Но то, о чем я подумала никак не желает укладываться в голове. И мир перед глазами начинает кружиться, словно меня опять порталом в другой мир переносит.
– Но как? – прижимаю ко лбу прохладную ладонь.
Старушка пожимает плечами.
– По правде сказать, я и сама не знаю. Лишь предположить могу. Раньше были маги, обладающие способностями перемещаться, куда захотят. Позже один из них создал порталы, которыми мы пользуемся и по сей день. Но, к сожалению, сами маги пропали. Исчезли. Как исчезает и вся магия в нашем мире, – грустно заканчивает ведьма, отводя взгляд к окну.
– А я каким боком? – хочется спросить, но я вовремя захлопываю рот.
На самом деле, это вовсе не важно. Я хотела попасть к Бесольской ведьме, я и попала. Наплевать на то, что она говорила о моей судьбе и предназначении. Я должна разорвать брак с королем и вернуться на Землю.
Но вначале стоит все-таки осторожно расспросить о венце. Что известно Бесольской ведьме об артефакте созданном ее прародительницей много веков назад. И может ли она повернуть вспять ритуал, который связал меня и правителя Ньелокара. А тогда уже показывать само украшение. Я ведь из-за него чуть с жизнью не рассталась.
Сглатываю колючий ком в горле. Словно по волшебству раны начинают ныть, а ключицу пронизывает острая боль, будто зубы оборотня опять вгрызаются в мое тело.
Закусываю губу, стараясь сдержать стон. Больше физической боли страдания приносит мысль о разрыве брачной связи. Я и сама удивляюсь столь сильной реакции. Сердце, будто сжимает невидимая рука, заставляя истекать кровью. Но в глубине души понимаю, что совсем не подхожу королю в качестве жены. Я ни разу не принцесса. Я предательница, которая чуть не стала причиной его смерти... “Троянский конь”... Такое и женам не прощают.
Даже сейчас я чувствую, как от страха немеют руки и кровь отливает от лица.
Как славно, что его величество был лишь плодом моего воображения. Возможно, и правда он пришел ко мне на помощь в Рогрине, но вряд ли смог бы оттащить от меня волка, и тем более сидеть ночи напролет у моей постели. Похоже, реальность и лихорадочный бред сплелись в моем воспаленном сознании в такую вот причудливую фантазию.
– Пожалуй, милая, тебе пора отдохнуть, – ведьма сразу же замечает разлившуюся по моим щекам бледность. – А пока выпей несколько глоточков целебного отвара.
В руках у старушки появляется небольшая глиняная кружка.
– Дайте ответ на последний вопрос, – из последних сил выдавливаю. Стараюсь не замечать, как сердце начинает болеть еще сильнее, а каждое слово холодом растекается по губам. – Можно ли разорвать связь… Связь, которую создал венец?
В глазах Боадики ап Уллы впервые за утро появляется неуверенность. Она растерянно замирает, сжимая побелевшими пальцами ушко кружки с лекарством.
– Зачем тебе понадобилось разрывать нашу связь? – внезапно слышится гневный рык короля Сильвестра.
Подпрыгиваю на кровати. Даже сажусь, от страха забывая о боли в ключице и груди. Спазм стальными пальцами сжимает горло.
− Ана? − брови его величества вздергиваются вверх. − Я желаю услышать ответ!
Властный голос пробирает до костей. Сминает волю, как хрупкий бумажный лист.
− Я… я… − начинаю заикаться. И злюсь на себя за столь демонстративное проявления страха. − Я… подумала, что так будет лучше… Вам понравится такой вариант, − рассеянно бормочу, старательно буравя взглядом пестрый край одеяла.
− Это у людей так принято, решать за других? − хмурится его величество. − С чего ты взяла, что я позволю тебе это?
Пугающие нотки в голосе заставляют поежиться.
− Но как? Зачем? − вскидываю взгляд, всматриваясь в усталое осунувшееся лицо. Неужели, правда дежурил у моей постели? − Зачем вам такая жена? Мы… мы можем сделать друг друга счастливыми и свободными…
Совсем уже тихо завершаю, теряясь от того, как мрачнеет дракон.
− Разорвать наш брак невозможно, − щурится он, в гневе поджимая губы. − Тем более после того, что было между нами… В Нзане…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Многозначительный тон и довольный блеск в драконьих глазах заставляют покраснеть.
− Но если и можно было, я не позволю! − завершает его величество.
Словно припечатывает.
− П-п-п-почему? − заикание так и не проходит.
У меня от одного только взгляда на короля Сильвестра стынет в жилах кровь. Как жаль, что я не научилась получше скрывать свои чувства?
− Потому что ты моя, − заявляет дракон. Как будто это все объясняет.
Его реакция для меня совершенно непонятна. Зачем я ему понадобилась. Неужели притяжение венца настолько сильно, что ему даже с такой женой трудно расстаться.
Ищу глазами ведьму, чтобы у нее уточнить. Но Боадики ап Уллы и след простыл. Ушла незаметно, пока я с… мужем отношения выясняла.
− Ваша? − удивленно уточняю.
Не нравятся мне его слова. Звучат как-то неприятно. Словно я игрушка бездушная, даже права голоса не имею. Захотел − забрал, надоела − выбросил.
− Моя, − кивает.
Черные глаза сверкают самодовольным блеском.
− Кто ваша? Собственность ваша? − мой голос дрожит от возмущения.
Вот такая, получается, тут традиция. Королям позволено все. Им не отказывают, не противятся и решения не оспаривают.
− Да, − кивает.
Смотрит выжидающе. Небось, уверен, что растаю от восхищения.
− Тогда и вы мой? − усмехаясь, заявляю.
Может, девушка из Ханара не должна так говорить, но я не могу сдержаться.
− Драконы никому не принадлежат, − снисходительно отвечает, вызывая у меня еще большее возмущение.
Даже на миг замолкаю, не зная, что сказать на эти слова.
− А люди, значит, могут. Я рабыня, по-вашему? Вещь?
От обиды начинает щипать в носу. Сначала король Ханара заставил шантажом притвориться его дочерью и выкрасть древний артефакт, рискуя жизнью. Теперь король Ньелокара требует быть его женой и умирать от восторга. А я ведь всего лишь хочу жить собственной жизнью.
− Женщина должна принадлежать мужчине. Таков закон природы, − словно маленькой, объясняет.
− Тогда и мужчина должен принадлежать женщине, − упрямо вздергиваю подбородок.
Дракон лишь хмыкает, потешаясь.
− Мужчина может себя защитить, обеспечить, − улыбается добродушно. Злость, которая так меня пугала вначале, исчезла. Кажется, его величество считает, что я очень забавная, как экзотическая зверушка. − Мужчина может принимать решения и должен заботиться о той, которая ему принадлежит. Женщины не могут управлять собой. Они слишком эмоциональны, импульсивны, склонны к поспешным выводам и необдуманным поступкам. Мужчина должен защищать свою женщину от нее же самой. Учить и воспитывать, − нравоучительно заканчивает.
− Меня воспитали родители. Я не нуждаюсь в другом воспитании, − едко выделяю последнее слово. − Тем более в вашем.
Веселье в секунду исчезает из его глаз.
− А это уже мне решать. Моя жена должна слушаться и кориться, − с нажимом произносит.
Больше не могу это выносить. Похолодевшие пальцы сжимают край покрывала. Вот, значит, какая судьба мне уготована − быть безвольной марионеткой короля-дракона. И это в лучшем случае. В худшем, сгнить в замковых казематах.
− Так выберете себе такую жену, а меня отпустите! − запальчиво восклицаю, пытаясь дозваться до его разума.
Голос взвивается от отчаяния и горечи.
− Нет! − сверкает глазами.
В глубине души я предчувствовала этот ответ, но все равно становится обидно и горько. Опускаю голову, не могу смотреть на него.
Пульс набатом стучит в ушах. Надежда, которая поддерживала меня все это время, тает. Не отпустит меня домой этот дракон. И узнает скоро, кто я на самом деле.
− Я желаю тебя! − доносится до меня. − А я всегда добиваюсь желаемого, запомни, моя строптивая упрямица.
− А чего я желаю, вам не интересно? − обида становится еще острее.
Я буквально ощущаю, как захлопывается за моей спиной решетка темницы. Представляю это так отчетливо, что буквально ощущаю спиной холод тюремных стен и запах сырости. Страх ледяными щупальцами сжимает сердце.