Дочь остановила ее словами:
— Мне очень надо поговорить с тобой обо всем. Например, о том, что я мечтаю научиться рисовать.
— Рада слышать, Лалли. Я буду счастлива, если ты поддержишь традицию семьи. Ты талантлива, у тебя все получится. Я люблю тебя… — Голос Сьюзан дрожал от переполнявших ее чувств.
Она ушла, и Лалли повернулась к Кэму. Ей хотелось задать ему тысячу вопросов, но она не могла собраться с духом. Наконец неловко произнесла:
— Я прочитала в записке, что ты ушел за покупками.
Она пришла на рынок в надежде встретить его. Несмотря на терзавшие ее сомнения и растерянность, Лалли сгодился бы любой предлог, чтобы побыть рядом с Кэмом.
— Все продукты уже куплены. — Он указал на большой пакет и пристально посмотрел ей в глаза. — Ты сердишься на меня, Лалли, за то, что я вмешался? Я не смог убедить тебя и подумал, что у твоей матери получится лучше.
Не сводя с нее взгляда, Кэм ждал ответа. В этот момент он наконец отчетливо понял, что полюбил Лалли. Это было так просто и очевидно. Как он сразу не догадался?
— Я не в обиде. Ты хотел помочь. — Она повернулась, чтобы идти к дому.
— Пожалуйста! — Кэму не хотелось упустить случай побыть с ней наедине. Он еще не знал, что собирается сказать или сделать. — Давай прогуляемся до парка. Здесь недалеко.
— Не возражаю, — ответила она.
Ей не были понятны его намерения. Здравый смысл подсказывал, что им лучше расстаться прежде, чем все еще больше осложнится, но в последнее время она сомневалась, что может доверять своему здравому смыслу.
Если он хочет пойти в парк, значит, так и будет.
Они в молчании дошли до ворот парка. Кэм двинулся дальше. Лалли ждала, что он заговорит, но он продолжал молчать. Тогда она сама решилась задать вопрос:
— Ты говорил, что у тебя были отношения — в прошлом, но ничего хорошего не вышло. Мне показалось, ты винишь себя.
— Да, но я постараюсь объяснить.
Он остановился на берегу озера. Кругом царили тишина и покой. Пока они шли, Кэм пытался собраться с мыслями, но не был уверен, что в голове сложилась ясная картина.
— Здесь мы впервые встретились. Я приехала на собеседование. Как же я нервничала в то утро!
— А сейчас моя очередь волноваться. — Он подал ей руку, помогая подняться на лодочный причал.
Они сели на краю, свесив ноги. Кэм смотрел на Лалли. Он чувствовал такую любовь к ней, что ему было не по себе.
— Какие у тебя для этого причины? — покачала головой Лалли. — У меня за спиной ужасный грех и шесть лет терзаний, когда я прятала голову в песок, стараясь убежать от действительности. У меня не хватило смелости признаться даже своей семье, которую я так люблю. Думаю, мама поможет мне окончательно примириться с прошлым. Можешь считать это суеверием, но она унаследовала от предков экстрасенсорные способности. — Лалли подняла голову и с нежной заботой посмотрела на Кэма. — Мне жаль, что ты не близок со своей матерью.
— Ты предположила, что моя бессонница связана с постоянными переездами, когда я не знал, где мы окажемся завтра. Тогда я не обратил внимания на твои слова, но, думаю, ты права. Мне часто было страшно засыпать. Я боялся, что мать оставит меня и уедет одна… — Он пожал плечами. — Сейчас это звучит глупо. Я давно уже стал взрослым самостоятельным человеком. Мне в голову не приходила эта мысль до тех пор, пока я не заснул… рядом с тобой.
— Ты приучил свой организм к бессоннице и ничего не мог сделать, пока сам не понял…
— Что засну только в случае, если почувствую себя спокойным и счастливым. В безопасности. — Впервые Кэм испытал это чувство, когда держал Лалли в объятиях, прислушиваясь к ее тихому сонному мурлыканью. — Благодаря тебе я обрел покой, уверенность и многое другое. Извини, мне трудно говорить об этом. Нет уверенности, что теперь, когда мне понятны причины, я быстро избавлюсь от своей проблемы, но появилась надежда… — Он перевел дыхание. — Ясно одно: мое прошлое и болезнь не должны стать препятствием для отношений, которые так важны для меня. Любовь поможет найти выход, правда? — Он заглянул в сияющие глаза девушки, желая найти путь к ее сердцу. Взяв ее за руку, он продолжал: — Мне казалось, виной всему бессонница и неспособность оставаться на одном месте. Что я могу предложить женщине? Единственная попытка сблизиться потерпела поражение. Теперь мне стало понятно, что я не любил Джиллиан… — Он прерывисто вздохнул. — И сомневаюсь, что она любила меня. — Это уже не имело значения. — Я люблю тебя, Лалли. Ты так глубоко проникла в мое сердце, что мне невыносима мысль о разлуке с тобой. Мне приходили в голову разные варианты. Например, предложить тебе сопровождать меня в поездках в качестве ассистентки. Но мне этого мало — я хочу всю тебя без остатка… — Он замолчал, потому что наконец сказал ей все.
— Не понимаю… — Лалли боялась, что ослышалась. — Ты же знаешь мое прошлое.
— А ты знаешь мое. Ошибки сделали нас сильнее и умнее, но они не должны держать нас на одном месте, прикованными к прошлому. Мы пойдем дальше и будем счастливы. — Кэм понял это и хотел, чтобы Лалли тоже поняла.
Она смотрела на Кэма в изумлении. Он сказал, что хочет быть счастлив с ней, что любит ее. Возможно ли? Надежда вспыхнула ярким пламенем. Лалли решила, что настало время открыть сердце. Глядя ему в глаза, она сказала:
— Я люблю тебя с той ночи, когда мы были вместе. Только боялась признаться в этом даже себе самой, не говоря уже о тебе. Скрывала чувства, потому что думала, что ты не можешь ответить мне взаимностью.
— Ты любишь меня? — прошептал Кэм, стискивая ее руку. Через мгновение он сжимал ее в объятиях. — Скажи это снова.
— Люблю тебя! — Лалли готова была повторять заветные слова до бесконечности. — Ты действительно веришь, что мы сможем создать семью? — Она осмелилась задать самый важный вопрос. Впервые за шесть лет к ней вернулась надежда.
— Да, Лалли, у нас получится, если мы оба постараемся. Это мое самое большое желание.
— Я готова мириться с бессонницей, если тебе не удастся излечиться. Обещаю не отвлекать от работы над книгой, чтобы не спугнуть музу.
— Пока я укладываюсь в срок, — засмеялся Кэм. — Правда, мои мысли были заняты только тобой с тех пор, как мы занимались любовью. Джиллиан не захотела понять меня, и с матерью отношения не сложились. До сих пор мне казалось, что проблема во мне. Как ты думаешь, я смогу понравиться твоей родне?
От Лалли не ускользнули тревожные нотки. Она улыбнулась:
— Мне показалось, ты поладил с моей мамой.
— Она добрая, заботливая, прекрасная женщина. Я понимаю, в кого ты такая.
— Умножь ее примерно на сто — и получишь представление о всей семье. Уверена, мои родственники сразу почувствуют, какой ты замечательный… — Лалли подумала, что разговор принимает серьезный оборот. Неужели Кэм все-таки решился…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});