюсь. Храбрые идиоты умирают первыми.
— Быстрее! Да что вы возитесь⁈ В сторону! — крикнул Ван, и я почувствовал как близость смерти ледяным клинком вонзилась между лопаток.
— Идём. — схватив за руку Ами я быстрее потащил её за собой, и когда мы уже были у самой границы увидел как отскочили в стороны охранники, и волна плотного воздуха словно тараном сгребла сопротивляющихся людей и бросила их вперед. В последнюю секунду мы успели шагнуть за зеркала и тут же отшатнуться в сторону, а следом за нами вдавило оставшуюся толпу.
Крики и вой раненых разлетелись по поляне, но следом за покалеченными крестьянами вошли и охранники, держа перед собой оголенное оружие. Тех, кто орал особенно сильно прирезали на месте, и я с удивлением в очередной раз отметил, что чужие смерти меня совершенно не трогают. Даже женщин и детей.
Куда больше меня волновало куда мы попали. Это было совершенно другое место, здесь даже цвет неба отличался и положение светила. Ровная, даже слишком ровная поляна,