Мне неприятно было продолжать этот разговор.
– Во всяком случае, – сказал я, – она симпатизирует Грэю, а тот и так знает слишком много.
– Этот человек обладает изумительной способностью оставаться в живых, – произнес адвокат.
Я не сторонник насилия. Я редко решаюсь убить человека и не разрешаю этого своим помощникам, особенно, если можно обойтись и без этого. Но в данную минуту меня охватило кровожадное желание мести.
– Как только мы благополучно закончим дело и в нашем распоряжении будут деньги, я лично рассчитаюсь с Норманом Грэем.
– Это было бы недурно. Грэй обладает способностью, которая делает его опасным для нас – у него замечательный нюх.
Я кивнул. Я машинально чертил на промокательной бумаге разные фигуры, придумывая способы убрать с дороги Нормана Грэя.
– Насколько мне известно, – сказал адвокат, – не существует ничего такого, что могло бы навлечь подозрения на фирму Юнгхэзбенд, Николсон и Юнгхэзбенд. И все же этот человек, обладающий даром комбинировать факты, казалось, между собой не имеющие ничего общего, для нас очень опасен.
– Что касается меня, – обещал я ему, прощаясь, – я сделаю все возможное, чтобы через месяц вам не нужно было больше бояться сэра Нормана Грэя.
В эту ночь все совершилось по заранее обдуманному плану. В три четверти девятого Мецгер, который был один в своем салоне и что-то писал, услышал легкий стук в дверь, ведущую в соседние апартаменты. Он тотчас же встал, отомкнул дверь и снял цепочку. Его безобразное лицо приветливо улыбалось. Мадам Мигуэль, ступив через порог, поднесла палец к своим ярко накрашенным губам, призывая его к осторожности.
– Мой муж вернется только через час, – прошептала она, входя в комнату, – поцелуйте же меня!
Мецгер наклонился к ней. Я бесшумно проскользнул в комнату, но думаю, он не услышал бы моих шагов, даже если бы мои ботинки были подбиты железными гвоздями. Остальное было мелочью. Он упал, еле слышно хрипя. Я затянул петлю, и все было кончено.
Грэй
Совершенно случайно я ужинал в тот вечер с Ремингтоном в отеле «Милано». Днем он сообщил мне по телефону, что желает со мной говорить, и так как я был свободен, то предложил ему поужинать со мной в клубе. Когда мы пришли туда, во всех залах было полно народу и лучшие столы были заняты. Вместо того чтобы ждать, мы спокойно направились в отель «Милано», где заняли угловой столик и заказали обильный ужин. Ремингтон как раз собирался сказать мне, зачем он меня вызвал, когда заведующий отелем, мой старый знакомый, быстро проходивший между столиками, заметил меня и направился прямо ко мне.
– Я попрошу вас подняться на минуту со мной наверх, – попросил он, – и вас, мистер Ремингтон. Меня только что позвали. В одной из комнат как будто не совсем благополучно.
Мы немедленно встали, покинули вместе с ним зал и поднялись лифтом на шестой этаж. В конце коридора стояла группа отельных служащих.
– Возможно, ничего особенного и не случилось, – сказал директор отеля. – Все дело в следующем. Комнаты № 89 несколько дней тому назад были сняты Мецгером и Горти, двумя эмиссарами с Востока. Они привезли с собой, как известно, несколько ящиков золота и оставили их, вопреки всем моим протестам, в своих комнатах. Горти вчера вечером уехал в Манчестер. Мецгер остался один. Наша телефонная барышня сообщает, что полчаса тому назад безрезультатно звонила ему два раза. Мы хотели войти в его комнату, но она оказалась запертой изнутри. Мы звонили и стучали, но совершенно напрасно. Наконец мы проникли через соседнюю комнату, которая как раз недавно освободилась, в комнату эмиссаров и нашли, что, хотя дверь была заперта изнутри на крючок, комната совершенно пуста. Ящики с золотом исчезли.
– Странно! – пробормотал Ремингтон.
Директор провел нас через пустую спальню в комнаты, которые занимали Горти и Мецгер. Везде лежали газеты и журналы; виски с содовой и бутылка ликера стояли на каминной доске. Ничто не указывало на какое-нибудь необычное происшествие. Мы прошли через салон, обе спальни и ванную. Кельнер, сопровождавший нас, указал нам, где стояли ящики.
– Нет ли у вас причины предполагать, – сказал я, – что Мецгер сам снес вниз ящики?
– В этом случае кто-нибудь должен был бы снести ящики. Этого не было. Кроме того, никто не видел Мецгера сходившим вниз.
– Следовательно, он еще в отеле? – заметил я.
– По-видимому.
– Искали ли вы его?
– Полдюжины людей обыскали каждый уголок отеля, но никто не открыл и следа его.
Я снова вошел в комнату. Когда я попал в расположенную рядом с салоном спальню, принадлежавшую, по словам кельнера, Мецгеру, я заметил, что платяной шкаф заперт. Кроме того, изнутри что-то напирало на дверь шкафа, которая слегка погнулась. Я почувствовал что-то неладное.
– Взломайте дверь! – приказал я, – или у вас есть второй ключ?
Ключ платяного шкафа Горти подходил к этому шкафу. Едва его отомкнули, как дверь отскочила, и я как раз подоспел, чтобы подхватить выпавшее тело.
Лицо его посинело, глаза выступили из орбит, язык свесился изо рта. В углах губ виднелась пена. Несмотря на то, что лицо было обезображено, легко можно было узнать человека, который не ответил на телефонный звонок.
– Боже мой! – воскликнул Ремингтон, – он мертв!
– Почти, – ответил я, развязывая стянутый на шее узел. – Пошлите сейчас же за врачом. А вы, Ремингтон, позвоните в Скотленд-Ярд.
Ремингтон на этот раз вполне оправдал мое доверие. Он не стал терять времени на излишние размышления и праздные вопросы. Лишь указал на дверь комнаты, через которую мы вошли.
– Когда уехали люди, занимавшие эту комнату? Какой багаж был с ними?
– Они покинули отель час тому назад, и с ними было два очень тяжелых чемодана.
– Все ясно, – пробормотал Ремингтон, поспешно сказав по телефону несколько слов.
Кельнер, интеллигентный парень, последовал за нами в следующую комнату, куда мы удалились по приходе врача.
– Я хотел бы обратить ваше внимание на еще одну подробность, – сказал он. – Носильщики попробовали часа два тому назад снести вниз оба чемодана в то время, как мистер Мецгер писал в своей комнате. Но они были слишком тяжелы. Между тем ящики находились еще в комнате мистера Горти.
– Вы уверены в этом? – спросил Ремингтон.
– Совершенно уверен, сударь.
Ремингтон осмотрел комнату. Я видел, что ему пришла в голову та же мысль, что и мне. Непродолжительный обыск подтвердил наши подозрения. Платяной шкаф был наполнен большими тяжелыми камнями.
– Нам остается еще установить, – сказал я, – действовали ли мистер и миссис Хозе де Мигуэль одни или имели сообщников.