Читать интересную книгу Танковый таран. «Машина пламенем объята…» - Георгий Савицкий

Но вот для легких советских танков 37-миллиметровые противотанковые пушки Pak-35/36 представляли весьма серьезную опасность. Николай Горелов взял на заметку обнаруженную противотанковую батарею. Когда начнется атака, первые «гостинцы» достанутся именно ей. Танковый командир перевел бинокль, обмотанный бинтами, на сараи, на крайние избы. Вполне возможно, что гитлеровцы могли устроить там огневые точки.

Немцы превратили в районе Ржева, Вязьмы, Юхнова, Вереи в укрепление буквально каждый дом, каждый сарай. Солдаты Вермахта прятались даже в печках, уцелевших на месте сожженных домов! Каленый кирпич домашних печек, наскоро переоборудованных в некие подобия долговременных огневых точек, защищал от пуль и осколков не хуже танковой брони.

Чуть дальше, в глубине села, располагались позиции минометов. А вон в тех домах квартировали офицеры. А там – солдатские казармы. Немногочисленные местные жители ютились в лучшем случае в сараях, а то и в землянках. И это – в суровые морозы! Они выполняли подсобные работы, но к складам их не подпускали.

Возле складов постоянно сновали немецкие солдаты, рычали, подъезжая, грузовики. Их загружали доверху и отправляли на фронт. У немцев подо Ржевом и Вязьмой было то, чего не было у окруженных советских армий, – хорошо отлаженное снабжение. Это была одна из веских причин, которая позволяла гитлеровцам выдерживать практически постоянные атаки советских войск.

Гвардии капитан Горелов снова сделал пометку в своем планшете: когда начнется бой, складами займутся легкие танки Т-40. Их крупнокалиберные пулеметы ДШК имели в своем боекомплекте бронебойно-зажигательные и трассирующие пули. Ими можно было поджечь цистерны с топливом или бензобаки грузовиков. Довершить разгром предполагалось лихим кавалерийским налетом всадников генерала Белова.

Село, конечно же, охранялось, но в этот раз, похоже, особо сильного прикрытия здесь не ожидалось.

Действовать нужно было молниеносно, именно в скорости и маневренности был залог успешных боевых действий кавалеристов генерала Белова. Красные всадники действовали дерзко, решительно и быстро. Совершив налет на отдаленный гарнизон гитлеровцев, они рассеивались в окрестных непроходимых лесах, а потом быстрым рейдом выходили из гитлеровских «клещей». Чтобы снова напасть на обоз или патруль оккупантов уже в другом месте.

Кавалеристам очень помогали партизаны: они проводили конников тайными тропами, были их «глазами и ушами» в логове врага, из них генерал Белов набирал пополнение.

Атаку решили начинать на рассвете, в это время – самый крепкий сон.

Еще затемно, в непроглядном мраке предутреннего зимнего времени, одетые в белые маскхалаты десантники осторожно поползли к околице села. За полтора месяца странной «мясорубки», но уже стали привыкать не только к массовым атакам с криками «Ура!», но и к скрытному продвижению стали приучаться, кто жив оставался.

На смерть подо Ржевом и Вязьмой шли деловито, как на работу. Дружеских отношений во взводах и ротах старались не поддерживать. Что ни атака, то потери: или убит, или ранен. Был товарищ – и нет товарища. И вместе с огромной кровью приходило осознание того, что тактику нужно менять. Год 1942-й так и назовут потом – «учебный». Но первый, январский, его урок был даже несравним с уроком декабрьским. Сначала – Вязьма и Ржев, потом, минуя Севастополь и Харьков, – летнее отступление и Сталинград.

Десантники вышли на позиции. Стремительный рывок, и вот уже белые тени в маскхалатах режут финками немецких часовых. Слышатся приглушенные хлопки выстрелов – это «работают» револьверы «Наган» со специальными глушителями «Брамит».

Это устройство было одним из первых серийных – такого типа. Глушитель братьев Митиных, а именно так расшифровывается его название, довольно широко применялся разведчиками, диверсантами и партизанами. «Брамит» мог крепиться на ствол «трехлинейки» Мосина, револьвера «Наган», были разработаны даже варианты глушителя для автоматической винтовки Токарева СВТ-40 и пулемета Дегтярева!

Глушитель представлял собой цилиндрическую трубку диаметром чуть более 30 миллиметров и длиною 140 миллиметров. Внутри он был разделен на две камеры. Круглые торцевые стенки из резины имеют крестообразные прорези для прохождения пули. В первой камере также находился отсекатель, который уменьшал количество газов, проходивших во вторую камеру.

Патроны с уменьшенным зарядом пороха позволяли надежно поражать гитлеровцев, но при этом производили совсем немного шума.

Приглушенная стрельба и резня шла уже в крайних сараях и избах. Действительно, в паре таких бутафорских «сараев» были устроены долговременные огневые точки. Там находились пулеметы и даже трофейные русские 45-миллиметровые пушки 20К. Теперь расчеты этих орудий уже никогда не проснутся…

Вслед за советскими парашютистами-диверсантами шагом выдвинулись кони, несущие на своих спинах всадников в белых маскхалатах. Пистолеты-пулеметы ППШ и трофейные MP-40, ручные пулеметы Дегтярева и «Maschinengewechr-34», кавалерийские карабины были обмотаны бинтами. Сейчас огнестрельное оружие было закинуто за спины, а в руках кавалеристов генерала Белова тускло отблескивали казачьи шашки. Некоторые из них также рубили немцев еще и в Первую мировую…

Проводив взглядом кавалеристов, гвардии капитан Горелов захлопнул бронированную крышку люка впереди командирской башенки.

– Полный вперед! – скомандовал Горелов, прижав колодку ларингофона к горлу.

Двигатели танков заработали на тон громче, стальные траки гусениц вгрызлись в снег. Т-50 оснащались четырехтактным рядным 6-цилиндровым дизельным двигателем жидкостного охлаждения В-4 мощностью в три сотни лошадиных сил. Такие моторы, кроме очевидных преимуществ, обладали еще одним: звук от них был сравнительно негромким. Своим внешним видом Т-50 был очень похож на средний танк Т-34: та же компоновочная схема, те же наклонные бронелисты и покатая, обтекаемая башня. И более низкий по сравнению с Т-34 силуэт. Легкий танк Т-50 вообще выглядел как «младший брат» легендарной «тридцатьчетверки».

Пулеметный Т-40 также был не слишком заметен благодаря своим небольшим размерам и карбюраторному двигателю.

Все это позволяло легким танкам подобраться к позициям гитлеровцев практически вплотную.

– Наводчик, вправо двадцать – противотанковая батарея фашистов! – Как и намечал Николай Горелов, первые снаряды достанутся именно этой цели.

– Есть, вижу… – Наводчик развернул башню легкого танка по указаниям командира.

– Заряжающий, первые два снаряда – осколочно-фугасные. Остальные – шрапнель.

– Есть?

– По фашистской гадине – огонь!

– Есть огонь!

Грохнула танковая «сорокапятка». Теоретическая скорострельность пушки 20К составляла двенадцать выстрелов в минуту. Однако из-за необходимости ручной перезарядки и удаления стреляной гильзы от осколочного снаряда темп огня на практике был несколько ниже: в пределах четырех-семи выстрелов в минуту. Но и в таком случае беглый огонь четырех танковых орудий смел противотанковую батарею гитлеровцев. Артиллерийские выстрелы УО-243 с осколочной гранатой О-243 и УЩ-243 с картечью Щ-240 произвели страшное опустошение на артиллерийских позициях. Во все стороны летели ошметки изувеченной и окровавленной плоти в лохмотьях серых шинелей. Перекрученные куски металла бронированных щитов, оторванные колеса, лафеты, согнутые стволы, разбитые снарядные ящики.

Только расчет одной пушки оказался проворен настолько, чтобы умереть с честью. Но пара их выстрелов ничего не решила – 37-миллиметровые бронебойные снаряды лишь чиркнули по наклонным бронелистам легких советских танков. Бронезащита Т-50 была почти что эквивалентна такой же у «тридцатьчетверки».

Смяв противотанковую батарею гитлеровцев, советские легкие танки ворвались в село.

Легкие Т-50, кроме полуавтоматической «сорокапятки» 20К, были вооружены еще и двумя спаренными с нею пулеметами ДТ. И сейчас «Дегтяревы-танковые» «подметали» улочки села от фашистской нечисти.

Гитлеровцы опомнились быстро и открыли ответный огонь. Зарявкали счетверенные зенитки в центре села, с сухим треском заработали MG-34. Из теплых изб оккупанты выскакивали в одном исподнем, но с оружием в руках. Солдаты в кальсонах и касках торопливо передергивали затворы карабинов Kar.98K, досылая патроны в патронники. Пальба шла уже по всему селу.

Вот один из Т-50 резво развернулся и стеганул сдвоенной пулеметной очередью.

– «Механ», вправо давай! – скомандовал Николай Горелов.

– Есть, командир! – Степан Никифорович отработал рычагами управления и нажал на педаль газа.

Легкий Т-50 проворно развернулся на пятачке. Удельная мощность лучшего легкого танка Второй мировой войны, шедевра конструктора Астрова, находилась около значения 20 лошадиных сил на тонну веса машины. А коэффициент L/B, отношение длины участка гусеницы, соприкасающегося с грунтом, к ширине танка, равнялся 1,17. Для сравнения: у среднего танка Т-34 эти параметры составляли 18,3 лошадиной силы на тонну и коэффициент L/B 1,5 соответственно. В итоге «пятидесятка» была очень маневренной и динамичной. Гораздо более маневренной, чем «тридцатьчетверка», которая во многом, в том числе и в маневренности, была эталоном танкостроения того времени.