Читать интересную книгу Вторая мировая война - Бэзил Лиддел Гарт

Впрочем, в 1941 году погодные условия также сыграли важную роль, хотя это и был случайный фактор. К востоку от рубежа Буг, Сан в Польше до мая проводить наземные операции можно было весьма ограниченно, так как большинство дорог становилось непроходимым из-за грязи, а окружающая местность превращалась в болота и топи. Густая сеть рек с нерегулируемым стоком вызывала наводнение на большой площади. Чем дальше на восток, тем больше ощущались эти препятствия, особенно в болотистых лесных районах по берегам рек Припять и Березина. Даже в обычное время возможности продвижения в этом районе до середины мая весьма ограничены, а 1941 год был исключительно неблагоприятным в отношении погоды. Зима длилась дольше, чем обычно. Вплоть до июня на протяжении многих миль берега Буга были скрыты под водой.

Такая же погода стояла и в районах, расположенных севернее. Генерал Манштейн, командовавший в то время ударным танковым корпусом в Восточной Пруссии, вспоминал, что в конце мая и начале июня там прошли сильные дожди. Если бы вторжение началось раньше, то шансы на его успех были бы невысокими, и, как заявил Гальдер, весьма сомнительно, что более ранний срок вторжения был бы более приемлемым, и поэтому задержка, связанная с кампанией на Балканах, не играет большой роли. Погода в 1940 году весьма благоприятствовала вторжению на западе Европы, а в 1941 году она серьезно осложнила вторжение на востоке.

Когда в апреле 1941 года после высадки в Салониках небольшого контингента английских войск немцы вторглись в Грецию, греческая армия прикрывала в основном горные перевалы со стороны Болгарии, где были сосредоточены немецкие войска. Однако ожидаемое наступление по долине р. Струма маскировало менее прямой маневр. Немецкие механизированные колонны двинулись вверх по долине р. Струмица, протянувшейся параллельно границе. Через горные перевалы они вышли в югославскую часть долины р. Вардар, осуществив таким образом прорыв на стыке греческой и югославской армий. Развивая успех, немцы нанесли быстрый удар вдоль р. Вардар на Салоники. Этот маневр позволил им отсечь большую часть греческой армии во Фракии.

После нанесения этого удара немцы из района Салоник стали продвигаться не прямо на юг, мимо горы Олимп, где заняли позиции английские войска, а через проход у Монастира. Продвигаясь к западному побережью Греции, немецкие войска отрезали греческие дивизии в Албании, обошли английские войска с фланга и, создав угрозу удара по линии отхода оставшихся союзных войск, вынудили их быстро прекратить всякое сопротивление в Греции. Большая часть английских и других союзных войск была эвакуирована на остров Крит.[39]

Захват Крита путем высадил воздушного десанта был самой яркой воздушно-десантной операцией во Второй Мировой войне. Операция прошла успешно из-за промаха англичан и должна служить предостережением на будущее: никогда нельзя забывать о возможности внезапных «ударов с ясного неба».

В 8.00 20 мая 1941 года на Крит было сброшено около 3 тыс. немецких парашютистов. Остров обороняли английские, австралийские и новозеландские войска численностью 28600 человек, а также две греческие дивизии примерно такой же численности.

Союзники предвидели возможность нападения на Крит — надежную информацию об этом дали английские агенты к Греции. Однако угрозу выброски воздушного десанта англичане не приняли всерьез. Черчилль писал, что генерал Фрейберг, которого по предложению самого премьер-министра назначили командующим английскими войсками на Крите, сообщил 5 мая: «Не могу понять причин нервозности, нисколько не тревожусь относительно воздушного десанта».[40] Его больше беспокоило вторжение на Крит с моря, хотя эта угроза в данном случае снималась присутствием английского военно-морского флота.

Черчилль тоже проявлял беспокойство по поводу угрозы Криту. Он настаивал на том, чтобы послать «по меньшей мере еще дюжину танков» в добавление к шести-семи танкам, которые там находились.[41] Серьезным просчетом англичан было также полное отсутствие авиации для борьбы с немецкими пикирующими бомбардировщиками и для перехвата самолетов с воздушным десантом. Очень мало было и зенитной артиллерии.

К исходу первого дня численность немецких войск на острове более чем удвоилась и непрерывно возрастала, поскольку выброска парашютистов продолжалась. Десант высаживался с планеров и доставлялся на транспортных самолетах. Транспортные самолеты стали приземляться на захваченном аэродроме в Малеме, хотя он еще находился под обстрелом артиллерии и минометов защитников острова. Общая численность немецких солдат, переброшенных по воздуху, достигла примерно 22 тыс. человек. Немцы несли большие потери убитыми и ранеными при авариях самолетов во время приземления, однако превосходящий их численно противник не был так хорошо обучен и все еще находился под впечатлением шока, полученного при изгнании из Греции. У англичан также не хватало вооружения, отсутствовали радиостанции для тактической связи. Тем не менее многие английские и греческие солдаты сражались храбро, и их стойкое сопротивление имело важные последствия, которые проявились позже.

В высших сферах Великобритании некоторое время продолжали царить оптимистические настроения. В свете полученных сообщений на второй день Черчилль заявил в палате общин о том, что «большая часть» немецких десантников уничтожена. Штаб командования на Среднем Востоке продолжал еще два дня сообщать, что остров «очищают» от немцев.

Однако на седьмой день, 26 мая, командующий английскими войсками на Крите был вынужден признать: «Мне кажется, что войска под моим командованием достигли предела выносливости… Наше положение здесь безнадежно». Поскольку этот приговор исходил из уст такого стойкого солдата, как Фрейберг, его не подвергли сомнению. В ночь на 28 мая началась эвакуация войск, закончившаяся ночью 31 мая. Английский военно-морской флот, стремясь эвакуировать с острова максимальное число войск, понес тяжелые потери под ударами господствовавшей в воздухе авиации противника. В целом было эвакуировало 16 500 человек, в том числе около 2 тыс. греческих солдат. Остальные либо погибли, либо оказались в плену у немцев. Потери флота составили свыше 2 тыс. человек. Были потоплены три крейсера и шесть эсминцев, серьезные повреждения получили тринадцать других кораблей, в том числе два линкора и единственный имевшийся тогда в составе английского Средиземноморского флота авианосец.[42]

Немцы потеряли около 4 тыс. человек убитыми и около 2 тыс. ранеными. Таким образом, их потери составили меньше трети потерь англичан. Но если учесть, что потери немцев приходились в основном на отборный личный состав единственной тогда у них парашютной дивизии, то легко понять, какое влияние оказали она на Гитлера, что обернулось впоследствии выгодой для Англии.

Однако в тот момент поражение на Крите выглядело катастрофой. Этот удар был столь болезнен для английского народа еще и потому, что последовал сразу же за двумя другими катастрофами: в апреле в течение десяти дней английские войска были выброшены Роммелем из Киренаики, а через три недели после начала немецкого вторжения — из Греции. Зимний успех Уэйвелла по захвату Киренаики у итальянцев был лишь мимолетным проблеском в мрачных тучах. Новая серия поражений и возобновление весной немецкого воздушного «блица» над Англией рисовали более мрачные перспективы, чем в 1940 году.

Гитлер после третьей победы в районе Средиземного моря не избрал ни один из тех путей для продолжения действий, которые считала возможными английская сторона, — внезапный удар по Кипру, Сирии, Суэцу или Мальте. Месяцем позже он начал вторжение в Россию и, таким образом, упустил открывшуюся перед ним возможность изгнать англичан из районов Средиземного моря и Среднего Востока. Отказ от использования этой возможности объясняется главным образом тем, что внимание Гитлера полностью поглотила авантюра в России, но, несомненно, на него также повлияли итоги боев на Крите. Гитлера не столько обрадовал захват острова, сколько огорчили потери. Эта победа резко отличалась от прошлых его успехов, которые давались ему намного легче и в то же время были гораздо более крупными.

Его новые танковые соединения столь же легко ломали сопротивление в Югославии и Греции, как и на равнинах Польши и Франции. Они пронеслись по этим странам, как смерч, и расшвыряли противостоящие армии, как кегли.

Армия фельдмаршала Листа захватила в плен 90 тыс. югославов, 270 тыс. греков и 13 тыс. англичан, потеряв, как стало известно позже, всего 5 тыс. человек убитыми и ранеными. А в то время английские газеты сообщали, что немцы потеряли около четверти миллиона человек, и даже в официальном английском заявлении говорилось, что потери немцев составляют, «вероятно, 75 тыс. человек».