– Слушай, а как ты к нему попала, если он так к собакам относится? – удивленно спросил я.
– Банально! – фыркнула Пулька. – Он подарил меня своей жене на день рождения, а потом разошелся с ней. Жена отказалась меня забирать, поскольку я его подарок. И все. Так главное, меня хотели у него забрать. Не отдал никому. Изображал из себя благородного рыцаря, дескать, сам буду собачку воспитывать, она мне Лору (так звали его жену) напоминает. На людях все они такие благородные, а по вечерам заставлял меня пиво лакать.
– Ты это серьезно? – я аж привстал от изумления.
– Нет, шучу, – язвительно ответила собака, – конечно, серьезно. Нальет в мою миску, которую неделями, кстати, не мыл, и приказывает: пить! А я понюхаю это пойло, меня воротит от него, в глазах темнеет. Он как пристанет, пей, хоть тресни. Соберусь с духом, глаза зажмурю и начинаю лакать эту гадость.
– Бедная ты моя собачка, – пожалел я Пульку. – Действительно изверг.
– А еще он меня бил, – вздохнула Пулька. – Утром не ведет на прогулку и все. Ну, если такой лентяй, поставь мне лоток, что ли. Так нет же. Ни лотка, ни прогулки. Я начинаю скулить, тявкать. А он то ботинком в меня запустит, то пепельницей. Один раз попал в голову, я думала, и кончусь там на месте. Даже сознание потеряла. Очнулась, лежу в луже крови, а боров мой храпит.
– Трисон, – вдруг в разговор вступила Чанга. – Скажи мне, друг, это ты в эту страну собрался ехать? Или у тебя другая?
– Нет-нет-нет, Чанга! – догадавшись, к чему клонит обезьяна, воскликнула Пулька. – Страна тут ни при чем. У нас, кстати, страны – соседи. Я из Украины. Но все зависит от семьи, куда попадешь. Ты думаешь, здесь на острове все собаки благоденствуют? Как бы не так. Я в питомнике наслушалась историй похлеще, чем моя. Так что давайте не будем путать страну и конкретные условия в семье. Кто меня должен был защитить от пьяницы? Президент, что ли?
– А соседи ничего этого не замечали? – удивилась Чанга.
– А как они заметят? – спросил я. – Пулька говорит же, что он на людях ее не обижал.
– Все наглаживал и целовал, – подтвердила собака. – Очень лицемерный был у меня хозяин.
– Слушай, – я вдруг сделал вывод, – после твоего рассказа мне кажется, что он нарочно тебя здесь оставил.
– Да я сразу это поняла, – согласилась Пулька. – Там, дома, могли и узнать, что он выгнал меня на улицу, или кому-то передал, или в питомник сдал. А тут… Скажет, украли или сбежала, потерялась и так далее. Еще и с грустной мордой будет полгода ходить. Лицемеры они, Трисон. Все они там лицемеры.
– Пулька, не обобщай, – попросил я подружку, – люди ведь все разные, как и собаки. У меня остались там преданные друзья, которые готовы были за меня и жизнь отдать. Да и сейчас там живет мой академик, очень порядочный и достойный человек. Я тебе, Пуль, сочувствую, просто попался такой хозяин. Желаю тебе здесь хорошей и приятной жизни. Но и там, откуда мы с тобой приехали на этот остров, полно достойных и преданных людей. Ты уж мне поверь, я знаю, о чем говорю. Хорошо?
– Хорошо, друг! Передавай своей родине от меня привет! Да и моей заодно!
– Ну, вот это уже совсем другое дело. Умница!
Я лизнул подружку в нос и, заметив, что наши хозяйки прощаются, мы тоже попрощались.
В тот день наговорились мы вдоволь. Пульку я не осуждаю. Все она говорит верно. Жаль, что среди так называемых любителей собак попадаются такие жестокие и бессердечные. Я абсолютно уверен, что, если человек так относится к собаке, он и по отношению к людям не сможет быть преданным, а в трудную минут непременно предаст.
Глава 27
Я вам говорил, что мы тоже стали осваивать вашу технику? Пожалуйста!
«До чего дошел прогресс!» – любил повторять мой первый подопечный Иван Савельевич. И что вы думаете? Произошло событие, которое с трудом уместилось в моей собачьей голове. В один из выходных за мной заехал Юрий и привез к себе в «резиденцию».
– Так, собака, – объявил он, – сегодня у нас фотосессия. Садись здесь у фонтана.
Дело это не хитрое, я с удовольствием попозировал фотографу. Юрий поколдовал со своим смартфоном, а затем позвал меня в дом.
– Запрыгивай сюда, – Юрий похлопал по сиденью стула, стоявшего у его рабочего стола, – и внимательно смотри на монитор.
Выполнив команду, я замер. Что-то предчувствовал важное, но сразу не мог понять, что именно. Замер и превратился в живой памятник. И вдруг… Вдруг на экране монитора я увидел Тамару Исаевну. Сначала она просто шевелила губами, но Юрий что-то там подправил, и уже через несколько секунд я услышал знакомый голос:
– Трисончик, миленький мой, здравствуй, дорогой, – заголосила Тамара Исаевна и всплеснула руками. – Прости ты меня дуру старую. Не доглядела, прости, миленький. Как ты там, бедненький, без нас?
– Ав! – громко и стараясь, чтобы звучало как можно бодрее, ответил я. Но, признаюсь честно, так мне в этот момент захотелось завыть, заскулить и потрогать лапой монитор.
– Да моя ж ты умница, – продолжила всплескивать руками женщина. – Даже не верится. Сейчас, дорогой, погоди немного, погоди, я Василия Михайловича приведу.
Через минуту на мониторе появился и мой академик. Я аж запрыгал от радости на стуле.
– Смотри не свались, – рассмеялся Юрий. – Ты у нас любитель то с деревьев прыгать, то с катеров.
«Тоже мне юморист, – мысленно произнес я, – словно я сам там прыгал. То в лоб клюют, то чемоданом толкаются».
– Здравствуй, Трисон, – тихо произнес академик, взгляд его был направлен куда-то в сторону.
– Ав-ав! – громко рявкнул я, боясь, что старик меня не услышит.
– Да зачем ты так кричишь? – Юрий потрепал меня за ухо.
«Ну, как это «зачем»? От радости!»
– Когда домой собираешься? – спросил Василий Михайлович.
– У-у, – говорю. – Что я тут могу ответить? Все от вас, людей, зависит, сам же я не пойду в кассу билет покупать.
– Василий Михайлович, не волнуйтесь, – вступил в разговор Юрий, – я работаю над этим вопросом. Тут оказалось не все так просто. Трисона поставили на учет, передали официально новому владельцу. Теперь нужно оформить документы на вывоз из страны пса, сделать все необходимые прививки, а там между ними нужно выждать время… Словом, как все будет готово, я позвоню. Или я прилечу с ним, или мой представитель.
– Спасибо вам, Юрий, – говорит Тамара Исаевна, – спасибо огромное за заботу, за то, что нашли нашу собачку. Я уж тут что только не передумала. Чуть с ума не сошла. Завезла пса на край земли, грех такой на душу взяла. Думаю, хоть бы его там крокодилы не съели…