А вот и нет, не откажусь. Я обхватила член, провела по всей длине, и Марус тихо застонал. Я огляделась, нашла на полке знакомую баночку и щедро налила гель на ладонь. Теперь скользить стало удобнее, и я смело сжала сильнее. А ещё можно покрутить пальцами, будто что-то откручиваешь, по бороздке вокруг головки. Или серединой ладони эту самую головку погладить, будто шарик катаешь. И снова провести вверх-вниз, то сжимая, то легко-легко, зато быстро.
Марус закрыл глаза. От каждого его рваного вздоха, от каждого стона или шипения сквозь зубы у меня внутри приятно теплело.
– Я больше не могу, – тихо произнёс он, снова накрыл мою ладонь своей и быстро, в несколько простых движений, довёл себя до пика.
Безумно приятно, когда любимый мужчина дрожит от твоих прикосновений, когда у него сбивается дыхание и колотится сердце, он напрягается всё сильнее, чтобы потом, после короткой дрожи, расслабиться.
Марус повернулся ко мне:
– Кажется, я непозволительно эгоистичен сегодня.
От его безумного горячего взгляда, хриплого голоса и тяжёлого дыхания по спине побежали мурашки. Я только охнула, когда Марус уложил меня на скамью, прямо поверх одежды, а сам опустился между моих ног и поцелуями по внутренней стороне бедра поднялся выше.
Дальше мне уже некогда было думать, что там происходит. Я просто закрыла глаза, теряясь в ощущениях, наслаждаясь прикосновениями. Душ продолжал шелестеть, словно шептал что-то, аромат цветочного геля для душа окутывал обещанием чуда.
Вздохи и стоны получались сами собой, с каждым разом всё громче, я сжала края скамьи, чтобы не потеряться окончательно. Ещё движение, ещё… Я выгнулась, и тугая пружина внутри резко распрямилась, по телу прошла волна дрожи, рождаясь глубоко внутри.
Марус сел рядом на пол, я запустила пальцы ему в волосы, бездумно перебирая пряди.
– Спасибо.
– Спасибо, – одновременно сказали мы, переглянулись и рассмеялись.
Одежда промокла и помялась. Можно, конечно, было её просушить за пару минут, но показалось более правильным отправить на чистку в шкаф.
Марус достал пару больших полотенец. Одно обмотал себе через плечо и вокруг бёдер, получилось похоже на какого-нибудь воина или философа древности. Или на раба с планеты Так-Там.
Я завернулась во второе, шагнула в коридор и едва не налетела на Ти-Ланию. От неожиданности я даже зарычала, и дочка прижала ушки. Но не отступила, посмотрела исподлобья упрямо.
– Хочу спать! Вы почему тут? Мне одной страшно! Что вы там делали? Хочу пить!
Совершенно не связанные вопросы посыпались, как игрушки из коробки.
Марус ушёл переодеваться, я прямо так, в платье из полотенца, отвела Ти-Ланию в комнату. Отвела её в душ, потом обратно надела экзокостюм, не слушая возражений. Уложила, включила аудиосказку и сидела на краю кровати, поглаживая спину и за ушком, пока Ти-Лания крепко заснула.
– Ты прекрасная мать, – шёпотом известил Марус. Он стоял в дверях с халатом в руках. Подошёл, накинул мне него на плечи. – Проголодалась?
После ужина мы смотрели фильм прямо в спальне. Среди ночи снова пришла Ти-Лания, и на этот раз залезла в серединку, между нами.
Утром я проснулась первая, попыталась разобраться с техникой на кухне, очень хотелось всех порадовать чем-нибудь вкусным. Словно почувствовав, что я ушла, скоро меня нашёл Марус. Заспанный, немного помятый со сна, безумно милый. Поцеловал меня в щёку, помог включить приборы и нарезал фрукты, чтобы посыпать творожную запеканку сверху.
Ти-Лания с опаской потыкала ложкой в незнакомое блюдо на тарелке, потом распробовала и попросила ещё добавки. Заявила, что хочет синее платье в цветочек, но вот беда – ни одного такого не нашла в шкафу! Только зелёное в цветочек и синее в звёздочках.
В итоге после долгих уговоров мы сошлись на оранжевом с большими карманами, куда поместится яблоко и пара шишек. А главное – такой ядовитой расцветки, что видно издалека, не потеряться.
Уже возле медцентра Марус вдруг вспомнил, что ему нужно заехать в космопорт по поводу работы, и назначено именно на это время. Я извинилась, похоже, мы слишком долго собирались с утра, иначе он бы смог и снами сходить, и в космопорт потом успел.
Муж поцеловал меня в щёку, обнял Ти-Ланию и пообещал, что скоро вернётся, мы и заметить не успеем.
В медцентре нас уже ждали.
– Госпожа, врач готов вас принять, позвольте проводить вас в кабинет, – из-за стойки вышел парень и поклонился нам с Ти-Ланией.
Мы с дочкой переглянулись и пожали плечами. Позволяем, почему нет. И Ти-Лания вприпрыжку помчалась по коридору, запомнив дорогу ещё в прошлый раз. Я шла спокойно, и бедный парень не знал, догонять ему малышку или подстраиваться под меня.
Дверь открылась, появился мужчина в форме врача. Я засмотрелась на его фигуру, невольно сравнила с Марусом, отметила более накачанные ноги, посмотрела на лицо и тихо ойкнула – Гилар. В его глазах вспыхнуло золото, и он тут же опустил взгляд.
– Госпожа, рад вас видеть. А вы, юная госпожа, как себя чувствуете?
– Я не апажа, я Ти-Лания, – известила малышка и уверенно прошла в кабинет мимо мужчины.
Гилар застыл в дверях, я остановилась напротив. И что мне делать, протискиваться мимо него? Парень, который нас провожал, посмотрел на меня с какой-то злобой, резко развернулся и почти бегом ушёл обратно.
– Прошу, госпожа, – наконец-то посторонился Гилар.
Ти-Лания уже залезла в большое кресло и изучала кнопки на подлокотниках. Надеюсь, ничего не сломает.
– Попробуй нажать на тот синий квадратик, – посоветовал малышке Гилар.
Через секунду откуда-то из подлокотников полетели мыльные пузыри. Ти-Лания пискнула от восторга и принялась снова и снова жать на синий квадрат.
– Я сейчас проверю вашу дочь сканером, это безопасно и не создаёт никаких ощущений. Потом я сниму суточные показания с костюма, и при необходимости скорректирую его работу, – озвучил свои действия Гилар.
Гилар возился со сканером. Ти-Лания играла с креслом. Я ждала, пока они закончат, чтобы убежать на встречу с Иналой.
Время шло. От Маруса пришло сообщение, что он задерживается. Гилар ходил вокруг малышки, повторял одни и те же манипуляции, смешил её, и иногда смотрел в мою сторону. Каждый раз чуть дольше, и при этом то кадык дёрнется, то губы поджимает, и явно собирается что-то сказать, но упорно молчит.
Мне надоела эта игра первой.
– Гилар, если ты хочешь что-то сказать, говори.
– А то ты сама не знаешь, – зло посмотрел мужчина.
– Чего я не знаю? – совершенно искренне озадачилась я. И тут же вскочила с кресла, посмотрела на дочку с испугом. С рождения в космосе, наверняка что-то с ней. – С Ти-Ланией всё хорошо?
Видимо, такой реакции Гилар не ожидал. Он снова открыл рот, как рыба, закрыл. Наконец, выдавил из себя:
– Малышка в полном порядке.
– Осмотр закончен? Можем идти? – недовольно поинтересовалась я у мужчины. Ну зачем было так пугать! Я же здесь с ребёнком, привела дочку на осмотр, конечно, я думаю только о её здоровье.
– Да.
Гилар отвернулся к стене, и даже его спина выражала смесь обиды и недоверия. Мне было некогда выяснять отношения с посторонним, по сути, мужчиной.
Я взяла Ти-Ланию за руку и помчалась к выходу, надеясь, что Инала не рассердится за опоздание. И не уйдёт, не дождавшись. На ходу вызвала такси, уже из машины написала извинения.
Мы остановились перед входом в маленькое неприметное кафе, из дверей нам навстречу вышла женщина с оранжевой кожей, помахала рукой.
– Гаю киу да! – громко ответила ей Ти-Лания на приветствие.
– О! Ты знаешь язык системы Оранжевой Бури? – присела перед ней на корточки Инала.
– Только чуть-чуть, – смутилась дочка. – Знаю привет и пока. А ты знаешь язык осьминогов?
– Совсем не знаю, даже чуть-чуть, – рассмеялась Инала.
– А я говорила с настоящим осьминогом! Правда, по видео, – похвасталась Ти-Лания.
Наверное, она бы ещё много что рассказала, но тут из кафе выглянул мужчина, оценил Иналу на корточках, нетерпеливо помахивающую хвостом меня, восторженное настроение Ти-Лании, и предложил: