Читать интересную книгу Конструирование языков: От эсперанто до дотракийского - Александр Пиперски

Правда, в случае с днями недели в эсперанто различие примерно столь же сильное, как и в естественных европейских языках – просто потому, что эсперанто – апостериорный язык, и названия дней недели в нем заимствованы из романских языков: lundo, mardo, merkredo, ĵaŭdo, vendredo, sabato, dimanĉo. А вот в большинстве априорных языков дни недели различаются примерно так же незначительно, как в хорукоре. Например, в языке ро их названия выглядят так: Tafac, Tafad, Tafaf, Tafag, Tafal, Tafam, Tafab (воскресенье идет раньше всех по алфавиту, потому что именно с него принять начинать неделю в США, откуда родом изобретатель языка). Похожую картину наблюдаем и в сольресоле: большинство дней недели отличаются друг от друга на одну ноту, и только воскресенье выглядит заметно иначе, потому что на него не хватило комбинаций из-за запрета сочетания трех одинаковых нот – сольсольдо, сольсольре, сольсольми, сольсольфа, сольсольля, сольсольси, сольдодо.

Таким образом, создав язык хорукор и показав его непрактичность, Гавел фактически продемонстрировал непрактичность и большинства априорных искусственных языков.

Звездный язык

В русской литературе тоже есть несколько примеров лингвоконструирования. Самый известный создатель искусственных языков из русских писателей – это, конечно, Велимир Хлебников (1885–1922). Его звездный язык дошел до нас как в рукописях, так и в опубликованных произведениях, в первую очередь – в поэме «Зангези».

После нескольких юношеских экспериментов, Хлебников пришел к своей идее звездного языка. В одной из рукописей он так описывает основной его принцип, выражающийся в противопоставлении гласных и согласных{91}:

«Язык сдел‹ал› 2 начала, и согла‹сный› каждый есть особый прост‹ой› мир, и гласн‹ые›, кот‹орые› условн‹ы›, относ‹ят› эти миры друг к дру‹гу›. Гласн‹ые› алгебраичн‹ы›, это величи‹ны› и ч‹исла›, согл‹асные› – куски пространства».

Для примера рассмотрим описание звездных согласных, которое мы находим в поэме «Зангези»:

Вэ значит вращение одной точки около другой (круговое движение).

Эль – остановка падения, или вообще движения, плоскостью, поперечной падающей точке (лодка, летать).

Эр – точка, просекающая насквозь поперечную площадь.

Пэ – беглое удаление одной точки прочь от другой, и отсюда для многих точек, точечного множества, рост объема (пламя, пар).

Эм – распыление объема на бесконечно малые части.

Эс – выход точек из одной неподвижной точки (сияние).

Ка – встреча и отсюда остановка многих движущихся точек в одной неподвижной. Отсюда конечное значение Ка – покой; закованность.

Ха – преграда плоскости между одной точкой и другой, движущейся к ней (хижина, хата).

Че – полый объем, пустота которого заполнена чужим телом. Отсюда кривая, огибающая преграду.

Зэ – отражение луча от зеркала. – Угол падения равен углу отражения (зрение).

Гэ – движение точки под прямым углом к основному движению, прочь от него. Отсюда вышина.

Легко видеть, что звездный язык отличается тем, какую роль в нем играют буквы. В естественном языке звук (и соответствующая ему буква) – единицы односторонние, то есть имеющие только форму, но не значение; значение получают уже целые морфемы (корни, приставки, суффиксы и т. п.) и слова. У Хлебникова же каждой букве приписано то или иное значение. Видно, что у таких значений есть два источника. Первый и главный – русские слова и корни, которые начинаются с этой буквы. Например, первоисточником значения буквы эм явно послужили слова малый, маленький, буквы зэ – зеркало, и так далее. Иногда слова-источники приводятся как примеры, иногда – входят в толкование.

Разумеется, можно было бы сформулировать иначе и сказать, что универсальное значение букв (и звуков) объясняет то, что именно с них начинаются соответствующие русские корни, – и, вероятно, именно это подразумевает Хлебников. Но довольно легко продемонстрировать, что это не так: попробуйте предъявить кому-нибудь пять-шесть хлебниковских толкований, а потом попросите этого человека истолковать еще несколько букв. Скорее всего, он легко воспроизведет стиль, но не попадет в значение, предложенное Хлебниковым. Вот несколько примеров, которые мне удалось получить таким образом:

Эс – конец пути, завершение (смерть, стоп);

Зэ – спираль, криволинейное движение (завиток, завихрение);

Че – фрагмент, незаконченность (часть, черта).

Разумеется, ценители творчества Хлебникова отнесутся к этим экспериментальным толкованиям с презрением и скажут, что им недостает художественной силы, но ясно, что и подлинные хлебниковские толкования, и толкования участников эксперимента имеют только поэтическую ценность (возможно, бо́льшую или меньшую), но никак не научную.

Второй источник значений хлебниковских букв – это их формы. К примеру, значение прямого угла связывается с буквой гэ потому, что буква Г, собственно говоря, и имеет форму прямого угла.

Русский язык различим и за хлебниковским словообразованием. Так, в той же поэме «Зангези» приводится целый ряд – несколько десятков – обозначений разных видов ума. Вот фрагмент этого перечня:

Изум – выпрыг из пределов бытового ума.

Даум – утверждающий.

Ноум – спорящий.

Суум – половинный ум.

Соум – разум-сотрудник.

Нуум – приказывающий.

Хоум – тайный, спрятанный разум.

Быум – желающий разум, сделанный не тем, что есть, а тем, чего хочется.

Во-первых, из русского языка заимствован сам корень -ум-, а во-вторых, присоединяемые к нему приставки тоже имеют русское происхождение. Выпрыг из пределов бытового ума выражается обычной русской приставкой из-, в утверждающем уме в качестве приставки используется слово да, и так далее. Пожалуй, в этом фрагменте списка некоторые сложности в интерпретации могут вызывать слова суум (но вспомним русскую приставку су-, которая примерно такое значение имеет в словах сукровица, супесь и так далее) и хоум (может быть, от ховать 'прятать'?). Понятно, что это очень грубый анализ, а можно исследовать вымышленный язык Хлебникова и гораздо более подробно (см., например, обстоятельный разбор слов на -ум у Вяч. Вс. Иванова{92}), но общий вывод понятен: звездный язык Хлебникова – это выдающаяся поэтическая игра с русским языком, но все же не шаг к универсальному языку.

Язык ангелов на Венере

В одном из последних своих стихотворений «На далекой звезде Венере…», написанном за несколько недель до расстрела, Николай Гумилев (1886–1921) рисует идиллический внеземной мир, одной из особенностей которого является язык с необычными свойствами:

На далекой звезде ВенереСолнце пламенней и золотистей,На Венере, ах, на ВенереУ деревьев синие листья.Всюду вольные звонкие воды,Реки, гейзеры, водопадыРаспевают в полдень песнь свободы,Ночью пламенеют, как лампады.На Венере, ах, на ВенереНету слов обидных или властных,Говорят ангелы на ВенереЯзыком из одних только гласных.Если скажут «еа» и «аи» –Это радостное обещанье,«Уо», «ао» – о древнем раеЗолотое воспоминанье.На Венере, ах, на ВенереНету смерти терпкой и душной,Если умирают на Венере –Превращаются в пар воздушный.И блуждают золотые дымыВ синих, синих вечерних кущах,Иль, как радостные пилигримы,Навещают еще живущих.

Итак, о языке ангелов с Венеры мы знаем совсем мало, но достаточно для того, чтобы подметить, что он принципиально отличается от человеческих языков.

Во-первых, в нем имеется необычный лексический состав: «нету слов обидных и властных». Примерно так же устроен язык гуигнгнмов – мыслящих лошадей в «Путешествиях Гулливера» Джонатана Свифта: по словам рассказчика, в их языке нет слов, относящихся ко злу. Но на соседней с Венерой планете такое бывает редко, хотя попытки убрать из языка обидные, грубые или почему-то еще считающиеся плохими слова регулярно предпринимаются и там. Например, с 1 июля 2014 г. в России законодательно запрещено использовать в книгах нецензурную брань, если только книга не упакована в пленку и не сопровождается специальным предупреждением о том, что ожидает ее читателя. Вот фрагмент закона «О государственном языке Российской Федерации», в котором устанавливается эта норма:

Распространение экземпляров аудиовизуальной продукции и фонограмм на любых видах носителей, экземпляров печатной продукции (за исключением продукции средств массовой информации), содержащих нецензурную брань, без специальной упаковки и текстового предупреждения в виде словосочетания «содержит нецензурную брань» влечет наложение административного штрафа на граждан в размере от двух тысяч до двух тысяч пятисот рублей; на должностных лиц – от четырех тысяч до пяти тысяч рублей; на юридических лиц – от сорока тысяч до пятидесяти тысяч рублей.