Читать интересную книгу Замурованный труп - Джо Горес

— И ты даже поговорил с Одумом, — с чувством полного самоуничижения сказал Баллард. Это был даже не вопрос, а утверждение.

— Я думаю, достаточно, — сказал Уитейкер.

Хеслип и Баллард беспокойно пошевелились: оба они пребывали в том особом мире, куда закрыт доступ Коринне, потому что она не обладала тем охотничьим инстинктом, присущим обоим мужчинам, Гизелла и, конечно, в наиболее сконцентрированном виде, Кёрни.

— Я поговорил с ним, — быстро сказал Хеслип. — Мне не удалось выжать из него ничего; он сказал, что купил машину в апреле у какого-то парня, с которым познакомился в баре. По всей видимости, это был Гриффин. Вот только описание было какое-то странное... — Он запнулся, что-то напряженно припоминая.

Баллард с виноватым видом поднялся, не хватало, чтобы кома повторилась, да еще из-за него.

Хеслип снова нахмурился:

— Мне все-таки кажется, что на обратном пути я где-то останавливался.

— А теперь все проваливайте, — неожиданно серьезным тоном сказал Уитейкер. Он повернулся к Коринне, которая торжествующе просияла. — Даже ты, моя любовь, моя сладость. Кризис миновал. Кыш!

— Но он же нуждается во мне... он...

— Уходите все, все, все, пока сестра не обратилась с жалобой на меня в Американскую медицинскую ассоциацию.

— ... Еще помню, как я разговаривал с полицейским по поводу изъятия машины Уиллетса, — сонно продолжал Хеслип. — Я... я оставил эти проклятые бланки за козырьком «плимута».

— И ты пошел за ними, — подсказал Баллард. — Что дальше?

— А ничего, — огорченно произнес Хеслип. Его веки уже смыкались. — Я пошел за ними... повернулся... И очнулся уже в пятницу.

Баллард с покорным видом направился к двери, но Гизелла вдруг заупрямилась. Она принялась объяснять, что это их долг — выяснить все, что помнит Барт о случившемся во вторник, но Уитейкер лишь помотал головой:

— Он никогда этого не вспомнит, дорогая. Никогда. Я удивлен, что он вспомнил все, происшедшее с ним вплоть до последнего момента. Это бывает очень редко. Только поразительно ясный ум может столь успешно преодолеть защитную стену забвения, которую воздвигает сама природа.

Он замолчал, и на его лице появилось блаженно-лукавое выражение. Затем он в величественном классическом жесте простер вперед руку. Казалось, он показывает на обычный в таких сценах ослепляющий буран.

— Пусть никогда отныне не ляжет твоя тень на мой порог, — обратился он к Гизелле громовым викториански-торжественным голосом. — Я не отец твоих детей!

— Доктор! — выдохнула остроглазая сестра, куда-то направлявшаяся по своим делам.

Но Уитейкер плотно закрыл дверь за ними всеми.

— Он не понимает! — горестно воскликнула Коринна. — Барт нуждается во мне, он будет плохо спать, он...

— Он нуждается прежде всего в крепком сне, — сказала остроглазая сестра. — И с этого момента будьте любезны соблюдать, как и все другие, часы посещения.

Медсестра вдруг остановилась: она потеряла из виду Балларда. Перегнувшись через стойку, он что-то искал под ней, шаря своими длинными руками.

Она бросилась к нему, колыхаясь всем своим полным телом. Глядя на нее, Коринна не могла удержаться от смеха.

— Что вы там делаете? — возопила сестра. — Отойдите от стойки.

— Телефонный справочник, — коротко произнес Баллард. Видя, что она не отвечает, он нетерпеливо прищелкнул пальцами прямо у нее под носом. — Где телефонный справочник? Дайте, дайте же мне телефонный справочник!

Она покорно протянула ему телефонный справочник. Кто знает, что он может учинить, если ему отказать. А жаловаться Уитейкеру совершенно бесполезно: он такой же чокнутый, как и они все.

Если адреса убийцы не окажется в телефонном справочнике, придется поехать в ДКК, вооружиться городским адресным справочником, надеясь, что...

Да нет, вот он, адрес: 27, Ява-стрит.

Что это еще за Ява-стрит? Баллард и понятия не имел, где она находится. И если до нее нельзя добраться пешком от Твин-Пикс, хотя бы минут за двадцать...

— Сэр, вы же не можете забрать с собой...

— Что? А, да. — Он захлопнул телефонную книгу, положил ее на стойку и, видя, что за ним внимательно наблюдают проницательные глаза Гизеллы, постарался придать своему лицу равнодушное выражение. — Да, конечно. Спасибо.

Теперь ему нужна была карта города. И такая карта лежала у него в машине.

— ...Нет, нет, не надо отвозить меня домой, я не хочу вас беспокоить, — говорила Гизелла Коринне.

— Никакого беспокойства, Гизелла. — Теперь, когда нервное напряжение спало, Коринна выглядела ужасно усталой, казалось, была в полном изнеможении.

— Меня отвезет Ларри. — Гизелла так и не научилась водить машину, ни у кого из детективов не хватило терпения довести ее обучение до конца. Слегка сузив свои светло-голубые глаза, она смотрела на Балларда, о чем-то упорно размышляя. — Ведь ты не возражаешь, Ларри?

— Возражаю? Против чего? — пробормотал детектив, пытаясь уклониться от прямого ответа.

— Против того, чтобы отвезти меня в Окленд.

— Я... я очень устал, Гизелла. — Он попробовал изобразить притворный зевок, но зевок получился такой неожиданно широкий, что едва не разодрал ему рот. Он и впрямь дьявольски устал, и все же, невзирая ни на что, хотел доехать до нужного ему места и поискать, нет ли там каких-нибудь доказательств смерти Гриффина. — Если у тебя нет денег на такси...

— Я не поеду на такси, Ларри Баллард, раз уж ты здесь на принадлежащем нашему агентству автомобиле, заправленном оплаченным нашим агентством бензином.

— Но ведь Коринна предлагает тебе...

— Я поеду с тобой, — решительно отрезала она. — А Коринна отправится к себе домой и ляжет спать. Она не спала много ночей.

Коринна поочередно смотрела на них обоих; на лице у нее застыло недоуменное выражение.

— Не понимаю вас всех, — тихо проговорила она. — Совсем не понимаю.

— Я сама нас не понимаю, — улыбнулась Гизелла.

Коринна просияла в ответ своей очаровательной улыбкой.

— И все же хорошо, что он отвезет вас домой. Я вдруг почувствовала, что просто валюсь с ног.

Деваться, черт возьми, некуда, придется задержаться на час, забросить Гизеллу домой, а потом поехать по своим делам. Ява-стрит наверняка находится достаточно близко от Твин-Пикс. Именно там должен жить убийца, нигде больше. Все сходится... А Хеслип все же успел оглянуться...

Он схватил Гизеллу за руку:

— Поехали. Ты так торопишься домой, поехали.

Гизелла покорно пошла вместе с ним. Такая покорность была ей несвойственна, и Балларду следовало бы насторожиться.

Глава 23

Они молча, оба занятые своими мыслями, спустились в лифте. Снаружи было сыро, дул пронизывающий ветер, и Гизелла, хотя и набросила лондонский непромокаемый плащ поверх шерстяной юбки и свитера с короткими рукавами, не могла сдержать дрожи. Они с Баллардом проводили Коринну к ее машине. Невдалеке в тумане мерцали огни светофора.

— "Когда при молниях, под гром..." — риторически вопросила Гизелла.

Коринна выглянула наружу из окна своего «триумфа»; еще шесть месяцев назад стекло в этом окне было выбито каким-то мерзавцем, который смог поживиться лишь парой пачек сигарет «Уинстон», лежавших у нее в «бардачке».

— "...Мы в дождь сойдемся все втроем?"[4] — продолжила она, сверкнув безупречно белыми зубами.

Баллард подождал, пока задние огни «триумфа» скроются в тумане, подошел к своему «форду», открыл дверь, усаживая Гизеллу, и, как только двигатель заработал, включил печку.

— Боюсь, что, пока печка разогреется, мы уже будем в Окленде.

— Большое спасибо, — сказала она.

Однако Баллард даже не заметил сарказма, прозвучавшего в ее голосе. Он думал о том, что карта Сан-Франциско лежит за козырьком как раз над пассажирским сиденьем. Может, взять ее, как бы просто так, и посмотреть, где находится Ява-стрит. Но нет, придется, черт подери, обождать, пока он не высадит Гизеллу. Если она узнает, куда он собирается ехать, то натравит на него все начальство ДКК или, хуже того, захочет его сопровождать.

Гизелла продолжала дрожать. Она была в поэтическом настроении:

— "Теперь как раз тот колдовской час ночи, когда гроба зияют и заразой ад дышит в мир"[5]. — Замолчав, она выдохнула. — Смотри. Холод такой, что от дыхания пар идет.

— Ты слишком много говоришь, — заметил Баллард.

— Потому что напугана. Я не очень часто выезжаю, чтобы проводить расследование, а если и выезжаю, то не для расследования дела о покушении на убийство.

— К чему ты клонишь? — резко спросил Баллард.

Но она уже достала карту, на которую несколько мгновений назад он задумчиво поглядывал. Развернула ее и спросила елейным голосом:

— Какая улица тебе нужна?

— Не знаю, о чем ты говоришь.

Даже в тумане, при тусклом свете фонарей, можно было заметить, как ее голубые глаза с вызовом смотрят на него в упор.