Читать интересную книгу Хогвартс. Альтернативная история. - Amargo

Пока я вполуха слушал Хагрида, мне вспоминалась жизнь до школы волшебства. Живя на улице, я чувствовал себя нужным. Ровесники меня уважали, взрослые поручали пусть и незаконные, но ответственные задания… мне доверяли серьезные вещи, и никто никогда не усомнился в том, что я смогу их выполнить. В интернате тоже было не так уж плохо — там, по крайней мере, меня если не уважали, то хотя бы боялись. А здесь? Расстроенный, я вертел в руках опустевшую кружку, дожидаясь удачного момента, чтобы вернуться в спальню и снова перемыть себе кости за проявленную перед василиском трусость.

Наконец, Хагрид иссяк, и я поднялся из-за стола. Вместе со мной начали прощаться и гриффиндорцы. Через минуту мы вышли на улицу и зашагали к замку.

Когда мы отошли подальше от хижины Хагрида, Поттер ухватил меня за руку:

— Почему ты не сказал нам про василиска?

— Я сказал, — буркнул я, погруженный в свои невеселые размышления.

— Ничего ты не сказал! — возмутился Уизли.

— А ты вообще заткнись! — повернулся я к нему. — Я все объяснил Поттеру, и если он вовремя не сообразил, что к чему, это его проблемы.

— Ты должен был сказать, что ты тоже змееуст, — продолжал Поттер.

— Во-первых, я ничего не должен, а во-вторых, я сказал! Чем ты только слушал? Помнишь, я говорил, что ты слышишь слова, которых не слышат и не понимают другие? Что тебе еще было надо?

— Линг, но ты мог бы выразиться… ну что ли более понятно, — заговорила Гермиона.

— Ладно, — я резко остановился. — Чего же вы хотите от меня сейчас?

Троица молча переглянулась.

— Вот и хорошо, — я развернулся и быстро зашагал в замок. Что они могут от меня хотеть? Да ничего. Просто лишний раз напомнили, что я подлый слизеринец, всегда себе на уме. Возможно, так оно и есть. Однако после этого разговора моя меланхолия странным образом начала исчезать. Ее место медленно занимала глухая ярость. Я вам еще покажу, думал я, обращаясь к не уточненным "им". Черта с два я брошу свои тренировки. Нет уж, я буду работать, и в следующий раз, когда представится случай, все сделаю сам. Больше никаких Макгонагалл и учительских. Никаких тщетных надежд на чью-то помощь. Каждый сам за себя, думал я, входя в замок, и так оно и должно быть.

Я уже направлялся к лестнице в подвалы, когда за моей спиной раздался голос:

— Мистер Ди, а я вас повсюду ищу…

Я повернулся.

— Здравствуйте, — сказал я Дамблдору. Возможно, мне стоило поумерить кипевшую злость, поскольку директор легко ее заметил. Однако что бы там ни писали в учебнике по окклюменции, вряд ли это было рассчитано на тринадцатилетних разочарованных подростков, и сдерживать свои эмоции мне сейчас было крайне сложно.

— Мне бы хотелось с вами поговорить, — сказал Дамблдор, глядя на меня своими пронзительными глазами. Это была не просьба. Твердость его голоса немного привела меня в чувство, и я зашагал с ним рядом по длинному коридору между классами.

— Хагрид поделился со мной тем, что вам удалось продать некоторые ваши рисунки, — сказал Дамблдор. — Надеюсь, это была не тайна, и вы не обижаетесь, что Хагрид мне об этом рассказал?.. — Он посмотрел на меня, и я отрицательно покачал головой.

— Трент Пирс послал один мой рисунок отцу на день рождения, и тот написал, что хотел бы купить какие-нибудь мои работы, — объяснил я. — Еще их вроде покупают его знакомые… вот уже десять рисунков продал.

— Поздравляю, — добродушно сказал Дамблдор.

— Спасибо, — ответил я уныло.

— Похоже, вы не слишком этому рады, — заметил директор.

— Просто не хочется, чтобы он делал это из жалости, — пробурчал я.

К моему удивлению, Дамблдор рассмеялся.

— Из жалости? — переспросил он, качая головой. — Клайв Пирс никогда ничего не делает из жалости. Он очень прагматичный человек. Если бы его действительно не интересовали ваши работы, он бы не стал с вами переписываться и утруждать себя их продажей или покупкой.

Это меня немного приободрило.

— А вы с ним знакомы? — поинтересовался я.

— Встречал пару раз, — ответил Дамблдор, кивнув проходившей мимо Макгонагалл, которая строго покосилась на меня.

— Профессор Флитвик рассказывал, что он очень сильный стихийный маг, — сказал я, все более заинтригованный фигурой Клайва Пирса.

— Это правда, — подтвердил Дамблдор и остановился. — Клайв Пирс способен убить человека обычной каплей воды.

Я в восхищении покачал головой:

— Ничего себе!

— Вам кажется это любопытным? — поинтересовался Дамблдор, блеснув очками. Я понял, к чему он клонит, но отступать было поздно:

— В общем, да. Не то, что он способен кого-то убить, а то, что он серьезный мастер… судя по всему.

Дамблдор помолчал.

— Профессор Макгонагалл рассказала мне о вашей встрече с василиском, — наконец, произнес он. Я подумал, что можно было бы начинать прямо с этого, безо всяких разговоров о рисунках. — Скажите, Линг, когда вы впервые поняли, что по замку ползает василиск?

— Кажется, зимой, — ответил я, ожидая теперь самого худшего. — Я слышал голос за стенами, и моя палочка на него реагировала.

— Реагировала палочка? — Дамблдор, кажется, был удивлен.

— Ее сердцевина — шкурка белого василиска… — объяснил я. — Это профессор Флитвик определил. Наверное, поэтому она весь год была такой непослушной — потому что василиск ползал, а она его чувствовала.

— Надо же, — директор покачал головой. — Я читал о похожих вещах, но ни разу не видел никого, кто испытывал бы на себе подобные эффекты. Очень интересно… не расскажете мне поподробнее? — он заглянул в ближайший класс и, увидев, что там никого нет, пригласил меня внутрь.

Мы сели друг против друга — Дамблдор за учительский стол, а я — за первую парту. Мне потребовалось минут пять, чтобы рассказать, как я впервые услышал василиска, как вела себя при этом палочка и какие стихийные бедствия я творил из-за ее безудержной энергии на чарах и трансфигурации. Под конец я описал встречу с василиском в коридоре, ведущем к библиотеке.

— … А когда она перестала вибрировать, это означало, что василиск уполз. Ну я встал и пошел к профессору Макгонагалл, — мрачно закончил я.

— Понятно, — задумчиво сказал Дамблдор. — И вы так никому и не рассказали о своей догадке?

— Я думал, все и так знают, — ответил я. — Да и профессор Снейп меня подозревал, но я ему еще зимой сказал, что не открывал комнату.

— Профессор Снейп вас не подозревал, — сказал Дамблдор несколько удивленно.

— Тогда почему он за мной следил? Ну не прямо следил, а… не знаю… В общем было понятно, что я у него на мушке.

Дамблдор засмеялся:

— На мушке… это замечательно! Нет, Линг, профессор Снейп наблюдал за вами вовсе не потому, что считал виновным в открытии Потайной комнаты. Напротив. Он беспокоился, что вы можете… скажем так, пуститься в самостоятельное плавание и решить найти чудовище в одиночку.

— Может, так и следовало сделать, — сказал я с горечью. — По крайней мере, тогда, в коридоре, я должен был пойти за ним.

— И вы полагаете, что смогли бы его победить?

— Не знаю, но я мог хотя бы попытаться. У Поттера-то получилось…

— Гарри был не один, — заметил Дамблдор.

— Теперь это уже неважно, — вздохнул я и взглянул на директора. — Профессор, а кто ее все-таки открыл, эту комнату?

— Волдеморт, — просто ответил директор. Я в изумлении покачал головой:

— Но ведь Волдеморт вроде развоплощен! Как он смог пробраться в Хогвартс?

— Сам он, конечно, не смог бы проникнуть в школу, — кивнул Дамблдор. — Но у него остались помощники, верные слуги, которые ждут его возвращения. Так что ему помогли.

— Надо же, — сказал я, не зная, что еще можно на это ответить.

Когда в Хогвартсе остались только пятые и седьмые курсы, мне стало значительно легче, а после их отъезда я почувствовал себя совсем хорошо. Профессор Спраут снова подрядила меня работать в теплицах — мы пересаживали некоторые подросшие растения, укореняли молодь и приводили в порядок чересчур разросшиеся экземпляры. Хагрид продолжал знакомить меня с Запретным лесом и, наконец, рассказал историю своего исключения из школы.

— … И живет теперь Арагог в лощине, вон там, — Хагрид махнул рукой куда-то в глубину леса. Был вечер, и мы возвращались с пастбища фестралов. — Вместе со своим племенем.

— Племенем? — переспросил я. — Значит, их много?

— Страсть как много, — кивнул Хагрид.

— Ты меня туда сводишь?

— Нет, — отрезал Хагрид. — Пауки — нервные существа. Лучше их попусту не тревожить.

— А мы не будем их тревожить. Только поздороваемся и пойдем обратно.

— И не проси, — Хагрид перебросил на другое плечо здоровенное бревно, которое тащил себе для хозяйственных нужд. — К паукам не пойдем. Зато в августе сходим с тобой в Хогсмид.