Он хмыкнул.
— Вы слишком проницательны, Мэг. Поэтому мне не остается ничего другого, как признаться, что в ваших словах есть доля истины. Я действительно наблюдал за вами. Вы мне просто интересны, Мэг. Очень интересны. Я чувствую в вас какую-то загадку… почти трагический надлом, и мне просто интересно, что сие означает.
Ему просто интересно! Скажите пожалуйста, каков экспериментатор! Мэг вскинула голову.
— Однако мне это не нравится.
— Но ведь вы тоже наблюдаете за мной!
Она отвернулась и стала смотреть в прозрачную голубую толщу воды. Все равно опровергать это заявление не имело смысла. Сейчас, как никогда, Мэг охватило тревожное ощущение надвигающейся катастрофы. С каждым мгновением час — или минута! — «икс» все более приближался, рождая в Мэг дрожь и стеснение. Она не должна была вступать с Димитрисом в этот разговор! Ей следовало обменяться с ним парой ничего не значащих фраз и быстренько удалиться!
— Вчера я был в клинике, — неожиданно сообщил он.
— Да, я помню, — отозвалась она.
— С меня сняли повязку, и я долго рассматривал свое новое лицо.
Сняли повязку? Но почему он все еще закрывает лицо платком?
— Вам не понравилась работа хирургов? — осторожно спросила Мэг, лихорадочно пытаясь понять, как себя может чувствовать человек в подобной ситуации и какие слова сейчас уместны.
— Нет, их работа безупречна. Мы можем просто прогуляться и поговорить? Или это вас скомпрометирует?
— Куда уж больше! — нервно сказала Мэг.
— Тогда вам нечего терять. Пойдемте. — И он добавил совершенно другим тоном: — Мне это сейчас просто необходимо.
В три часа ночи? — хотела спросить Мэг, но почему-то вместо этого послушно поднялась вслед с шезлонга.
Димитрис шел впереди, освещаемый бликами голубой воды бассейна с одной стороны и затененный нависающими ветвями олив — с другой. Он словно был разделен на две половины — светлую и темную. Некое олицетворение сущности человека вообще — и хорошего, и плохого пополам. Дрожь внутри Мэг усилилась, но она продолжала идти за Димитрисом, угрожающе огромным, ступавшим обманчиво мягкой походкой опасного хищника.
Потом он свернул на дорожку, ведущую в глубь сада, и Мэг, едва волоча ноги, двинулась следом. Приостановившись на границе тени от деревьев и света от бассейна, она посмотрела на небо, пытаясь обнаружить луну. Огромный надкусанный желтый блин висел прямо над домом.
— Ну что же вы?! — окликнул ее нетерпеливый голос Димитриса, уже вступившего в глубокую чернильную тьму ночного сада.
Мэг сделала несколько шагов, и темнота послушно поглотила ее в своем чреве, как несколькими мгновениями ранее — Димитриса.
16
Первые несколько секунд Мэг ничего не могла разобрать. Она почти обреченно оглянулась на пылающую голубым льдистым огнем воду бассейна, казавшуюся отсюда, из темноты, особенно яркой.
— Мэг… — оторвал ее от этого созерцания шелестящий голос Димитриса.
— Я ничего не вижу, — приглушенным голосом отозвалась она и тут же почувствовала, как горячая сильная ладонь охватила ее запястье.
Мэг почему-то вздрогнула, а вверх по руке поползли прохладные щекочущие мурашки, прокатились волной по спине и застряли на уровне поясницы.
Она не знала, куда Димитрис ее ведет, но в данную минуту больше всего Мэг волновало другое: как бы не упасть. Димитрис шел довольно быстро, и она старалась не отставать. Тем более что он до сих пор держал ее за руку, а в случае снижения темпа получилось бы так, что он волочет ее за собой. Только через пару минут, когда оказалась перед черным расплывчатым холмом, Мэг поняла, что он ведет ее в беседку. Димитрис потянул ее внутрь этого холма, потом раздалось шуршание, а через некоторое время вспыхнул тот самый светильник в форме невиданного цветка, заливая беседку светом, показавшимся после чернильной темноты сада очень ярким. Мэг невольно зажмурилась.
Димитрис подошел к светильнику и, что-то покрутив, убавил яркость. Но все равно тут же появились ночные мотыльки, закружившиеся над лампой в неистовом танце. Из-за мельтешения маленьких многочисленных крылышек тусклый свет дергался и мерцал, отбрасывая пляшущие островки теней на их лица.
— Присаживайтесь, Мэг.
— На самом деле здесь, оказывается, довольно мило, — пробормотала она, усаживаясь на диван напротив него. — Вообще-то я очень боялась, что нас одолеют всякие кровососущие насекомые, — произнесла она почти обыденным тоном, словно сидеть в купальном халате в три часа ночи в беседке с мужчиной, чьего лица она никогда не видела, для нее самое обычное дело.
— Здесь установлено специальное электронное устройство, отпугивающее маленьких вампиров. Точно так же, как и в доме.
Мэг посмотрела на его закрытое платком лицо, и мурашки, успокоившиеся было до поры до времени, вдруг снова вздыбили крохотные волоски на коже и пустились в бег по спине.
— У вас очень удобный дом, роскошный, оснащенный…
— Вам нравится проводить здесь отпуск?
— Отчасти, но… думаю, мне следует прервать мой отпуск и вернуться домой.
— Вот как? Соскучились по своему жениху?
Мэг почему-то сдержала рвущееся с языка признание, что Дейв — всего-навсего друг и никогда не носил этот «титул», да и вряд ли когда-нибудь будет — если только случится что-то сверхъестественное.
— И это тоже. А еще меня ждут родители, работа.
— Дейв много значит для вас?
— Почему это вас интересует?
— Я же сказал, что вы мне интересны.
— Думаю, что мне уже пора.
— Подождите.
Они одновременно поднялись и оказались друг против друга. Мэг замерла, а потом сделала шаг назад и наткнулась на стоящий сзади диван. Димитрис был слишком близко, и внутри нее нарастала какая-то непонятная лавина, горячая и острая. Эта лавина становилась все больше, и, низвергаясь, она своими острыми гранями цеплялась за все внутри, так что Мэг чувствовала почти физическую боль.
— Что? — хрипло спросила она.
Их глаза встретились, Мэг погрузилась в черные провалы его глаз, и ею неожиданно овладела безумная мысль сорвать платок и посмотреть на его лицо, чтобы раз и навсегда лишиться безрассудной надежды увидеть человека, которого она безумно любила и потеряла, так и не успев сказать ему главного: что для нее имеет значение сам факт его существования и она ни на что не претендует. Даже если он уйдет, ей будет достаточно знать, что он жив, здоров и что он счастлив… Он не поверил бы ей, но это было именно так. А теперь она никогда ему этого не скажет, потому что его больше нет…
В ее глазах стали набухать горячие слезы, и Мэг опомнилась. Это не Рэй, и ей нужно немедленно уходить. Немедленно! Она рванулась, но Димитрис ухватил ее за руку.