не дома!
Тут взгляд упал на четкий след от ботинка, пятнающий пол возле лестницы.
– И заведите домашние тапочки! – с раздражением крикнула я, поднимаясь на второй этаж.
Глава 7
Ведьмачье наследие
С приездом ведьмака в мою жизнь проник хаос. Они на пару просочились везде: в огород и опрятный дом. Спальню темный еще не штурмовал, но бардак в ней уже воцарился…
На перевернутой постели сбились комом простыни, а стеганое одеяло валялось на полу. Из открытого сундука и корзины с грязным бельем вылезала одежда, словно очень хотела сбежать из моего дурдома, который невозможно назвать уютным словом «дом».
Я с наслаждением избавилась от мокрых сапог и влажных штанов. Сунула в корзину сверток с грязными вещами, хорошенько утрамбовала и быстро прикрыла крышкой. Маневр не сработал. Крышка соскользнула, словно грязные вещи распухли, как дрожжевое тесто.
Чистых домашних платьев не осталось, халат находился в той степени загрязнения, когда его хотелось обнять и плакать. Пришлось под длинную мужскую рубашку натянуть широкие порты времен студенчества. Спустилась бы на первый этаж с голыми ногами, но теперь в мое жилище прибились два мужика! Ей-богу, хотите полюбить домашнюю нечисть? Заведите соседей.
Впервые в жизни я была вынуждена греть воду для ванны не с помощью магии, а варварским способом: в медном тазике на очаге. Хорошего настроения это никак не добавляло.
В кухне ни захватчика, ни нахлебника не было. Стояла подозрительная тишина.
– Эй, вы куда делись? – позвала я, но никто не ответил.
Из холодильной кладовой тоже не доносилось разговоров. Грабить в ней решительно нечего. Думать, будто они приняли верное решение и свалили хотя бы до вечера, слишком амбициозно. Может, насладились прекрасным видом почти пустых полок и отправились добывать еду. Мужчины же – добытчики. Или в книгах что-то неправильно пишут?
Я сунула в раковину таз. Из крана потекла грязно-коричневая струя.
– Чудесно…
Труб в доме не было. Ни одной. Проложить водопровод от города на отшиб стоит космических денег, а магия совершенно бесплатная. Если, конечно, уметь ею правильно пользоваться. Вода поступала из кристально-чистого озерца в подземном гроте пресветлого, а потом уходила в болота чуть севернее замка Истван.
Прекрасное, на мой взгляд, решение. Три года жила и горя не знала, но сегодня что-то пошло не по плану. Может, папаня заметил, что водичку тихо тырят, и захотел подгадить вору? Вполне в его духе.
Неожиданно на улице зазвучали голоса потерянных соседей. С хрустом открылась задняя дверь, раздался подозрительный грохот.
– Переверни его! – скомандовал Фентон.
– Господин верховный, так он же все равно не войдет, – пожаловался Нильс. – Снимем дверь?
– Какого… – поморщилась я и вышла проверить, что задумали эти гад… деятельные чародеи.
Они пытались втащить диван! Быть точнее, диван пытался войти сам, но не помещался в узкий дверной проем. Йосик восторженно топтался рядом, видимо, отказываясь верить, что в доме появится старший собрат.
– Вы что делаете? – тихо спросила я.
– Ты велела завести домашние тапочки, – жизнерадостно проговорил Фентон, – но в доме Хэдлеев тапочек не нашлось, и мы решили сначала завести домашний диван.
– В старом доме много хорошей мебели, – окрыленно поддакнул Нильс.
– Вы планируете ее всю перетащить сюда? – сухо поинтересовалась я.
– Зачем же всю? Сколько в комнату влезет, – наивно поделился планом Нильс и обратился к Фентону: – Так ведь, господин верховный? Там еще симпатичное креслице стоит.
– Креслице, значит… – Я выразительно скрестила руки на груди.
– Фея, да не делай ты кислую мину, – попытался успокоить близкую бурю ведьмак. – Когда я съеду, мебель останется тебе.
– В качестве чего?
Он посмотрел на табуретопса, энергично размахивающего хвостом-кантом.
– В качестве питомцев. Или оплаты за проживание. Решишь сама. Подвинься, а то зацепит.
Я действительно подвинулась, а они на самом деле подхватили диван и втащили собственными руками, оставив попытки втиснуть его в дверь с помощью магии.
Потом в пустую комнату переселились остов от одноместной кровати с вырезанными вензельками, то самое «симпатичное» кресло с цветочной обивкой и ночная лампа. На объемной перине я сломалась и потребовала у Петуньи отдать запертую в нижнем шкафчике бутылку с мятным хмелем. Как ни странно, призрачная тетушка моментально открыла деревянную створку, позволяя забрать неприкосновенный запас. Видать, от жалости.
Но только я откупорила бутылку и плеснула густой напиток в чайную чашку, как Нильс внес почерневший портрет ведьмы Матильды в богатой раме. Замерев с недонесенной до рта чашкой, я тихо, но категорично произнесла:
– Нет.
Школяр непонимающе моргнул:
– Почему?
– В доме светлой чародейки не будет висеть портрет ведьмы. И даже прислоненный к стене не будет стоять.
С ошеломленной миной Нильс перевернул картину и, вытянув губы трубочкой, определенно взглянул на нее другими глазами.
– А я-то думаю, что за странная мазня? – протянул он. – Зачем людям украшать стену черным квадратом?
– Прямоугольником.
– В смысле? – Он непонимающе посмотрел в мою сторону.
– У тебя еще и с геометрией проблема… – пробормотала я на выдохе и все-таки опрокинула в себя чашку с настойкой.
Мятный алкоголь прокатился по горлу ледяной волной, но в пустой желудок упал обжигающим комом.
– Учитель, – осторожно вымолвил Нильс, – вы бы подождали с хмелем на пустой желудок. Мы сейчас закончим обживаться, и я супчик сварганю или яичко сварю. А хотите супчик с яичком?
Под гнетом тяжелого предупреждающего взгляда он замялся и выпалил, выглядывая из-за портрета:
– Это верховный решил перенести мебель! Я его уверял, что прекрасно посплю на полу, а он сказал, что на полу спят только собаки. Клянусь, я был против.
– А диван затаскивал с большим воодушевлением, – с иронией припомнила подробности бодрого переезда дивана в пустую комнату на втором этаже.
– Но я же лучше, чем собака, – растерялся Нильс.
Я бросила взгляд на Йосика. Призрачный пес смертельно устал от суеты и теперь дремал возле стены. В общем, был самой обычной табуреткой. Хоть сейчас усаживайся в кресло и пристраивай на него ноги.
– Могу поспорить, но слишком устала, – вымолвила я и кивнула: – Иди и верни мазню на место.
Школяр послушно двинулся на улицу, но неожиданно вернулся, вновь перекрыв дверной проем злосчастным портретом. Клянусь, я могла различить, как ведьма Матильда, спрятанная в темноте, скривила губы в издевательской ухмылке.
– Учитель! Я что подумал…
– Нильс, ты можешь на пару минут прекратить думать и просто вынести портрет?
– Могу, конечно, но коль такое дело… В комнату уже поместилось столько мебели! Может, и мой сундук войдет? Вместо тех, что стояли.
– Сто-я-ли? – по слогам уточнила я.
– Мы их вытащили в коридор, – пояснил он. – Что скажете?
– Нет.
– Ладно… Спросить уже нельзя… – заворчал он, снова бочком перемещаясь