везли многочисленные подарки, в их числе и для охоты.
За столом в углу зала сидели вчетвером, мы с Хасдаем, его заместитель по посольству и граф. А на углу примостил переводчик, но он пока не удел, мы все владеем латынью, поэтому общаемся напрямую.
Так как мы здесь зависнем на три дня, то я не преминул заняться своими делами. Взяв с собой трёх охранников мы с Максудом и Шаулем направились изучить город. Лион заселён довольно плотно, на улочках тесно. Нас поразила оригинальное устройство улиц. Управители города так спроектировали центр, что через дворы зданий проходят переходы, с которых попадаешь на параллельную улицу. Тем самым они экономят место, вместо частых перекрёстков вот такие вот проходы. Конечно остались площади к которым стекаются боковые улочки, вот и мы стоит на такой. Чувствуется, что это торговый центр. Первые этажи домов заняты под различные лавки. Рынок нас не поразил, в Севилье и побольше, да и продукция поразнообразнее. Правда, здесь больше товара с восточной Европы и Византии. Есть неплохие изделия из металла, которые привозят северяне. Но цены, мама не горюй.
Угрохав день на осмотр лавочек, аж в глазах рябит, мы решили завтра устроить вылазку за город.
К нам присоединился граф Арнульф и его ребята. Мы выметнулись из городские ворот и поскакали в южном направлении. Графу натерпелось проверить утверждение, что арабские скакуны хороши не только на коротких дистанциях. Мы даже сделали ставки. Через два часа возвращались назад, запылённые и вспотевшие, но довольные.
Мы естественно выиграли, наши не только резвее на коротких дистанциях, но и на средних быстрее восстанавливаются. Всё-таки порода создавалась для сурового и жаркого климата аравийских пустынь.
Вместо выигранного приза я попросил графа подсказать выход на нормальных торговцев, которым можно оптом скинуть товар, без большой потери за перекупку. Посоветовавшись со своими тот отвёз нас в торговые ряды той части города, где мы ещё не побывали. Здесь лавки с товаром другого качества, рассчитанный на более требовательного покупателя. Ювелирные лавки и те, что торгуют дорогим оружием. Бархат и шёлк, короче товары не для всех. А ещё неподалёку конторы менял и нотариусов. Арнульф расположился с товарищами недалеко — промочить горло, а я с товарищами начал обход торгового ряда.
Да, здесь даже в магазинчик зайти приятнее, да и торговцы сразу услужливо пытаются помочь. Прилагают освежительные напитки.
Вот это прикол, в одной из лавок вдруг заметил свою продукцию. Лежит тоненькая стопочка простой бумаги с моим водяным знаком. Рядом богатый выбор принадлежностей для письма. Вообще лавка большая и универсальная. Нет, оружия здесь не продают, но я заметил ткани, шерстяные и шёлковые, а также парчу и бархат.
Продавец, стопроцентный иудей, о чём говорит характерная форма носа и глаза, в которых отражается вся печаль его многострадального народа. Я прошёлся и узнал цены на ткани. Дороже наших раза в два, обменный курс наших дирхем и фельсов на ихние шиллинги и пфенниги я вызнал заранее.
— Скажи, уважаемый, а почём бумагу продаёшь, — произнёс я на латыни.
Иудей осмотрел внимательно мою персону, оценив платёжеспособность, — только для вас, господин лист за пять пфеннигов.
Ахренеть, это же почти пол шиллинга. Здешняя система денежного обращения носила стройную форму. Во главе угла стоит фунт Карла Великого, это некая виртуальная монет, их не штампуют, служит только для взаиморасчётов. 1 фунт это 20 шиллингов, за 1 шиллинг дают 12 пфеннигов, которые могут быть штампованы из серебра или меди, и даже бронзы. Ну это в зависимости от жадности владетеля, печатающего деньги.
Так вот, эта цена в семь раз выше той, по которой я отпускаю товар. Я так понимаю, что это Менахем через свою общину распространяет мой товар. Видимо хорошо накручивает, да и местный торгаш тоже не за просто так здесь сидит. Пока мы стояли, в лавку зашёл неприметный человечек и купил три листа моей бумаги, отдав четыре монетки.
— А это, мой господин, местный писчик, он постоянно покупает у меня бумагу для составления различных документов. Как видите, она пользуется спросом. Берите, не пожалеете.
— Хм, а если я возьму много, сколько наберёшь бумаги?
— Ицык, тире шам бэ моксан, камо нишар нияр. Ахшав ани имкор фраерим аеле аколь, — это продавец сказал кому-то вглубь лавки.
Класс, он на иврите сказал следующее. «Ицык, посмотри в кладовке, сколько осталось бумаги. Сейчас я этим фраерам загоню всю, что осталась.
— Лама ата медабер коль ках ле яфе, бли кавод. Ани нира кмо фраер?
Я постарался передать своё негодование словами, говоря на иврите «Почему ты говоришь так некрасиво, без уважения. И я что похож, на фраера?
Сказать, что торговец был поражён моими словами — значить ничего не сказать. Он буквально выпал в осадок, сполз по стенке. При этом он спрятался за прилавок. Мои спутники не поняли нашу речь, но окружили, обнажив оружие.
Я кивнул Максуду и тот вытащил торговца с трясущимися губами на свет божий. Еврей стал жалок, я даже пожалел, что воспользовался его словами. А тут ещё граф Арнульф зашёл к нам и не разбираясь в ситуации приказал своим людям тащить торговца в местный зиндан.
Того уже ноги не держали, он буквально повис на руках двух дюжих спутников графа.
— Дорогой граф, произошло недоразумение. Я встретил земляка и мы поговорили на его языке. Мой товарищ ничего не понял и решил, что ко мне отнесли неуважительно. Прощу отпустить моего собеседника.
Граф Арнульф грозно покрутил бровями и с неохотой приказал отпустить, — мой друг, Юсеф. Мы уже устали ждать, может быть я оставлю с тобой нескольких солдат для охраны и вернусь, что-то я не хорошо себя чувствую.
— Отличная идея, встретимся дома.
Я так понимаю, что ушлый граф решил арестовать владельца лавки и разграбить её содержимое, а я ему помешал в этом несомненно благородном деле.
Через десять минут мы с Ашером, так звали торговца, уже сидели в этом же домике, только на втором этаже. Это его жилые покои. Очаровательная юная девушка сноровисто прислуживала нам. Щербет, сладости и фрукты украсили стол. Хотя, в этой комнате, красавица, которая оказалась младшей дочерью торговца, затмевала собой всё.
Невысокого роста, с развитой попкой и тонюсенькой талией, даже страшновато становилось, как она не переломится. Очень симпатичное личико с блестящими карими глазами. Блин, я бы не отказался с нею поговорить о чём-нибудь возвышенном. Её небольшая грудочка виднелась в лёгком декольте и вызывала самые лирические чувства.
Пришлось напрячь свой старческий опыт. Вот папаша, как доволен, что дочь отвлекла меня от