мостовой.
Спустя мгновение Энтрери двинулся к двери магазина «Мешок Серебра Тазмикеллы» и, оглядевшись, проскользнул внутрь.
За одним из столов сидела хихикающая парочка − вряд ли они даже заметили его появление. Напротив них нервно перебирал статуэтки полный человек средних лет − он стряхивал с них пыль и, ворча под нос, водружал их обратно на полку. У обладателя толстого живота было круглое лицо с красными, как яблоки, щеками и алыми губами, а глаза будто постоянно косили, хотя и были большими.
− Ну, − сказал он Энтрери. − Не дурак, если зашёл, чтобы спрятаться от дождя. Оглядись-ка − может, даже чего-нибудь прикупишь. О, эта мысль, похоже, мало кому приходит в голову! Ну да, зачем покупать что-нибудь, если можно просто зайти в магазин и поглазеть на товар?
Артемис пристально взглянул на него, никак не прокомментировав его слова.
− Ну, как хочешь, − продолжил мужчина. − Только, пожалуйста, держись подальше от новых ковров − не хватало ещё намочить их. Может, потом кому-то они, наконец, приглянутся.
Больше не обращая на коротышку внимания, Энтрери, как и было ему сказано, пошёл направо, к третьему подсвечнику, стоящему в переднем окне магазинчика. Его основание было сделано в форме сидящей жабы. Отвратительнейшая вещь, подумал Энтрери, несмотря на то, что не был ценителем. Артемис сначала взял четвёртый подсвечник, бегло осмотрел его, затем второй, а потом третий. Убийца незаметно провёл рукой по его основанию. Разница между серебром и воском была «налицо».
Росчерк молнии за окном вернул его мысли к таверне − трактирная девка бросила салфетку на стол. Артемис припомнил стихи на той старой грязной тряпке и опять коснулся воска.
− Без фитиля внизу, − прошептал он.
− Что-что? − переспросил мужичок.
− Я сказал, что мне нравится эта вещь, − произнёс Энтрери уже громче − Из-за грозы у меня кончились свечи. Я зашёл лишь для того, чтобы купить новых, но наткнулся на этот весьма интересный подсвечник.
− Вы хотите его приобрести? − спросил торговец тоном, по которому можно было легко догадаться, что покупки здесь совершались отнюдь не часто.
− Как насчёт пятидесяти серебряных? − предложил Энтрери.
Коротышка хихикнул и произнёс:
− Да только, чтобы выплавить его, нужно вдвое больше!
− Это чистое серебро? − спросил Энтрери, изображая удивление, − убийца уже знал, что это действительно так, и даже прикинул его реальную цену вплоть до нескольких медяков.
− Самое, что ни на есть, − оживившись, заверил толстячок. − И стоит он пятьдесят золотых, а не серебряных.
Энтрери слегка подвинул подсвечник − тот чуть было не упал на подоконник. Артемис подержал его несколько секунд.
− Тридцать, − сказал он. − Справедливая цена.
− Справедливая?! − возопил владелец магазина. − Да он мне самому стоил целых сорок!
− Ладно, сорок.
− Сорок два! − не унимался коротышка.
Энтрери пожал плечами и достал из-за пояса кошель. Подкинув его пару раз, наёмник вытряхнул из него несколько монет, а затем, взвесив в ладони, бросил кошелёк толстяку.
− Сорок два, − согласился он. − Может, даже сорок три.
Спрятав оставшиеся монеты в карман, Артемис взял подсвечник и направился к двери.
− Погодите, − произнёс коротышка. − Может, Вам ещё что-нибудь нужно? Вы же за свечами приходили… Ну, ночью темно, а Вы не… Этот подсвечник, если к нему подобрать определённые свечи, отбрасывает такие красивые тени.
Из-за соседнего столика послышалось хихиканье − до владельца магазина дошло, что он разговаривает сам с собой. Энтрери уже вышел.
Очередная вспышка молнии продержалась достаточно долго, чтобы Энтрери смог прочесть вывеску на магазинчике напротив: «Золотые монеты Ильнезары».
Быстро оглядевшись, Энтрери бесшумно двинулся прочь. Идти до южной окраины города было далековато, но на улице в такое время не было прохожих, поэтому он шёл довольно-таки быстро. Вскоре он остановился у непримечательного здания и, по устоявшейся с годами привычке, огляделся прежде, чем подняться по задней лестнице на второй этаж к двери своего жилища. Да, он один. Мужчина скользнул внутрь.
В комнате было тепло и уютно: в камине плясали языки пламени, в многочисленных канделябрах горели свечи. Войдя, Энтрери скинул промокший плащ и бросил его на вешалку у двери, где уже сохла отличная дорожная накидка. Его шляпа последовала за плащом, устраиваясь перед своей более обширной товаркой.
Вытерев лицо рукавом, Энтрери расстегнул пояс и вытащил инкрустированный самоцветами кинжал. Немного подержав его в руке, убийца метнул оружие через всю комнату − клинок, как всегда, вонзился точно в пах нарисованной на стене фигуры с огромной шляпой, всего в нескольких дюймах над кроватью.
− Оу, это наверняка больно, − произнёс Джарлакс.
− Пожалуй, − отозвался Энтрери.
Взглянув на своего спутника, Энтрери чуть не поперхнулся: повязка Джарлакса была поднята на лоб − наверно впервые наёмник мог посмотреть сразу в оба глаза тёмного эльфа.
− Знаешь, меня это беспокоит, − сказал дроу. − Ну, то, что тебе нравится, когда кинжал попадает именно в это место.
− Если бы я проснулся и почувствовав угрозу, потянулся бы за кинжалом, а там помимо него было бы что-то ещё… Уверяю, остальное я бы попросту оторвал.
− Да уж, это тоже было бы больно.
− Пожалуй.
Джарлакс рассмеялся и спросил:
− Отчего же такое скверное настроение, друг мой?
− Какое есть.
− Мы наверняка правильно расшифровали стих, − произнёс Джарлакс, кивнув взгляд на подсвечник в руках Энтрери. − Действительно, «свеча без фитиля».
Артемис было направился к нему, но остановился и поставил подсвечник на стол рядом с собой.
− А я всё это время думал, что речь идёт о тебе, − съязвил Энтрери и плюхнулся на кровать.
− Трактирная девка положила салфетку так, чтобы мы оба её видели, − напомнил Джарлакс. Он вытащил грязную тряпку из кармана и прочёл:
Практичное полезнее, коль ищешь лучших цен.
Внимательный отыщет приз вблизи крепостных стен.
Средь безделушек ты найдёшь вещь хоть для короля,
Как только сможешь отыскать свечу без фитиля.
Дроу, лукаво улыбаясь, перевернул подсвечник и ногтём отковырнул налипший на его основание воск на заду сидящей жабы.
− Да, вторая строчка была ключевой, − произнёс он, вытащив затычку. − Серебро гораздо практичнее золота − мы сделали вполне обоснованный выбор, − губы Джарлакса расползлись ещё шире, когда он просунул свой палец в отверстие и вытащил ногтём тонкий скрученный пергамент. − Правильный выбор.