— Вот они как поступают, — прошептал Джереми. — Подлинные картинки жизни маленького городка.
— В действительности они совершенно другие. Я не удивлюсь, если они извинятся перед нами сразу же после отъезда Мэнна, если не раньше.
— Ты больше им доверяешь, нежели я. Сознание маленького городка стремится ограничить все то, с чем они могут вести борьбу. Хорошие намерения либо простираются до университетов, либо улетучиваются с такой скоростью, на которую они только способны.
— Я знаю, что у тебя на душе, Джерри, но…
— Мне удивительно, если ты знаешь… Кажется, сейчас тебя особо не волнуют дела нашего магазина, как это было раньше.
Он перенес свое недовольство и на новую тему разговора:
— Боже мой, тот американец рассуждает о дьяволе, но если и есть что-нибудь подобное дьяволу в мире, то вот он, дьявол, вот она, дьявольская сила, когда люди пытаются бороться с тем, что, по их мнению, их тревожит, раздражает, мешает спокойной и размеренной жизни обычного горожанина в глубинке. Они думают, что если это убрать с глаз долой, то можно вообще заставить это убраться, уйти прочь, исчезнуть!
— Ты же отлично знаешь, что меня все еще заботят дела в нашем магазине…
Он коснулся в разговоре ее озабоченности и замкнутости в последнее время, неправильно истолковав это. Сейчас, однако, было не время для того, чтобы рассказать ему о Джонатане. Весь остаток дня, когда бы она ни слышала шаги на улице, она сразу вся напрягалась, ожидая нового вторжения верующих или одного из них, возвратившегося с извинениями. Что бы то ни было, когда наступило время, чтобы закрыть магазин, никто больше так и не зашел к ним.
Позднее они отправились с Джереми на обычную вечернюю прогулку, хотя стало уже смеркаться. Им не хотелось встречаться ни с кем из соседей. Вязкие частички пепла шелестели в канаве. Джеральдине показалось, что взгляды из освещенных окон домов будто раздевают ее. Хай-стрит была безлюдна, если не считать отца О'Коннела, который поприветствовал их, когда Джереми собирался поворачивать обратно к магазину:
— Могу ли я присоединиться к вам?
— Иисусе, только не хватало нам сейчас очередной проповеди! — огрызнулся Джереми.
— Я просто шел своей дорогой, когда заметил вас двоих. Мне лишь захотелось узнать, что произошло у вас сегодня в магазине. Я жалею, что меня там не было в тот момент…
— Вы бы, конечно, помогли, а?
— Я надеюсь, что смог бы заставить их подумать дважды, прежде чем что-либо предпринять. Я подниму этот вопрос в это воскресенье, если ко мне придет хоть кто-нибудь из моего прихода. Может быть, придут некоторые из тех, кто еще предпочитает ходить в церковь, а не на те шоу на пустоши.
— Я неверно оценивал вас, — признался Джереми. — Мне всегда казалось, что вы считали своим основным долгом помогать Мэнну и его братству.
— Господь запретил это, особенно с того момента, когда Мэнн пришел ко мне в церковь и начал советовать мне вести службу по образцу его проповедей у пещеры. Меня особо не волнует эта его гомогенезированная религия, и я так и сказал ему об этом. Я придерживаюсь взгляда о том, что ваш способ веры, точнее способ ее выражения не должен рассматриваться вами как обязательное нахождение на грани нетерпимости, толкающей вас к сожжению книг…
— Можем ли мы ссылаться в дальнейшем на эти ваши слов? — спросила Джеральдина.
— При любой ситуации. Это то, о чем я как раз и собираюсь говорить на проповеди в воскресенье. Я не думаю, что он будет счастлив, ведь он не обратил еще весь город в свою веру, а я думаю, что так оно и будет.
— Он говорил что-то о недостатке времени. Перед наступлением чего, вы знаете?
— Да, по ком звонит колокол и всякое такое, но возможно вы и правы в своем желании узнать об этом, если он подразумевает что-то более серьезное. Я посмотрю, что я смогу разузнать об этом, хотя его трудно будет прижать к стенке, если он хочет, чтобы это произошло.
Они находились недалеко от церкви.
— Он использует слова подобно тому, как некоторые доктора прописывают транквилизаторы, — говорил священник, когда Джеральдина вдруг вскрикнула:
— Смотрите, что это?
Отец О'Коннел заслонил свои глаза от лунного света:
— Птицы. Смотрите, вон они там. Правда, я не могу вам сказать, что это за вид.
— Верно, всего лишь птицы, — Джереми взял ее за руку, почувствовав, как она напряглась. — Это всего-навсего их световые образы.
Это должно быть так, сказала она себе. Они не могли сами отражать от себя свет, не могли пылать как факелы, когда даже лунный свет не достигал теперь церкви. Возможно, свет отражался от окон напротив церковного двора и падал на птиц, когда они долбили клювами землю. Ей не хотелось знать, что они несли в своих клювах, когда три из них взлетели одновременно и запорхали по направлению к пустоши. Лунный свет немедленно выхватил их из темноты, когда они летели туда, от чего они стали казаться еще ярче. Все было объяснимо, не было и не могло быть причин для нервозности и беспокойства, но теперь она твердо знала, что где бы они ни гуляли с Джереми, этим местом не должна быть пустошь.
Глава 15
Человек в регистратуре подумал, что Мунвэл — это название фирмы.
— Нет, это место, где я живу сейчас, — ответила Диана. — Передайте ему, что я принимаю его предложение.
Ник выглядел озадаченным, пока не увидел ее. Потом он улыбнулся, и его круглое лицо и большие темные глаза смягчились и расслабились.
— Я должен вам ланч. Куда пойдем?
— Неплохо было бы в пивную. Я должна многое вам рассказать. «Операция „Мунвэл“», это больше подходит к тому, о чем я хочу вам рассказать.
Он нахмурился, потирая квадратный подбородок, словно мог стереть сероватый оттенок, который сразу создавал впечатление небритости.
— Дайте мне десять минут закончить одну историю, и мы пойдем.
Они вошли в пивную недалеко от Готиктаун-стрит, чересчур широкой улицы, где здания сверкали, словно выстиранные, в лучах солнечного света над лавиной движения во время обеденного перерыва. Они нашли свободные стулья в углу длинной и узкой комнаты, выложенной темными плитками, и сели, поставив напитки.
— Ну, что произошло? — спросил Ник. — Что-то еще более необычное?
— Я не знаю, понимаешь ли ты, как это было организовано. Мэнн, потом приход новых детей в школу. Директор пытался заставить меня подписать обязательство о том, чтобы я не пыталась учить детей по той программе, которую не одобрил бы Мэнн. Когда же я выложила ему все, что думаю по этому поводу, они уволили меня.
— Они могут это сделать по контракту?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});