не будет громы метать…
— Пошёл бы он на хрен!
— Я его не знаю, Софк, но искренне сочувствую.
— Почему я не удивляюсь?
— Девчонки, — разговор подруг прервала незнакомая шатенка с кудрявыми волосами, — у вас не занято? Не возражаете, да?
— Падай! — ответила за двоих Софа, а Лиза даже не обратила внимания на то, как на расстоянии вытянутой руки от нее, оказалась блондинка, аккуратно усевшаяся напротив, и вежливо извинившаяся перед Голиковой за нечаянное нашествие.
Подняв сосредоточенный взгляд от созерцания вышивки на маленькой сумочке, Лиза подумала, что её, возможно, в край подводит зрение. Но на Павлову смотрели знакомые кристально глаза, а размеренный тягучий голос, к удивлению, пропел приветствие:
— Здравствуй, Лиза!
Ленка Елисеева восседала прямо перед Лизой, мило улыбаясь. Будто бы доказывая своей самоуверенностью, что месяц назад Пчёла и Лиза, случайно приметив знакомую фигуру в сгустке толпы на рынке, не ошиблись. История могла бы забыться, обрастая мхом, по крайней мере, до дембеля Белова, но, кажется, упрямо поднималась на поверхность.
Павлова знала, что не удержит себя от резкого слова, хоть и в ситуации необходимо разобраться. На Елисеевой то самое памятное зеленое платье, подаренное Лизой, но только не была это та Лена, влюбившая в себя Белого так сильно, что он преподнес ей золотое колечко в знак верности и обожания. И в надежде, что верная Лена дождется его из армии.
Многое менялось в этой жизни, и поэтому Лиза, не теряя своего строгого выражения лица, решается ответить односложными словами:
— Привет… Лена!
88-й. Запоздалые сожаления
Лена Елисеева не любила встреч с собственным прошлым. Не к добру это, но истина выходит на поверхность, не оставляя шанса на помилование. Когда-то Лена не думала, что все выйдет именно так: Белов будет забыт, а сама она не найдет в зеркале то, за что Саша её полюбил. Ей пришлось смириться с тем, что жизнь с переездом Люберцы никогда не станет прежней. Былую привязанность пришлось отсечь. Просто потому что Лена хочет жить ярким огоньком молодости, не считая последних копеек от получки до получки, не прозябая за гроши в прачечной, перебирая чужие грязные тряпки.
Уязвленный скажет, что блеск обманчив, и не достоин девушки Саши Белова, служащего в погранвойсках. Ведь он ещё пишет ей письма, ожидая холодной погоды где-то у границы с Афганистаном. Только Лена больше не ответит на эти пространные послания. Все кончено. Большой срок, почти два года, даже для любви, если это полудетское чувство так именуется.
Слишком… большой… срок…
Это вам любой следак из райотдела милиции скажет, и дорого не возьмет. И Лена не собиралась себе врать. Но встреча с Лизой, сестрицей одного из друзей позабытого Белова, не входила в ближайшие планы. И сейчас, в силу неосмотрительности Ташки, заставила Лену врасплох. Тогда на Рижском было куда легче обойти брата и сестру, делая смиренный вид полного незнания. Теперь Лизка сидит рядом и, очевидно, ждёт объяснений.
— Ленка, у тебя в каждой бочке затычка! — спутница Елисеевой не могла не заметить, как изменилась в лице подруга. — Девчонки, одни сидеть не хотим, вы тут, походу, самые приличные, можно и потерпеть друг друга.
— Сомнительный комплимент, — Лиза понимала, что следует воспользоваться шансом, — радоваться или плакать?
— Не на неё обращайте внимания, — вмешалась вездесущая Софа, — она у меня просто не любит шумные скопления народа. Умница-дочка!
— Кто же такое любит? — отозвалась Лена, смотря на то, как Лиза заправляет волосы, и открывает взору свои серьги поразительной красоты. Вещь эта ещё более оттеняла странные прозрачные глаза Павловой. И на это повелся шалопай Космос, слухами о котором полнилась московская земля? Куда вообще подевались друзья Белова? Почему тепличная девочка здесь? Стальная птичка всё равно в высоту проситься, раз нашла себе новое окружение, и сидит за столиком в модном клубе. Что взять?
— Лена, куда пропала? — произнесла Лиза совершенно обыденно, стараясь поддержать беседу. — Платье тебе все также к лицу.
— Спасибо за него еще раз, — на обрывке сознания промелькнула забытая благодарность, — одно из моих любимых! А у тебя новые друзья?
— Решили выбраться из дома, — Лиза бросила уклончивый взгляд в сторону Голиковой, — а это Софа, и мы вместе учимся.
— Софа, — поспешила представиться Голикова, — рада познакомиться!
— Странно, Ленк, — самое время снова вспомнить о Пчёле, — а мы ведь с Витей, кажется, тебя не так давно заприметили. На Рижском… Видно теперь, что не обознались!
— Правда? — на бледном от слоя пудры лице Ленки, изобразилось неподдельное удивление. — Наверное, и я была… Не увидела.
— Ничего, — Софка заметно притихла, как и спутница Ленки; обе заметили, что Лизе и Елисеевой интереснее перемолоть друг другу кости, спустя довольно продолжительное время после крайней встречи, — зато сейчас увиделись.
— Бог свидание послал, — время тянулось ближе к девяти, и Лиза давно бы ушла отсюда, но не сейчас. Отличный повод узнать хоть что-то, а заодно не грузить Космоса излишней проблемой. — Сашке давно писала? Скоро вернётся…
— Саше? — и златокудрой не показалось, что вопрос о парне задел Елисееву. — Нет времени! И не люблю писать длинных полотен, сказать-то особенно не о чем.
— Наклеить на конверт марку и в почтовый ящик кинуть?
— Работаю, — не знать бы Павловой, как и ради чего, трудилась светлоглазая мечта Белова, но и Ленка не собиралась конкретизировать, — а ты, говорят, невеста?
— А про это спроси у Космоса, не бойся.
— Брось, Лиза, все знали это, когда Сашка в армию уходил!
— И за мою скромную персону ручаются и в Люберцах?
— Переехала в марте, — Елисеевой подумалось, что все-таки о ней знают больше положенного. Не по плану это, но у друзей Сашки информаторы на каждом шагу.
— Предупредила бы, как по старой памяти.
— Все не до этого!
К столу девушек подошел молодой мужчина, очевидно, знакомый Елисеевой и её подруге. Плечистый, выше среднего роста, одетый в коричневый костюм, он сразу положил свою могучую руку, отяжеленную командирскими часами, на предплечье Лены. Ташка нисколько не удивилась чужому присутствию, а Лиза со смущением и непониманием посмотрела на Голикову. Ей хотелось скорее уйти домой к Софе, пусть и разговор с Ленкой о том, чем же она занималась весь прошедший год, оставался открытым.
— Ленка, ты не тормози, — резковатый голос слышался и сквозь громкие переливы музыки, — там скоро уважаемые люди прибудут, а вы тут расселись, как курицы!
— Подожди ты, Макар! — дернулась от него Ленка, скорее, напоказ, чем естественно.
— Шуруй каблуками, — пропев Ленке указание, мужчина скрылся в неизвестном для девушек направлении, — пока не дали!
— Елисеева, — неторопливо протянула Лиза, окончательно убеждаясь, что слухи Пчёлкину не врали, — а