Шортхаус начинал проникаться духом дела. Он на цыпочках прошел по полу и закрыл две железные решетки в стене, через которые подается горячий воздух в американских домах и которые прозвали «заслонками». В это время мистер Сайдботэм нашел нужную бумагу. Держа ее перед собой, он раз или два хлопнул по ней тыльной стороной руки, как будто это было театральное письмо, а он злодей из мелодрамы.
— Это письмо от Джоэла Гарви, моего старого партнера, — сказал он наконец. — Я вам говорил о нем.
Секретарь кивнул. Он знал, что много лет тому назад фирма «Гарви и Сайдботэм» была хорошо известна чикагскому деловому миру. Он также знал, что та изумительная скорость, с которой она пошла в гору, была превзойдена лишь не менее изумительной скоростью ее исчезновения. Еще ему было известно, что каждый из партнеров фирмы по-прежнему зависел от другого и каждый из них страстно желал другому смерти.
Однако же ранние грехи шефа его не касались. Шеф был добрым и справедливым, пусть и эксцентричным человеком, и Шортхаус, живя в Нью-Йорке, не пытался разузнать подробнее об источниках, из которых ему платилось жалование. Более того, мужчины нравились друг другу и пользовались искренним доверием и уважением.
— Я надеюсь, что это приятное сообщение, сэр, — сказал он тихим голосом.
— Напротив, — отвечал тот, стоя перед камином и нервно стуча пальцами по бумаге.
— Шантаж, я полагаю.
— Именно.
Сигара мистера Сайдботэма затухала. Он чиркнул спичкой и поднес ее к неровному краю сигары. Его голос послышался сквозь белое облако клубящегося дыма.
— У меня есть ценные бумаги с его подписью. Я не могу сказать вам, какого они рода, но эта бумаги крайне ценны для меня. Они принадлежат, между прочим, и Гарви, и мне. Только они у меня…
— Понятно.
— Гарви пишет, что хочет, чтобы его подпись была удалена, он хочет вырезать ее собственной рукой. Он приводит причины, которые склоняют меня к мысли, что его просьба…
— И вы хотели бы, чтобы я доставил ему эти бумаги и посмотрел, как он это сделает?
— И доставил их назад вместе с собой, — добавил шеф шепотом, проницательно прищуриваясь.
— И доставил их назад вместе с собой, — повторил секретарь. — Я превосходно понимаю, каков бывает страх перед угрозой шантажа.
Шортхаус знал по собственному опыту, что такое шантаж. Давление, которое оказывал Гарви на своего старого врага, должно быть, было чрезвычайно сильным, — ему это было совершенно ясно. В то же время, доверенное поручение было несколько донкихотским. Он уже не раз имел возможность столкнуться со странностями шефа, и сейчас поймал себя на мысли, а не заходили ли эти странности слишком далеко.
— Я не могу прочесть вам письмо, — объяснял мистер Сайдботэм, — но я вам его дам в качестве подтверждения, что вы мой… э-э… полномочный представитель. Я также попрошу вас не читать бумаги. Подпись вы найдете на последней странице внизу.
Несколько минут, в течение которых кончик сигары выразительно попыхивал, длилось молчание.
— Меня вынуждают обстоятельства, — наконец продолжил он почти шепотом, — иначе я бы не делал этого. Но вы сами понимаете, что здесь какая-то хитрость. Вырезание подписи — предлог и ничего больше. Гарви хочет получить сами бумаги.
Доверие личному секретарю было оказано не зря. Шортхаус был так же предан мистеру Сайдботэму, как муж должен быть предан своей любящей жене.
Само поручение казалось очень простым. Гарви жил один в отдаленном районе Лонг-Айленда. Шортхаус должен был доставить ему бумаги, засвидетельствовать вырезание подписи и быть особенно настороже против любой попытки — насильственной или какой-либо иной — завладеть бумагами. Все это несколько насмешило его, но он не знал всех фактов и, возможно, не был хорошо знаком с подобными предприятиями.
Двое мужчин тихо побеседовали еще час, после чего мистер Сайдботэм поднял жалюзи, открыл заслонки и отпер дверь.
Шортхаус поднялся, чтобы уйти. Его карманы были набиты бумагами, а голова инструкциями, но у двери он остановился и обернулся.
— Ну? — сказал шеф.
Шортхаус посмотрел ему прямо в глаза и ничего не произнес.
— Я полагаю, насилие? — Шортхаус кивнул.
— Я не видел Гарви двадцать лет, — сказал шеф. — Все, что я могу вам сказать, это то, что уверен, он иногда бывает не в себе. До меня доходили интересные слухи. Он живет один ив периоды просветления сознания изучает химию. Она всегда была его хобби. Но один шанс против двадцати, что он не попытается применить насилие. Я только хочу вас предупредить на всякий случай, чтобы вы были начеку.
И, говоря это, он передал секретарю смит-вессон. Шортхаус сунул револьвер в боковой карман и вышел из комнаты.
* * *
Над покрытыми полурастаявшим снегом полями шел холодный моросящий дождь. Шортхаус стоял на пустынной маленькой станции в Лонг-Айленде и смотрел как вдали исчезал поезд, с которого он сошел минуту назад.
Голая местность, где жил Джоэл Гарви, эсквайр, представляла собой в тот день унылое зрелище. Однообразные поля, покрытые грязным снегом, простирались во все стороны до края горизонта. Монотонность пейзажа изредка нарушали попадавшиеся отдельные фермы. Дорога петляла между грязными тропинками и мокрыми деревьями, окутанными холодным серым туманом, похоронной мантией прилетевшим с моря.
От станции до дома Гарви было еще шесть миль. Кучер найденного Шортхаусом ветхого кабриолета был неразговорчив, и среди унылого пейзажа в компании с еще более унылым кучером Шортхаус погрузился в размышления, которые, если не считать предвкушения обещанного приключения, были даже более унылыми, чем кучер и пейзаж.
Он решил не тратить много времени на проведение дела, и, как только подпись будет вырезана, тут же отправится назад. Последний поезд в Бруклин в 7.15, и ему предстояло идти шесть миль по снегу и грязи, так как кучер кабриолета наотрез отказался его подождать.
Предусмотрительный Шортхаус приготовил второй пакет бумаг, идентичный по внешнему виду с первым. Он точно повторил надпись на таком же голубом конверте с такой же красной эластичной лентой и такой же кляксой в левом нижнем углу.
Внутри, разумеется, были чистые листки бумаги. Шортхаус тешил себя надеждой, что эта уловка окажется весьма хитрой. Он намеревался поменять пакеты на глазах у Гарви положить поддельный в портфель. В случае, если бумагами попытаются завладеть, объектом атаки окажется портфель, который он намеревался закрыть на замок, а ключ выбросить. Прежде чем взломают замок, вскроют конверт и обнаружат обман, у него будет время, и шансы на бегство с настоящим пакетом повысятся.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});