— Что у вас там? — недружелюбно произнес он.
— Брат сводный. Воскресить хочу, — в тон ему ответил я.
— Воскресим, — просто ответил Грабовой, сделав вид, что смотрит на фото (мне показалось, что он давно спит открытыми глазами). — Вот номера моих лекций. Работайте по ним. Все.
Я почувствовал себя ослом. И это «все» за полторы тысячи баксов!
— Григорий Петрович, хочется узнать: где находится мой брат Петя? — начал я приставать к «всевышнему».
— В южном полушарии Петя, — автоматическим голосом заговорил Грабовой. — Он уже воскрешен до вашего сюда прихода. Его воскресили двое — один из них высокий. Но в этом ваша заслуга — так материализовалось ваше желание воскресить брата. Теперь вам надо работать, приобретать мои книги, ходить на семинары, чтобы брат появился рядом с вами.
— А вы правда Христос?
Грабовой проснулся.
— Это правда, — согласился он. — Мне это еще в детстве мальчишки во дворе сказали. Пришли на Рождество и поклонились как божеству.
— И вы владеете абсолютным знанием, и вам известно обо всем? («Например, что это фоторобот, а я журналист из „КП“, — чуть не добавил я.)
— Конечно, — сказал Грабовой и снова замер. Аудиенция закончилась. Вот так просто и легко этот тип стал богаче на 39 100 рублей.
Теперь суеверный Полухин ждет своего виртуального пасынка домой, а я жду новостей из прокуратуры».
Вечером того же дня Грабовой ничтоже сумняшеся рассказывал в эфире «Эха Москвы» о том, что он никогда не брал и не берет денег за воскрешение. Ведущий Сергей Бунтман и оппонент Грабового, руководитель Центра стратегических исследований религии и политики современного мира Максим Шевченко, сделали вид, что верят, и стали нещадно пытать «второе пришествие» на главную тему: воскрешает он людей или не воскрешает. У Грабового была непростая задача: не признаваться, что воскрешает, поскольку тогда придется отвечать на более сложные вопросы, и в то же время не признаваться, что не воскрешает, потому что тогда он потеряет авторитет своей паствы и его бизнесу придут кранты. Надо признать, что с этой задачей Григорий Петрович блестяще справился. Вертелся, как уж на сковородке, но все же не признался ни в том, ни в другом:
«М. Шевченко:То есть вы утверждаете, что вы лично воскрешали мертвых?
Г. Грабовой:Дело в том, что как раз таки я говорю, что это может сделать каждый человек.
М. Шевченко:Нет. Вы лично — воскрешали мертвых?
Г. Грабовой:Значит…
М.Шевченко:Я прямой вопрос просто… отвечайте прямо — что вы дурака валяете, в конце концов.
Г. Грабовой:Нет, почему, я… во-первых…
С. Бунтман:Корректнее, господа. Пожалуйста.
М. Шевченко:Хорошо, тогда отвечайте прямо, хорошо, извините. Вы воскрешали мертвых, лично?
Г. Грабовой:Лично? Значит…
М. Шевченко:Да или нет?
Г. Грабовой:Лично я давал технологии по воскрешению.
М. Шевченко:То есть вы не воскрешали, я так понимаю?
Г. Грабовой:Значит, есть воскрешение…
М. Шевченко:Подождите. Вы воскрешали или не воскрешали — да или нет? Есть только две формы ответа.
Г. Грабовой:Естественно, я занимаюсь воскрешением. Но я не хочу, чтобы это было мое личное действие. бы я хотел, чтобы это было мое личное действие…
М. Шевченко:То есть вы уходите от ответа — да или нет? Воскрешали или не воскрешали?
Г. Грабовой:Я занимаюсь образованием.
М. Шевченко:То есть вы не воскрешали мертвых?
Г. Грабовой:Почему? Если я беру свою же технологию образования, которая общедоступна, да…
М. Шевченко:Есть человек, которого вы воскресили? Я прошу просто ответа прямого.
Г. Грабовой:Есть человек — Некрасов, например. Анатолий Александрович, который выступал на съезде партии «ДРУГГ», который сказал, что благодаря тому, что у него были мои технологии, произошло воскрешение.
М. Шевченко:Нет, подождите — вы лично воскресили кого-то?
Г. Грабовой:Давайте рассуждать дальше. Если есть технологии, это кто сделал — я лично или это сделал человек?
М. Шевченко:То есть некий человек воскрес благодаря вашим технологиям?
Г. Грабовой:Правильно.
М. Шевченко:Вы утверждаете такую формулировку. Вы лично были свидетелем воскрешения мертвого человека? Лично, на ваших глазах воскрес мертвый человек благодаря вашим технологиям? Лично вы видели, как мертвый человек, лежащий в морге, холодный, смерть которого зафиксировали врачи, встал и пошел — как Лазарь, которого Христос воскресил? Вы видели такое? Да или нет?
Г. Грабовой:Нет, давайте так…
М. Шевченко:Да или нет?
Г. Грабовой:Значит, дальше. Я оцениваю…
М. Шевченко:Нет, тут разговора не получается.
Г. Грабовой:Я сейчас объясню. Я все-таки профессионал в области протоколирования. Учитывая, что я работаю…
М. Шевченко:Знаете, это милиция протоколирует.
С. Бунтман:Подожди. Максим… дай закончить.
Г. Грабовой:…например, Пилипчук Борис Ярославович — он был в морге действительно, есть группа реаниматологов, которая его туда отправила, есть утверждение главврача Хмельницкой больницы — что да, была биологическая смерть, и есть данные исследования, которые были опубликованы, кстати, в газете «Жизнь», журналистское было расследование, МВД и так далее. И объективный фактор воскрешения произошел. То есть поэтому…
М. Шевченко:На ваших глазах, я повторяю свой вопрос, извините мою назойливость — на ваших глазах мертвый человек, которому зафиксировали клиническую .смерть… дети Беслана были разорваны на части пулями, сожженный человек, человек с вырванным сердцем, с вырванной печенью — воскрес на ваших глазах мертвый человек, который умер и был холодным куском мяса, или не воскрес?
Г. Грабовой:Нет, давайте мы не будем как бы акцентировать…
М. Шевченко:Да или нет? Ну что вы…
Г. ГРАБОВОЙ:Я объясняю, что мои технологии распространены…
М. Шевченко:Не надо объяснять. Да или нет?
Г. Грабовой:… на все участки мира. Зачем мне…
М. Шевченко:Да я это все знаю — про ваши участки мира. Да или нет? Мертвый воскрес или не воскрес на ваших глазах? Вы видели своими глазами? Вы под присягой — спасением души своей поклянетесь, что на ваших глазах воскрес мертвый человек?
Г. Грабовой:Во-первых, спасать душу, скорее всего, я думаю, это вам нужно спасать душу.
М. Шевченко:Не надо меня. Я готов сказать — я этого не видел никогда в жизни.
С. Бунтман:Если это было — скажите, что это было.
М. Шевченко:Скажите — да или нет?
Г. Грабовой:Я объясню, что было. Было то, что если вы хотите…
М. Шевченко:Опять — ни да, ни нет.
Г. Грабовой:Я объясняю. Если я смотрю на расстоянии, контролирую, что происходит с самолетом реально — это считается моим зрением или нет? При стопроцентном…
С. Бунтман:Мы сейчас говорим о человеке.
Г. Грабовой:…Владимир Иванович Судаков опубликовал в свое время материал, что был в том числе расчленен — да, такой был вариант.
М. Шевченко:Я про вас спрашиваю, а не про Судакова Владимира Ивановича. Вы видели или не видели?
Г. Грабовой:Я объясняю. Когда ко мне обратились, я сказал — да, я сделаю управление. После этого человека нашли живым. Это я видел, или кто-то вместо меня видел?
М. Шевченко:Мой вопрос конкретен. На ваших глазах воскрес мертвый человек? А не то, что где-то там мы читали, и милиция зафиксировала, прокуратура зафиксировала. КГБ, Коржаков аж зафиксировал, с которым вы сотрудничали, и так далее — я не знаю, кто зафиксировал, где зафиксировали.
Г. Грабовой:Вопрос не в этом.
М. Шевченко:В этом вопрос.
Г. Грабовой:Есть задача системного воскрешения… у нас есть факты…
М. Шевченко:Рогозин зафиксировал, генерал?
Г. Грабовой:У нас есть факты… во-первых, какое отношение ко мне Рогозин, почему он мой, например?
М. Шевченко:Не ваш. Ну объясните, что не ваш.
С. Бунтман:Не будем уходить.
Г. Грабовой:Мы давайте вернемся к политической программе партии «ДРУГГ». Задача всеобщего воскрешения касается всех, и я предлагаю перевести тематику на то, чтобы люди этим занимались, технологиями вечного развития. Конкретные вопросы я свожу к тому, что нужно научить. Почему я должен смотреть и видеть, или там щупать… ну, давайте, есть средства, где можно двигать руками, например, рядом с человеком, а есть контроль на любом расстоянии любого объекта, в том числе и помощь, включая там технологии научные. Зачем мне делать одно локально, если можно делать все и сразу.