Он, будто перебрав в уме только что состоявшийся разговор и вспомнив, на чем мы прервались, продолжил с того места, на котором остановилась его мысль.
— А поэтому нам как торговый представитель на площади необходим товаровед–продавец. Из–за большой конкуренции это должен быть неплохой специалист. Но нужно учесть, что они берут за свою работу никак не меньше ста пятидесяти — двухсот тысяч кредитов. Однако тут ничего не поделаешь. Бeз него не обойтись, так как необходимо его постоянное присутствие на торговой площадке и главное, нам нужен его сертификат торговца, желательно с опцией оптовой и промышленной торговли.
И еще немного подумав, добавил.
— Тем более если мы собираемся в будущем плотно заняться разноплановой торговлей, то без такого сотрудника нам не обойтись.
На этом месте из своего полусонного состояния вышла Энака и произнесла.
— Я могу предложить вам одну кандидатуру, но не уверена, что вы ее захотите рассматривать.
Ее речь меня даже несколько удивила, как то не предполагал я, что у нашего сурового и грозного телохранителя могу быть такие знакомства. Я, если честно, хотел обратиться за помощью к своему знакомому торговцу Тмору, уж он бы смог кого–либо порекомендовать, была у меня такая уверенность. И как мне кажется, уж он–то не переживает за ту конкуренцию, что мы сможем ему создать, своим появлением на рынке станции. Слишком разные у нас в этом отношении весовые категории.
Но предложение девушки выслушать стоит, больно уж редко она говорит, и тем более по пустякам. А поэтому я, осмотрев ее, начиная с ее прекрасных и стройных ножек, немного необычных, но от этого не менее притягивающих взгляд рук, до нереально красивого лица, кончиков ее чуть заостренных ушек и внезапно сузившихся глаз, с внезапно промелькнувшим там желанием укоротить кое–кого на бесполезную часть тела, именуемую мыслительным аппаратом, то бишь головой, в который уже раз переоценил свое отношение к ней, и чтобы не рисковать лишний раз, попросил ее рассказать о своем предложении.
Она посмотрела на меня, и будто сбрасывая какое–то наваждение, усталость, злость, провела одной из рук по своей длинной не толстой косе шелковистых отливающих матовым цветом волос, потом как–то необычно встряхнула ей и слегка мотнув головой из стороны в сторону, начала говорить. Хотя мне почему–то показалось, что стряхивала она не какое–то свое внутреннее ощущение усталости и отчужденности, а некий грязный реальный физический мусор, которым мог по счастливой, случайности оказаться один неугомонный тупой дикарь. Потому что она так удивленно посмотрела на меня, когда произвела свои действий, будто не понимая, как это я еще не провалился в пол станции, а всё еще сижу здесь перед ней. Как–то не ладятся у нас с нею отношения, общаемся только на деловом уровне. А вот мне почему–то хочется большего.
"Или не хочется?" — посетила меня трусливая мысль, — "нет, все–таки хочется", — решил я.
Однако мои желания в этом отношении, похоже, кое–кого совершенно не заботят. Между тем креатка рассказывала о том, кого хотела нам предложишь на эту новую должность.
— У меня на примете есть один знакомый, вернее не так, о нем я знаю через третьих лиц, но думаю, нам он подойдет. Возможно Крав о нем слышал раньше. Его очень крупно подставило бывшее руководство, когда он отказался участвовать в каких–то их левых махинациях и поэтому его с позором уволили из флота. Однако, насколько мне известно, это очень хороший специалист, но что для нас еще более важно, он до невозможного честен и принципиален. И если наш бизнес не будет противоречить букве закона, то лучшего сотрудника нам не найти. Как я слышала, он все еще не смог найти себе работы, правда, в этом заслуга не его самого, а его бывшего начальника, выдавшего ему волчий билет. Работника с таким прошлым никто не хочет к себе брать. О нём я знаю, так как раньше с ним плотно работал мой учитель, по сути тот являлся его доверенным лицом. А мой учитель был очень требователен к тем, с кем ему приходилось сотрудничать.
И она на пару мгновений замолчала, будто вспоминая что–то, а я тем временем воспользовался тем, чтобы вставить свою небольшую реплику.
— Хорошо, Энака. Принимается. Твоя рекомендация, решает многое. Свяжись с ним и договорись о встрече. Посмотрим, что это за человек с волчьим билетом, — проговорил я, соглашаясь с предложением Энаки, ее характеристика этого человека сделала большое дело, тем более с такими комментариями.
— Тут есть одно небольшое уточнение, — что меня удивило, даже как–то немного неуверенно произнесла девушка.
— Какое? — насторожился я.
— То, что это не человек.
"И что, как я посмотрю, тут, куда ни плюнь, попадешь в какого–нибудь не очень стандартного человека. Так что я не понимаю ее опасений. Ну, или на самом деле я чего–то не знаю, поэтому сейчас эхо и. придется выяснить".
Отпив из кружки на столе, так понравившийся мне тоник, я осмотрел сидящего рядом гнома, четырёх рукую девушку, вспомнил сидящих в зале троллей и встреченную эльфийку.
После чего задумался, того же может быть таким этот не человек, что у меня против него сразу же должны возникнуть определенные возражения.
— Рассказывай — попросил я Знаку.
— Аларианин, — просто ответила она, будто это слово должно было мне все сказать и объяснить.
Крав после ее слов удивлением посмотрел на меня и хотел что–то сказать, но потом замолчал и быстренько что–то просмотрев у себя на планшете, спросил у креатки.
— Ты говоришь о Нриа?
— Да, — ответила она.
Его этот ответ вполне ycтроил, и он остался сидеть на своем месте, не став ничего добавлять или как–то комментировать ее рассказ.
Мне же их переговоры ничего не дали.
— Поэтому я быстро перешерстил базу станции на предмет представителей данной расы, но ничего не нашёл кроме того, что их планета подчиняется совету кланов империи Аграфов. Но ни кто они, ни как могут выглядеть, мне найти не удалось. Странно, будто кто–то специально вычистил всю информацию о них.
Видимое пробормотал это вслух, так как. Энака сказала.
— Так и есть. Это было сделано специально, чтобы оградить представителей этой расы от посягательств со стороны любых других граждан Содружества.
— Я видимо все еще смотрел на нее с глупым и ничего не понимающим выражением на своем лице, потому что она продолжила, будто разъясняя мне прописные. Истины как какому–то ребенку.
— В последнем конфликте эта раса почему–то приняла сторону архов, и причин их такого поступка объяснить не может никто до сих пор. Правда, занимались они при архах странной для захватчиков деятельностью. Они организовывали лагеря беженцев и выполняли функции спасательной и медицинской службы на оккупированных планетах. Однако, государства Содружества и спустя полвека не могут простить им того мнимого предательства и того, что они выступили против них на стороне врагов Содружества, хотя алариане во всеуслышание объявили о своих намерениях, как только началась война. Единственные, кто смог перешагнуть эту неприязнь, были Аграфы. Видимо эти хитрые долгоживущие, — с некоторой неприязнью, даже большей чем, похоже, ко мне произнесла она, — знали что–то такое, что позволило им это сделать, возможно просто на основании своего опыта могли заглянуть несколько дальше всех остальных.